Ричард Олдингтон - Семеро против Ривза
— Он вполне нормален, — резко оборвал Пайдерини мистер Филбой. — Типичный лондонский коммерсант, заурядный и, как истый англичанин, крайне духовно ограниченный, но при всем том честный и отнюдь не такой дурак, как это может показаться. Ты, Эрасте, в лучшем случае проведешь его за нос только раз — вторично твое южное нахальство тебе уже не поможет.
Мистер Роберт пробормотал что-то, чего мистер Ривз не сумел уловить.
— А ему на это наплевать, по-моему, — возразил синьор Пайдерини в ответ на нечто, сказанное мистером Робертом. — По-моему, он кретин. И если он не подпишется на две тысячи фунтов, я ни с кем из вас больше дел не делаю.
— Да не ори ты, Эрасте, — одернул его мистер Филбой. — Твой бычий рев слышен на другом краю Венеции. И не валяй дурака. Нам необходимо добыть откуда-то денег. Я пуст, абсолютно пуст. Не мешай Роберту изображать сладкоголосую сирену…
Мистер Ривз не стал слушать дальше. Так вот что им нужно — деньги! Просто поразительно, как все эти господа остро нуждаются в деньгах и как они неразборчивы в средствах, когда им нужно их раздобыть! Мистер Ривз сполоснул лицо холодной водой и основательно прополоскал рот из-под крана, по счастью, не подумав о том, что это верный способ заполучить прескверное желудочное заболевание. Его порядком возмутило все услышанное, но в том, несколько затуманенном состоянии духа, в котором он пребывал, он скорее склонен был рассматривать это как шутку. Так они думают, что могут провести его за нос, вот как? А что, если он проведет за нос их?
Мистер Ривз вернулся за столик, уже значительно более твердо держась на ногах. Вся троица с самым серьезным видом и большим знанием дела была углублена в обсуждение проекта. Мистер Ривз выпил еще немножко воды и заказал чашку черного кофе. Мистер Филбой по-приятельски радушно уговаривал его выпить еще немножко «граппы», и все старался наполнить его рюмку. Мистер Ривз не притронулся к ликеру. Он внимательно прочел весь проспект от начала до конца — вздорная затея, не принесет ни гроша. Мистер Роберт выдал еще один рекламный текст в самом красочном стиле.
— Какой вам потребуется капитал? — осведомился мистер Ривз.
— Я считаю, что для начала мы уложимся в пять тысяч фунтов, — сказал мистер Роберт.
— Пять тысяч! — сказал мистер Ривз. — Довольно крупная сумма, а?
Мистер Роберт объяснил, что для приобретения популярности и достаточного количества подписчиков потребуется время, но благодаря имени мистера Филбоя и довольно длинному списку весьма именитых сотрудников это дело верное, абсолютно верное. У них уже набралось сто пятнадцать человек, обещавших подписаться.
— Сто пятнадцать? — с притворно наивным удивлением сказал мистер Ривз. — Неплохо для начала — это даст вам на круг больше сотни подписчиков в год.
Не уловив в его словах сарказма, мистер Роберт заверил мистера Ривза, что у них будет куда больше.
— Хм, — произнес мистер Ривз, — а сколько вы уже имеете?
С легкой запинкой мистер Роберт признался, что пока еще они не получили ничего, но испробованы далеко не все источники, далеко не все, и он совершенно уверен, что…
— Хм, — снова произнес мистер Ривз, потирая подбородок. — Хм.
— Мы обратились к вам первому, Ривз, — сказал мистер Роберт, — понимая, что престиж вашего имени должен чрезвычайно облегчить нам дальнейшую задачу,
— Есть у вас на примете еще девять лиц, которые внесут по пятьсот фунтов каждый?
— Мы полагали, что вы найдете возможным приобрести для себя больше одного пакета, — льстиво сказал мистер Роберт.
— Ну, это дело требуется обмозговать, — сказал мистер Ривз, осторожно взвешивая каждое слово, — Если, — я повторяю, если — у меня сложится твердое убеждение, что это вполне надежное, солидное помещение капитала, я могу вложить в ваше предприятие даже тысчонки две…
Хотя внимание мистера Ривза, казалось, было приковано к проспекту, он тем не менее заметил алчно-ликующие взгляды, которыми обменялась вся троица, а также то, как мистер Филбой пнул синьора Эрасте под столом ногой, не дав ему раскрыть рта.
— Я уверен, что мы сумеем убедить вас в этом, Ривз, — подобострастно прожурчал мистер Роберт. — А заручившись вашим именем…
— Стойте, стойте, — прервал его мистер Ривз. — Я, понимаете ли, пока что не даю никаких обещаний. Я согласен только получше ознакомиться с вашим предложением. Да, да, я ознакомлюсь с ним.
И с этой позиции им уже не удалось сдвинуть его ни на йоту, как ни льстили они ему, как ни старались убедить, нагромождая одно доказательство на другое, как ни уговаривали — без малейшего успеха — выпить еще вина и «граппы»…
ДВЕНАДЦАТЬ
Мистер Ривз проснулся с головной болью и пересохшей глоткой. Ох, уж эти жареные креветки! Разве можно уберечь желудок, имея дело с этой чертовой иностранной кухней.
Мистер Ривз постарался облегчить свое состояние, выпив содовой и припомнив, как ловко разыграл он кое-кого вчера. В этом расположении духа он пребывал примерно до половины двенадцатого, когда мистер Роберт торжественно заявился в отель, таща под мышкой объемистое досье своего проклятого «Литературного обозрения». Он так настойчиво и пространно толковал об одном и том же, что мистер Ривз, чтобы как-то переменить тему разговора, вынужден был предложить ему позавтракать с ними. Не успел мистер Роберт скрыться за дверью, как миссис Ривз принесли корзину дорогих цветов от мистера Филбоя, а вечером была доставлена бутылка «граппы» от синьора Пайдерини с небольшой записочкой, извещавшей о том, что это — первосортный ликер, изготовляемый без патента дядюшкой синьора Пайдерини, сельским кюре, в какой-то глухой ломбардской деревушке. Мистер Ривз почувствовал, что успех его шутки, кажется, превзошел все ожидания.
А дальше со сказочной быстротой пошло все хуже и хуже.
Мистер Ривз теперь уже не отваживался показаться на площади Святого Марка, ибо на него тут же, подобно коршуну, налетал кто-нибудь из троицы (можно было подумать, что они установили там пост и по очереди несут дежурство) и тотчас принимался донимать его «Обозрением», весьма недвусмысленно давая понять, что две тысячи фунтов были им твердо обещаны. Только долголетний опыт всей деловой жизни мистера Ривза помог ему не попасться окончательно в расставленные силки. Как он ни уклонялся, какие ни приводил отговорки и доводы, все тонуло в потоке велеречивых словоизвержений. Мистер Ривз лег спать измученный, в крайне раздраженном состоянии духа.
Утренняя почта доставила миссис Ривз изрядное количество светских приглашений — результат деятельности «нашего общего друга — миссис Роберт, которая в таком восторге от вас». Миссис Ривз тоже была в восторге. В еще больший восторг привело ее приглашение мистера Филбоя приехать всем семейством «провести в моей маленькой вилле в Маламоччо субботу и воскресенье». Приглашение на настоящий уик-энд к знаменитому Филбою! Но мистера Ривза это отнюдь не привело в восторг, он был смущен и основательно встревожен. Как, черт побери, выпутаться из создавшегося положения? В одиннадцать часов на пороге отеля снова возник мистер Роберт с новым досье и новым запасом льстивых уговоров. Перед завтраком явился синьор Пайдерини с красивыми венецианскими бусами для Марсель. Эти бусы, пояснил он, один его приятель, гондольер, обнаружил под ковриком гондолы, после того как отвез на вокзал некую графиню, имя и адрес которой остались неизвестны. Не сдавать же их в полицию!
После завтрака мистер Ривз почувствовал, что силы его иссякли, а тревога возросла до предела. Под тяжким грузом всех этих знаков внимания ему уже начинало мерещиться, будто он и в самом деле пообещал эти две тысячи фунтов. Две тысячи фунтов! Мистер Ривз покрылся холодным потом с головы до пят при одной мысли, что он может лишиться такой значительной суммы, — в сущности, всего своего годового дохода. Он от души проклял свою изобретательскую жилку, понудившую его, шутки ради, заварить всю эту кашу с розыгрышем. К несчастью, изобретательская жилка оказалась бессильной перед сложившимися обстоятельствами и не могла указать ему никакого выхода. Мистер Ривз отчетливо понимал: даже напиши он мистеру Роберту сейчас открыто и прямо, что его затея совершенно бессмысленна и рассчитывать на чековую книжку мистера Ривза абсолютно бесполезно, это лишь удвоит их старания, преподношения, убеждения, мерзкие назойливые визиты… Выход был только один.
— Мамочка, — в чрезвычайном возбуждении заявил мистер Ривз, — мы должны тотчас покинуть Венецию, сегодня же.
Пораженная миссис Ривз, вытаращив глаза, уставилась на мужа.
— Но почeму? — спросила она.
— Потому что я так сказал, — отрезал мистер Ривз.
— Это еще не причина.
— Я хочу убраться отсюда и от этих, будь они трижды прокляты, визитеров, которые преследуют и изводят меня…
