Оскар Лутс - Лето
– Да, мы здесь, – улыбается Тоотс, бросая взгляд на Либле.
– А что вы здесь делаете? Камни возите? О, вы стали настоящим тружеником, господин Тоотс.
– Да… так, чтобы время убить.
– Замечательно, – хвалит его барышня Эрнья. – А как вы думаете, господин Тоотс, зачем я пришла? Я пришла передать вам привет от вашего соученика Кийра. Господин Кийр вчера уехал в Россию, мы все его провожали… было очень весело. А сегодня мне стало вдруг страшно скучно дома, идти было некуда – вот и решила посмотреть, как вы тут живете, почему у нас больше не появляетесь.
– Вот что! – улыбается Тоотс. – Некогда по гостям ходить, барышня Эрнья, не то пришел бы.
– Умейте найти время, господин Тоотс! Не вечно же вы камни таскаете и работаете. По вечерам, например… Кстати, мы вчера думали, что вы будете на вокзале, придете проводить школьного товарища, – но нет!
– Я и понятия не имел, что мой друг Кийр должен был вчера уехать.
– Неужели? Разве он вам не гооврил об этом?
– Нет. То есть я знал, конечно, что он уезжает, но когда именно – не имел понятия.
– Ой, было очень весело. Тетя была со своим мужем, ну, Тээле, конечно, родители и братья господина Кийра. На вокзале произносили речь. И под конец вся семья Кийров расплакалась. И сам господин Кийр тоже. О, как весело было! На обратном пути мы с Тээле ужасно смеялись. Ну и Тээле эта! Так умеет все изобразить!
– Вот как, – бормочет Тоотс. – А Тээле… не расплакалась?
– Тээле – нет! Она все время хохотала, даже неловко сделалось. Остальные ревут – а она хохочет. И видели бы вы, господин Тоотс, последний их поцелуй! Ха-ха-ха! Мне кажется, господин Кийр еще ни разу в жизни ни с кем не целовался.
– Почему вы так думаете?
– Ах, он был такой беспомощный, такой неловкий!
– Так-так. Ничего, потом привыкнет. Когда из России вернется.
Барышня Эрнья слегка краснеет и смотрит в сторону. Тоотс украдкой оглядывает кудряшки и белоснежный лоб гостьи и, кашлянув, вытаскивает из кармана коробку с папиросами.
– Это, конечно, некрасиво, – продолжает гостья, снова оборачиваясь к управляющему, – все это вам рассказывать, но…
– Но вы же ничего плохого не сказали, – успокаивает ее Тоотс.
– Да, но… Во всяком случае, это было забавно. А сегодня повстречалась мне мамаша господина Кийра и… угадайте, куда она шла? Она шла – ха-ха-ха! – на почту или в волостное правление справиться, нет ли уже письма от сына.
– Хм… слишком скоро. А может быть, и еще кто-нибудь ходил за письмами?
– Кто? Ах, вы думаете, Тээле? Ха-ха-ха-ха! Нет, Тээле далеко не в восторге от господина Кийра. А вы знаете, господин Тоотс, Тээле и не нужен господин Кийр.
– Ну, ну? Почему же?
– Она говорит, что господин Кийр стращно часто чихает.
– Хм…
– Да, да, вчера она всю дорогу, пока мы докой ехали, только об этом и говорила.
– Но это же насморк, он пройдет.
– Нет, вообще у господина Кийра с носом что-то неладное. Он, говорят, очень громко сопит или что-то в этом духе. Ах, Тээле так замечательно его передразнивает, что можно прямо лопнуть со смеху. Да, да, господин Тоотс! Вы не верите? Но довольно сплетничать, продолжайте работать, а я пойду. Как бы там ни было, я передала вам привет от школьного приятеля!
– Да, благодарю!
– Ну, принимайтесь за работу. Вы же говорили, что вам всегда некогда. Не теряйте времени. А то потом будете меня ругать, что я отняла у вас время. Вон ваш помощник ждет, не давайте ему одному тяжелые камни ворочать.
– Ничего, работа не волк, в лес не убежит, – отвечает Тоотс, бросая взгляд на Либле, который, и правда, как назло, принялся за большую глыбу. – Оставьте, Либле, время есть. Успеем.
Но, как видно, у Либле, этого упрямого беса, свои причуды и каверзы. Шут его знает, чего ему вдруг вздумалось хвататься за самый большой камень! Неужели нельзя было подождать, пока он, Тоотс, освободится от своей гостьи и придет ему на помощь? Мог бы отойти в сторонку и заняться другими камнями, мало ли здесь камней помельче. Чтоб его черт побрал, этого старого барана, он там хоть и пыхтит, а уши навострил, чтоб не пропустить ни слова из их разговора.
– Идите, идите ему на помощь, – настаивает девушка. – Смотрите, как он надрывается.
«И пусть к черту надрывается. Пусть не будет таким любопытным», – думает управляющий, но все-таки идет подсобить Либле.
– Погодите, я тоже помогу, – смеется девушка и тычет в камень зонтиком.
– Бросьте, бросьте, куда вы! – ворчит Либле. – Не ходите, туфельки свои запачкаете. Отойдите-ка, барышня!
Но барышне, которой дома страшно скучно, это необычное занятие доставляет явное удовольствие. Она так увлеклась, что подкладывает под оседающий камень свой зонтик. Разумеется, тотчас же раздается треск и зонтик ломается пополам.
– Ну вот видите! – сердится Либле. – Разве я не говорил! Это же не железный лом, чтоб его под камень, совать. Ох, барышня, барышня! Будьте хоть теперь так любезны и отойдите подальше, не то упадет вам камень на ногу, а ноги будет, конечно, больше жаль, чем зонтика.
– Ах, он и так уже был старенький, – говорит барышня, отбрасывает поломанный зонтик в сторону и упирается в камень руками.
– Этого еще не хватало! – Звонарь, несмотря на злость, не может удержаться от смеха. – Ну, теперь нам горя мало, за сегодняшний день все поле от камней очистим.
– Хорошо, – отвечает девица. – Я к вам наймусь на поденную работу, сколько будете платить?
– Дело хозяйское, – замечает звонарь, кивая головой на управляющего.
Тоотс поглядывает на тонкие, нежные пальчики барышни и ухмыляется. Ручки эти еще белее и меньше, чем у хозяйской дочери с хутора Рая. На одном особенно красивом пальчике сверкает кольцо, украшенное драгоценным камнем, а на тыльной стороне ладони виден едва заметный шрам. Да, таким ручкам можно было бы платить хорошее жалованье. На работе, конечно, от них большой пользы не дождешься, но зато…
– Не знаю, сколько спросят, – отвечает он.
– Чтобы можно было прожить.
– Ха-ха-ха, – хохочет Либле, – чтобы можно было прожить! Да на этой работе барышня себе и на зонтик не заработает.
– Ну ладно, – отвечает девица Эрнья, – я и не требую поденной платы, мне хочется только, чтобы господин Тоотс иногда заглядывал к нам. В награду за это я буду сюда приходить и помогать, если он вовремя не справится с работой.
– Это другое дело.
– Ну, а теперь камень на месте, давайте отдохнем и покурим. Потом возьмемся за другой! Это же очень веселое занятие! – Сказав это, девушка усаживается на камень и протягивает Тоотсу свою маленькую ручку.
– Неужели… – бормочет Тоотс. – Неужели вы курите?
– Само собой разумеется. Давайте-ка сюда!
Управляющий подает ей папиросу, закуривает сам и улыбаясь ждет, что будет дальше. Либле трясет головой и приступает к огромному камню.
Девица нерешительно затягивается папироской, и отгоняет дым как можно дальше от себя, затем спрашивает:
– А скажите, господин Тоотс, есть у вас такой школьный товарищ – Тали?
– Да, есть. А что?
– Нет, ничего. Тээле иногда вспоминает его. Он сейчас в Тарту?
– Да.
– Интересно было бы его увидеть.
– Вот как. Он обещал приехать сюда, в деревню… к лету.
– Тээле рассказывает иногда о нем. Видимо, он очень интересный человек. Ах да, чуть не забыла: Тээле тоже шлет вам привет.
– Благодарю!
– Вчера она особенно часто вспоминала вас.
– Да? Очень… очень приятно.
Наступает пауза. Либле в это время кряхтит и пыхтит с еще большим азартом. Девушка снова затягивается папиросой, резко выпускает струю дыма, отгоняя ее подальше, и вдруг выпаливает:
– А мне господин Кийр не нравится.
– Почему? Кийр довольно бойкий малый. Только вот, что портной…
– Да нет, – живо возражает девушка, – пусть хоть портной, хоть кто, но он слишком… слишком скучный! У него всегда такой вид, точно с ним стряслось какое-то несчастье. А в последнее время это чиханье – действительно уже слишком! Когда поезд тронулся, он хотел еще что-то крикнуть из окна вагона, но помешало чихание. Только и удалось сказать: «Апчхи!»
– А это хорошая примета, – улыбается управляющий.
– Возможно.
Снова воцаряется тишина. Девушка бросает папиросу встряхивает своей хорошенькой кудрявой головкой и с улыбкой поглядывает на Тоотса. Управляющий не может выдержать этот взгляд, он срывает лист чертополоха и растирает его меж пальцев.
– Да-а, – вполголоса тянет он, лишь бы что-нибудь сказать.
– Ну хорошо. – Барышня Эрнья собирается уходить. – Значит, твердо решено, вы придете. Муж моей тети очень хорошего о вас мнения и ставит вас в пример другим молодым людям. Да, да. Он тоже не прочь с вами потолковать; недавно спрашивал, куда это вы запропастились.
– Ладно, приду, приду, как только смогу. Передайте от меня привет тете и ее мужу, а также… Тээле.
Лукаво кивнув головой, барышня Эрнья снова протягивает Тоотсу свою нежную ручку, берет сломанный зонтик под мышку и направляется к дороге.
