Станислав Лем - Эдем
Инженер оборвал себя на полуслове, вспомнив, что сам засыпал библиотеку кучами мергеля.
— А, чтоб его... — сказал он без всякой злости, с грустью и начал протискиваться в черное отверстие.
Кибернетик, оставшись один, вдруг почувствовал, что ему не по себе. Это был не страх, а гнетущее чувство затерянности, ужасающей чуждости пейзажа. Да и в необходимости возвращаться в глубь глинистого туннеля было что-то унизительное.
"Как червяки", — подумал он, опустил голову и полез в дыру вслед за Инженером. Но не выдержал и, уже скрывшись в туннеле по плечи, поднял голову, посмотрел вверх и попрощался взглядом со спокойно мерцающими звездами.
Назавтра кто-то предложил вынести припасы на поверхность, чтобы там позавтракать, но Координатор воспротивился, считая, что это только создаст ненужные осложнения. Поэтому ели при свете двух фонарей под крышкой люка, запивая еду уже совсем остывшим кофе.
Внезапно Кибернетик спросил:
— Слушайте, а как это получилось, что у нас все время был хороший воздух?
Координатор улыбнулся. На его впалых щеках выделились серые морщины.
— Баллоны с кислородом уцелели. Хуже с очисткой. Только один автоматический фильтр работает нормально — аварийный, химический; все электрические, естественно, полетели. Через какие-нибудь шесть-семь дней мы начали бы задыхаться.
— Ты знал об этом?.. — медленно спросил Кибернетик.
Координатор ничего не ответил, только его улыбка на мгновение стала какой-то другой — почти жесткой.
— Что будем делать? — спросил Физик.
Они мыли посуду в тазу с водой. Доктор вытирал ее одним из своих полотенец.
— Здесь есть кислород, — сказал Доктор, — значит, здесь есть жизнь. Что об этом известно?
— Да в общем-то ничего. Пробу атмосферы брал космический зонд, отсюда вся наша информация.
— Как это? Он даже не садился?
— Нет.
— Вот уж действительно изобилие сведений, — сказал Кибернетик.
Он пытался вымыть лицо спиртом, который лил из маленькой бутылочки на клочок ваты. Воды, пригодной к употреблению, оставалось очень мало, и никто не мылся уже вторые сутки. Физик, используя в качестве зеркала полированную поверхность кондиционера, рассматривал свое лицо.
— Это очень много, — спокойно ответил Координатор. — Если бы состав воздуха был иной, если б в нем не было кислорода, я убил бы вас.
— Что? — Кибернетик чуть не уронил бутылку.
— Естественно, и себя тоже. У нас не было бы даже одного шанса на миллиард. Теперь он у нас есть.
Все замолчали.
— Раз есть кислород — значит, должны быть растения и животные? -спросил Инженер.
— Не обязательно, — ответил Химик. — На планетах альфы Малого Пса есть кислород, но нет ни растений, ни животных.
— А что есть?
— Светляки.
— Люменоиды? Бактерии?
— Это не бактерии.
— Да будет вам! — бросил Доктор. Он убрал посуду и закрывал коробки с продовольствием. — На самом деле у нас сейчас другие заботы. Защитника не удастся привести в порядок, а?
— Защитника я даже не видел, — признался Кибернетик. — До него невозможно добраться. Все автоматы вырваны из стоек. Похоже, там понадобится двухтонный кран, чтобы растащить весь этот железный лом. А Защитник в самом низу.
— Но какое-нибудь оружие нам нужно! — воскликнул Кибернетик.
— Есть электрожекторы.
— Интересно, чем ты их зарядишь?
— Разве в рубке нет тока? Был ведь!
— Нет, вероятно, короткое замыкание, в аккумуляторном отсеке.
— А почему электрожекторы не заряжены?
— По инструкции перевозить заряженные запрещается, — неохотно буркнул Инженер.
— Черт бы побрал ин...
— Перестань.
Услышав голос Координатора, Кибернетик отвернулся, пожав плечами. Доктор вышел. Инженер принес из своей каюты легкий нейлоновый рюкзак и принялся укладывать в его кармашки плоские банки с неприкосновенным запасом продуктов. Доктор вернулся, держа в руке короткий вороненый цилиндр, заканчивающийся штуцером.
— Что это? — заинтересовался Инженер.
— Оружие.
— Какое оружие?
— Усыпляющий газ.
Инженер рассмеялся.
— Откуда ты знаешь, можно ли усыпить то, что живет на этой планете, твоим газом! И, самое главное, как ты собираешься обороняться этим газом в случае нападения — будешь давать капельный наркоз?
— Во всяком случае, при большой опасности сможешь дать наркоз себе, -сказал Химик.
Все засмеялись. Доктор смеялся громче всех.
— Этим можно усыпить любое существо, дышащее кислородом, — сказал он, — а что касается обороны — смотри!
Он нажал спусковой крючок у основания цилиндра. Тонкая, как игла, струйка мгновенно испаряющейся жидкости выстрелила в мрачную глубину коридора.
— Ну... за неимением лучшего... — с сомнением сказал Инженер.
— Идем? — спросил Доктор, опуская цилиндр в карман комбинезона.
Солнце стояло высоко. Оно было меньше, дальше, но и горячее земного. Но не это поразило всех: оно было не совсем круглым. Люди разглядывали его сквозь щели между пальцами, сквозь темно-красную полупрозрачную бумагу -обертку от индивидуальных антирадиационных комплектов.
— Оно сплюснуто из-за быстрого вращения вокруг оси, да? — обратился Химик к Координатору.
— Да. Это было намного заметнее во время полета. Не помнишь?
— Вероятно, тогда меня это... так сказать, не интересовало...
Отвернувшись от солнца, все посмотрели на ракету. Цилиндрический белый корпус наискось торчал из низкого холма. Он напоминал ствол какого-то гигантского орудия. Обшивка, молочная в тени, серебристая на солнце, казалась неповрежденной. Инженер подошел к тому месту, где корпус вонзился в грунт, перебрался через выброшенные наверх глыбы, которые словно воротником окружали врезавшийся в склон корабль, и провел рукой по плите обшивки.
— Неплохой материал этот керамит, — сказал он, отворачиваясь. — Если бы я только мог заглянуть в дюзы... — Он беспомощно смотрел вверх, на корму, повисшую высоко над равниной.
— Успеется, — сказал Физик. — Ну что, двинулись? Небольшая разведка, а?
Координатор поднялся на вершину холма. Остальные пошли за ним. Залитая солнцем равнина разбегалась во все стороны, совершенно однообразная, гладкая, бледно-желтая. Вдалеке высились стройные, замеченные ими еще вчера силуэты. При ярком свете было видно, что это не деревья. Небо, над головой голубое, как на Земле, у горизонта приобретало отчетливо зеленоватый оттенок. Прозрачные перистые облака почти незаметно двигались на север. Координатор определил стороны света по маленькому компасу, надетому на запястье. Доктор, низко наклонившись, ковырял ногой грунт.
— Почему здесь ничего не растет? — сказал он удивленно.
Это поразило всех. Действительно, насколько охватывал взгляд, равнина была голой.
— Мне кажется, эта местность высыхает, — неуверенно сказал Химик. -Там дальше — видите те пятна? — гораздо больше желтизны... вон, на западе. Я полагаю, что там пустыня, из которой ветер нагоняет сюда песок. Ведь наш холм глинистый.
— Ну, это мы проверили на совесть, — сказал Доктор.
— Нужно набросать хотя бы в самых общих чертах план экспедиции, -заговорил Координатор. — Запасов, которые мы взяли, нам хватит на два дня.
— Не совсем, воды у нас мало, — вмешался Кибернетик.
— Воду придется экономить, пока не найдем ее здесь; раз есть кислород, найдется и вода. Думаю, начнем с нескольких прямолинейных маршрутов. Уходить от ракеты будем каждый раз не слишком далеко, так, чтобы иметь возможность спокойно и без излишней спешки вернуться.
— Максимум тридцать километров в один конец, — заметил Физик.
— Согласен. Речь идет только о чем-то вроде предварительной разведки.
— Подождите, — сказал Инженер, который до сих пор стоял поодаль, как бы погрузившись в невеселые мысли. — А вам не кажется, что мы ведем себя, как будто малость свихнулись? Мы потерпели аварию на неизвестной планете. Нам удалось выбраться из корабля. Вместо того чтобы взяться за самое важное, вместо того чтобы все силы вложить в ремонт, наладить то, что удастся, освободить корабль и так далее, мы отправляемся на какие-то экскурсии, без оружия, без всяких средств защиты, не имея понятия, с чем мы здесь можем столкнуться.
Координатор слушал его молча. Он оглядел поочередно всех членов экипажа. Все были небриты, трехдневная щетина придавала им довольно дикий вид. Слова Инженера, вероятно, произвели впечатление, но никто не ответил, как будто все ждали, что скажет Координатор.
— Вшестером нам ракету не откопать, Генрих, — сказал Координатор осторожно, взвешивая слова. — И ты это отлично знаешь. В нашем нынешнем положении запуск самого простенького агрегата требует времени, которое мы даже не можем определить. Планета обитаема. Но мы не знаем о ней ничего. Мы даже не облетели ее перед катастрофой. Мы шли от ночного полушария и из-за роковой ошибки попали в газовый хвост. Падая, мы перешли линию терминатора. Я лежал у экрана, который лопнул последним. Я видел — во всяком случае, мне так показалось — что-то, напоминавшее... город.
