Ян Добрачинский - Тень Отца
После похорон приступы боли стали еще сильнее. Они повторялись так часто, что царь был вынужден отказаться от участия в разгуле и заперся в своих покоях, в которые имела доступ одна только Саломея. Доктора советовали ему выехать к теплым источникам в Каллирое*, на противоположном берегу Асфальтового моря. Привезенная в бочках вода действительно принесла некоторое облегчение, поэтому Ирод решил не возвращаться в Себасте, а отправиться в Каллирое. При дворе стало легче дышать.
Ирод лежал, растянувшись на постели, когда Саломея вошла к нему в покои. Два красивых мальчика стояли при царе и покачивали кадильницами. Комната была наполнена ароматным дымом, который устранял неприятный запах, источаемый телом Ирода. Этот запах доводил его до бешенства.
— Что тебе нужно? — он поднял взгляд на сестру.
— Я тебе хочу сказать нечто важное…
— Действительно важное? Ты рассказываешь мне всякие глупости.
Ирод страдальчески простонал.
— Говори.
— В Иерусалим прибыли трое странных людей…
— Я не стану заниматься каждым глупцом, который сюда приезжает!
— Но ты послушай. Это люди из Парфянского царства. Какие‑то мудрецы, ученые или, возможно, чародеи…
— Ну и чего им надо?
— Шпионы мне донесли, что они расспрашивают у людей на рынке о каком‑то родившемся иудейском царе…
Ирод сел на постели, неожиданно заинтересовавшись словами сестры.
— Прочь! — выслал он жестом мальчиков, затем подозвал Саломею к себе поближе и спросил:
— О каком царе они спрашивают?
— Мало можно понять из их слов. Шпионы, во всяком случае, не все поняли. Эти чужеземцы ищут какого‑то царя и расспрашивают о нем. Люди толпятся вокруг них. Всех охватило возбуждение… Ведь ты знаешь, какие они, иудеи. У них есть свои пророчества… Роксана, наверняка, тебе говорила о некоем Мессии, которого ожидают фарисеи…
— Говорила.
— Я подумала, что это плохо, что люди их слушают. Поэтому я сказала Боаргасу, чтобы он нашел их, свидетельствовал им свое почтение и сказал, что, поскольку они прибыли в твое царство, ты сам готов их принять и ответить на вопросы.
— Ты хочешь, чтобы я с ними разговаривал? — скривился Ирод.
— Если ты плохо себя чувствуешь, назначь кого‑нибудь. Но я думаю, что только ты будешь знать, что им ответить.
— Да, ты права, — согласился Ирод. Он раздумывал, почесывая грудь. — Говоришь, они приехали из Парфянского царства? Кто их разберет, кто они и кем посланы! Да, я сам должен с ними поговорить.
— Вот видишь…
— Вижу. Злые духи привели их сюда. Где они?
— Я велела привести их во дворец.
— Они не должны видеть, что я болен. Позови слуг, пусть принесут царские одежды, драгоценности… О! — тяжело простонал вдруг Ирод. — Начинается… О! О! — он вцепился пальцами в живот. — Что за боль! — завыл он.
Ирод скатился с ложа на пол и съежился, раздираемый спазмами. Он хрипел, стонал, выл. Прибежали слуги, окружили кольцом лежащего царя, но никто не смел к нему прикоснуться. Спазмы боли продолжались еще некоторое время, затем отпустили. Ирод лежал на каменном полу, словно скомканный платок. Из раскрытого рта текла белая слюна. Глаза покрылись пеленой. Но он превозмог слабость, дал знак. Его подняли, посадили в паланкин и внесли в комнату для облачения.
Трое людей в длинных одеждах, с тюрбанами на головах, вошли в тронный зал медленным, полным достоинства шагом. Двое из них были в полном расцвете сил, а третий был стариком, чье зрение, должно быть, очень ослабло, — он шел неуверенно, опираясь на палку и вытягивая перед собой руку.
Они приблизились к трону, поклонились, но без подобострастия. Должно быть, они были почитаемыми в своей стране людьми. Их богатые одежды были украшены золотыми цепями.
— Приветствуем тебя, царь Ирод, — сказал тот, что стоял посередине. Он казался самым молодым по возрасту, но, по–видимому, был выше других по званию. Его цепь была длиннее и тяжелее, чем у его товарищей. На пальцах у него были драгоценные перстни.
— Пусть властелин неба и земли, — продолжал он, — пресвятой и предвечный Ахурамазда* окажет тебе благословение и милость. Позволь же мне сказать, кем мы являемся и для чего прибыли в твое царство. Меня зовут Бальтазар, я царевич из древнего парфянского рода и, кроме того, усердный исследователь книг, оставленных нашим великим учителем Заратуштрой**. Мои спутники — выдающиеся мудрецы нашего края. Это досточтимый Каспар, — царевич указал рукой на старца, опиравшегося на палку, — знаток тайных звездных путей. А это — Мельхиор, славнейший ученый, которого наш царь призвал собрать и вновь составить священную книгу знаний нашего учителя, уничтоженную во время войн с греками, а когда‑то записанную золотыми буквами на телячьей коже. Мы все из разных мест, но мы встретились и решили вместе отправиться в дорогу…
Царевич сделал небольшую паузу. Ирод неподвижно сидел на троне, и только стоявшая рядом Саломея могла видеть его сжатые губы, дрожащие щеки и стекающие по ним ручейки пота. Комната была наполнена ароматным дымом. Над головой Ирода колыхались опахала из перьев. Придворных, окружавших Ирода, было немного. В Иерусалиме находились только те, кто путешествовал вместе с Иродом и должен был сопровождать его в Каллирое.
Бальтазар продолжил свою речь:
— Как я тебе уже сказал, царь, досточтимый Каспар с непревзойденным умением наблюдает за движением звезд. Его глаза, не видящие земных вещей, способны различать невидимые знаки, оставляемые на небе движением звезд. Это он первый известил нас о таинственной звезде, которая зажглась на западном небосклоне. Ученый Каспар сделал вычисления и установил, что звезда загорелась над твоим, о царь, царством.
Среди придворных раздался шепот, но Ирод по–прежнему молча и без движения сидел на троне.
— Мы, — продолжал Бальтазар, — стали искать в книгах нашего святого учителя объяснение появления этой звезды. Здесь проявил свое знание досточтимый и мудрый Мельхиор. В восстанавливаемой им книге он нашел свидетельство, что в конце времен на земле родится Саошьянт — помощник божественного Ахурамазды, — носящий мистическое имя Аскват–эрета, то есть тот, кто является самой правдой. Его рождение ознаменует новая звезда. Сопоставив это свидетельство с открытием досточтимого Каспара, мы пришли к общему убеждению, что время настало и родился Тот, о Ком было предсказано в книге. Поэтому мы решили отправиться в путь и найти Новорожденного. И действительно, звезда указывала нам путь. Но когда мы перешли реку, отделяющую твою страну, царь, от великой пустыни, то уже не могли руководствоваться звездой. Она светит, но не показывает отчетливо места, в котором родился Аскват–эрета. Поэтому мы пришли в Иерусалим, святой город твоего царства, в котором, как говорят, находится самый прекрасный храм, какой только воздвигали когда‑либо в честь Всевышнего. Здесь мы надеялись узнать все остальное. Мы расспрашивали людей, но они не могли нам ничего сказать. Даже звездГ никто не заметил! Мы уже совсем было разуверились, но прибыл твой придворный, царь, и пригласил нас в твой дворец. Вот, мы стоим, возрадовавшись, перед тобой, уверенные, что ты укажешь нам, где и как нам искать Новорожденного. Будучи царем этой земли, ты, вне всякого сомнения, знаешь место рождения Того, Кто станет Царем над царями…
Ирод вздрогнул при последних словах Бальтазара, словно они пробудили его ото сна. Он спросил, и его голос сквозь стиснутые зубы звучал, как карканье:
— Как ты сказал, царевич? Царь над царями?
— Да, именно так.
— У каждого царства есть только один царь.
— Не всегда, царь. Есть цари, над которыми стоят более могущественные силы. Святая книга нашего учителя гласит, что Аскват–эрета будет царем над всеми царями земли. Это он сделает так, что произойдет окончательная победа извечного Ахурамазды.
Вновь раздался каркающий голос Ирода:
— Я не знаю вашей веры, достославные мужи. И ничего не знаю о рождении царя над царями, как вы говорите. Может быть, вы ошиблись царством, в котором надо искать вашего Аскват–эрета? Это о римском цезаре говорят поэты, что он тот, о ком возвещают древние предсказания, что он принесет золотой век мира и счастья. Однако я не хочу останавливать вас, ученые мужи, на вашем пути, прежде чем вы сами не убедитесь, правильное ли направление вы избрали. Приостановите на время свои поиски и не откажитесь от гостеприимства в моем дворце, а я пока поговорю с учеными моей страны. Может быть, они смогут вам чем‑нибудь помочь. Мой сын Филипп позаботится о вас, и я уверен, что у нас вы не будете иметь недостатка ни в чем, что могло бы увеселить ваш разум и сердце. Отдохните после долгой дороги, а через день–другой я вам скажу, что мне открыли иудейские ученые. Сын, — он посмотрел на Филиппа, — займись нашими уважаемыми гостями.
Ирод поднял руку на прощание, и гости вновь поклонились ему с достоинством. Они вышли в сопровождении Филиппа. Когда за ними закрылись большие двери дворца, Ирод издал крик, похожий на волчий вой, и свалился с трона на пол. Страшная боль сжала его внутренности своими железными клещами.
