Высшая ведьма - Рейчел Гриффин

Глубоко вдохнув, я пытаюсь расслабиться.

– Святое Солнце, Клара, возьми уже себя в руки, – почти не разжимая губ, произносит Пейдж. – Ты всегда в таком раздрае, когда он тренирует тебя?

– Мисс Лексингтон, вы хотите чем-то поделиться с классом? – спрашивает мистер Мендес, пока я сгораю от стыда.

– Нет, сэр, – отвечает Пейдж.

Сан вопросительно смотрит на меня, и я качаю головой. Я чувствую себя подавленной. Мне хочется ответить Пейдж, что нет, я не всегда была в таком раздрае. Началось это совсем недавно – когда при виде него я стала вспоминать его губы на моих губах, его пальцы на моей коже и как он вздыхает, когда я целую его в шею.

А ведь сейчас только весна. Даже не могу представить, что будет летом.

Мистер Мендес продолжает.

– Сан работает над исследованием, которое произведет революцию в выкорчевывании сорняков и вредоносных растений. Вы первыми увидите этот метод. Смотрите внимательно. Однажды это открытие произведет фурор, и вы все сможете рассказать, как когда-то видели его первыми в Восточной школе. Вперед, Сан.

Я стараюсь не обращать внимания на то, как щеки Сана горят румянцем, как он застенчиво улыбается, услышав похвалу от мистера Мендеса. Сан – истинное олицетворение весны. Он нежный и теплый, излучает спокойную уверенность.

Он начинает демонстрацию и сначала рассказывает об эмоциональных последствиях, возникающих, когда мы выдергиваем растения из земли. Вёсны чувствуют себя ужасно, когда умирают растения, потому что много нашей магии сосредоточено в жизни. Для нас смерть то же самое, что жара для зим, лед для лет – то, с чем мы плохо справляемся.

Сан подходит к столу в передней части оранжереи, на котором стоит глиняный горшочек с подсолнухом.

– Когда мы вырываем растения из земли, для них это жуткое потрясение. После этого остается своего рода стресс, который проникает в почву и создает неблагоприятные условия для роста. Тяжело от этого всем – растениям, земле и нам. Но представьте, если мы просто сможем усыплять их, чтобы их полезные вещества и энергия просачивались в почву и создавали условия даже лучше, чем прежде. И мы не будем наносить им вред, вырывая из земли или опрыскивая химикатами.

От голоса Сана мир замедляется. Словно я слышу шум океана или капли дождя, падающие на пальмовые листья.

Его руки покрыты засохшей землей, но даже отсюда я вижу блеклые пятнышки акварельных красок на коже. В помещении воцаряется полная тишина, когда Сан проводит пальцами по желтым лепесткам и закрывает глаза. Сначала кажется, что ничего не происходит, но затем из подсолнуха вырывается золотистый луч и тянется к его рукам. Все дружно охают, когда он осторожно вытягивает солнечный свет из цветка. Свет пульсирует, тускнеет и наконец исчезает.

Сан поворачивается к классу.

– Теперь, когда солнечный свет извлечен, у цветка больше нет энергии. Нужно извлекать солнечный свет быстрее, чем растение его поглощает. Цветок ослабнет и больше не сможет расти.

Подсолнух тут же начинает увядать.

– Поразительно, – произносит Пейдж.

– А как ты отличаешь солнечный свет из растения от окружающего? – спрашивает Ари.

– Благодаря долгой практике, – смеется Сан. – Я работал над этим восемь месяцев, прошел через много проб и ошибок. Вот почему я показываю вам принцип действия на подсолнухе – у него очень большой стебель и в нем много солнечного света. Я все еще работаю над более мелкими растениями и цветами.

Еще несколько ребят задают вопросы, и Сан отвечает на них с удовольствием и легкостью. Мне хочется вскочить и крикнуть, что я видела это раньше всех, что сначала это была наша тайна. Интересно, чувствует ли он то же самое, когда я тренируюсь с другими ведьмами, используя их магию, а не его.

Пейдж наклоняется и прерывает мои мысли:

– Я понимаю, почему он тебе так нравится.

Я хочу сказать, что она ошибается, что Сан мне не нравится, но лгать Пейдж бессмысленно. Она всегда видит меня насквозь.

– Да, – вздыхаю я.

Двери оранжереи открываются, и вбегает мистер Берроуз.

– Простите, что прерываю, Винсент, – говорит он мистеру Мендесу. – Клара, прошу, пойдем со мной.

Становится как-то неспокойно на душе от его тона. Хочется остаться здесь, в безопасности, рядом с Саном и подсолнухом. С прошлой недели я не обращала никакого внимания на мистера Берроуза, но он говорит так настойчиво, что я тут же поднимаюсь. Бросив мимолетный взгляд на Сана, подхожу к двери.

– Возьми вещи, – говорит мистер Берроуз.

Я возвращаюсь на свое место, беру сумку и толстовку. По пути назад ловлю на себе взгляд Сана.

– Все хорошо? – спрашивает он одними губами.

Я киваю.

Уже долгое время никто обо мне так не заботился, и я чувствую, как тепло разливается по телу. Именно в такие мгновения я боюсь все потерять. Боюсь, что моя магия уничтожит все за один удар сердца.

Я не хочу терять Сана и в минуты страха с ужасом думаю, что и правда могу потерять его.

Я отвожу от него взгляд и выхожу из оранжереи.

– Надеюсь, это не очередное испытание, – говорю я мистеру Берроузу.

– Нет.

Выйдя наружу, я понимаю, что происходит. Ясное небо заволокли темные тучи, а температура опустилась чуть ниже ноля. Если бы не аномальная жара зимой, я бы не поверила в происходящее.

– Как видишь, скоро на нас обрушится снежная буря, которую мы не создавали. Мы планируем держать всех в помещении оставшийся день.

Мистер Берроуз приводит меня к солнечным часам, у которых нас ждет мисс Сантайл.

Я обхватываю себя руками.

– Я свяжусь с местными ведьмами и попрошу сотрудничать с нами, когда метель обрушится на школу. Буря нагрянула неожиданно, но это прекрасная возможность для тебя испытать магию в деле и посмотреть, как ты справишься. Мы не принуждаем, но такой шанс грех упускать, – говорит мистер Берроуз.

Я тут же вспоминаю о смерче, который я не смогла остановить и который убил мистера Харта. Хотя сердце у меня бешено колотится и мне страшно, я все же хочу попробовать. Мою неудачу осенью это не сотрет, но, может, принесет немного успокоения, ведь я буду знать: я сделала то, чего хотела, – я стала сильнее.

– Мистер Берроуз прав… – начинает мисс Сантайл.

– Я попробую, – обрываю я ее.

Она кивает.

– Хорошо. Мистер Берроуз свяжется с местными ведьмами. У тебя есть какая-нибудь зима на примете?

– Пейдж, – не раздумывая отвечаю я.

Перед глазами встает образ, когда в Пейдж ударила молния, но я отгоняю