Элинор Портер - Поллианна
30. ДЖИММИ БИН ВСЕ БЕРЕТ НА СЕБЯ
— Это Джимми Бин, мэм, — войдя в гостиную, объявила Нэнси. — Он хочет вас видеть.
— Меня? — удивилась мисс Полли. — Да ты, верно, не поняла, Нэнси. Он, конечно, хочет видеть мисс Поллианну. Передай ему, пусть зайдет к ней. Только ненадолго.
— Нет, мэм, — упорствовала Нэнси. — Поначалу я все, как и вы, подумала. Но он все твердит, что ему нужны вы.
— Ну, раз так, я сейчас спущусь к нему, — согласилась мисс Полли и устало поднялась со стула.
При виде хозяйки Джимми Бин вытаращил глаза от смущения и густо покраснел.
— Мэм, — нашел в себе силы произнести он. — Я думаю, я скажу сейчас что-то ужасное, но я ничего не могу поделать, и все равно скажу. Это все для Поллианны, а для нее я готов ходить по горящим углям и с вами разговаривать… я вообще на все теперь для нее готов. Вы бы тоже так сделали, мэм, если бы только поверили, что она может снова ходить. Вот я и пришел к вам сюда. Я узнал, что только гордость и еще что-то другое мешает Поллианне ходить. Но я-то знаю, вам стоит только сказать, и вы, конечно, позовете мистера Чилтона.
— Что? — перебила его мисс Полли. До сих пор она слушала мальчика с совершенно обескураженным видом, но теперь ото всего ее облика повеяло возмущением.
— Но я же не сердить вас пришел! — воскликнул Джимми. — Я потому вам и стал рассказывать, что она правда может снова начать ходить. Я думал, вы хоть это послушаете.
— О чем ты говоришь, Джимми? Джимми шумно вздохнул.
— Так я именно и хочу вам сказать, о чем говорю.
— Ну, тогда я тебя внимательно слушаю. Только, будь любезен, начни все снова и постарайся рассказывать так, чтобы мне было понятно.
— Ну тогда, мэм, — облизнув пересохшие губы, решительно проговорил Джимми, — я, пожалуй, начну. Доктор Чилтон пришел к мистеру Пендлтону, и они разговаривали в библиотеке. Вы понимаете меня, мэм?
— Понимаю, Джимми, — тихо ответила мисс Полли.
— Ну, а окно было раскрыто, а я там на клумбе. Вот я и услышал, чего они говорят.
— И ты, Джимми, стал слушать?
— Они разговаривали не обо мне, и я не подслушивал, — обиделся мальчик. — Но я рад, что услышал, и вы, конечно, тоже будете рады, когда услышите, ведь, может, Поллианна начнет ходить.
Мисс Полли подалась вперед.
— Что ты имеешь в виду, Джимми?
— Да вот об этом я и говорю, — торжествующе произнес Джимми. — Так вот, доктор Чилтон сказал мистеру Пендлтону, что знает какого-то там доктора, и этот доктор может вылечить Поллианну. Вернее, доктор Чилтон думает, что тот сможет, но он не может точно сказать, пока сам ее не осмотрит. Но он сказал мистеру Пендлтону, что вы ему не позволяете.
Мисс Полли заметно покраснела.
— Но я не могу, Джимми… то есть я не могла, я не знала, — стиснув ладони, пролепетала она, и вид у нее сделался совершенно беспомощный.
— Так ведь я и пришел, чтобы вы знали! — с волнением воскликнул мальчик. — Я ведь им не поверил. Я понял, что все из-за того, что вы просто не знали. А они говорили еще, что вы не разрешаете мистеру Чилтону приходить. Они говорят, вы сами ему так и сказали, и теперь он не может сам прийти. Он сказал мистеру Пендлтону, что у него есть эта… профес… профес… ну, в общем, какая-то гордость, и он не может. И тогда они решили, что кто-то должен вам объяснить, но только никак не могли придумать, кто это сделает. Ну, а я сидел под окном. И когда я это услышал, я сказал себе: «Готов поклясться, я знаю, кто. Это сделаю я!» И я пришел. Теперь, мэм, вам все понятно?
— Понятно, Джимми. Но что это за доктор? Они правда думают, что он сможет поставить Поллианну на ноги?
— Я не знаю, что это за доктор. Они не сказали. Но доктор Чилтон его знает. Он сказал, что этот доктор только что кого-то вылечил с такой же болезнью, как у Поллианны. Понимаете, мэм, доктора Чилтона с мистером Пендлтоном совсем не тот доктор беспокоил, а мисс Поллианна. Ведь вы не разрешаете мистеру Чилтону посмотреть ее. Но ведь теперь вы все знаете. Теперь вы разрешите ему прийти?
Мисс Полли медленно повела головой из стороны в сторону. Она долго ничего не отвечала. Джимми Бин с тревогой прислушивался к ее прерывистому дыханию, и ему казалось, что она сейчас заплачет. Однако мисс Полли не заплакала. Взяв себя в руки, она очень тихо и медленно проговорила:
— Да… я разрешу доктору Чилтону… осмотреть ее… А теперь Джимми, беги скорее домой… Мне нужно поговорить с доктором Уорреном… Я видела, он как раз поднялся к Поллианне.
Прошло еще совсем немного времени, и удивленный доктор Уоррен, стоя в холле, с изумлением внимал раскрасневшейся и явно взволнованной мисс Полли.
— Доктор Уоррен, — часто переводя дыхание, говорила она, — вы как-то попросили, чтобы я позвала на консультацию доктора Чилтона. Я тогда отказалась. Но сейчас… сейчас я подумала… и я согласна. Я очень хочу, чтобы вы пригласили его. Сделайте это, пожалуйста. Заранее вам благодарна.
31. САМОЕ РАДОСТНОЕ, ЧТО СДЕЛАЛА ПОЛЛИАННА
Когда доктор Уоррен вновь переступил порог комнаты Поллианны, за ним следовал рослый широкоплечий мужчина.
— Доктор Чилтон! О, доктор Чилтон, как же я рада, что вы пришли! — воскликнула Поллианна, и в голосе ее звучал такой восторг, что никто из присутствующих не смог удержаться от слез.
— Но, — словно спохватилась вдруг Поллианна, — если тетя Полли не хочет…
— Все в порядке, милая, — поспешила успокоить ее тетя, которая сама волновалась не меньше племянницы. — Это я попросила доктора Чилтона осмотреть тебя вместе с доктором Уорреном.
— Ну, если вы пригласили его, тетя, значит, все в порядке, — умиротворенно проговорила Поллианна.
— Да, милая, я пригласила его, то есть… Она осеклась, но поздно. Надо было видеть, что стало с доктором Чилтоном. Лицо его озарилось, и он с обожанием посмотрел на мисс Полли. На мгновение взгляды их встретились. Лицо мисс Полли вспыхнуло и, повернувшись, она стремительно вышла из комнаты.
Доктор Уоррен и сиделка стояли у дальнего окна и увлеченно беседовали. Мистер Чилтон простер руки к девочке.
— Поллианна! — голос его срывался от волнения. — Мне кажется, сегодня тебе удалось самое радостное на свете.
Когда в комнате уже начали сгущаться сумерки, мисс Полли пришла снова. Такой Поллианна ее еще никогда не видела. Она подсела совсем близко к кровати племянницы и, воспользовавшись тем, что сиделка пошла ужинать, заговорщицки проговорила:
— Поллианна, я тебе первой пришла сказать. Скоро доктор Чилтон станет твоим дядей. И все это благодаря тебе. О, Поллианна, я так рада, я так счастлива! — вдруг громко воскликнула она.
Поллианна по привычке развела руками, чтобы захлопать в ладоши, но в последней момент словно раздумала, и ладони ее застыли в воздухе.
— Так значит, — ошеломленно произнесла она, — значит, это вы, тетя Полли, были рукой и сердцем женщины, о которой он так давно мечтал? Ну да, конечно, это были вы, теперь-то я знаю! Вот почему он мне сказал, что сегодня мне удалось самое радостное на свете. Ой, тетя Полли, я так рада! — застывшие ладони, наконец пришли в движение. — Я так рада, что даже… — Поллианна помолчала, потом добавила: — Тетя Полли, мне даже теперь кажется, что мои ноги не имеют такого значения. Тетя Полли всхлипнула.
— Может быть, милая, когда-нибудь… Договаривать она не стала. Сегодня она еще не решалась рассказать ей, что доктор Чилтон заронил в ее душу надежду. Зато тетя Полли сказала другое, и это привело Поллианну в настоящий восторг.
— На следующей неделе ты, милая, отправишься в путешествие. Ты поедешь на маленькой переносной кровати. На ней тебя перенесут в экипаж, а потом в вагон. Тебе будет удобно. А поедешь ты к доктору, который занимается такими больными, как ты. Он друг мистера Чилтона. Посмотрим, что он сможет для тебя сделать…
32. ПИСЬМО ПОЛЛИАННЫ
"Дорогие тетя Полли и дядя Том!
Я могу, я могу, я могу ходить!
Я сегодня прошла от кровати до окна. Это целых шесть шагов! Как это хорошо — снова быть на ногах!
Все доктора стояли вокруг меня и улыбались, а все сестры стояли около них и плакали.
А леди из соседней палаты, она первая начала ходить еще на прошлой неделе, заглянула ко мне в дверь. А еще одна леди, которая надеется пойти на своих ногах на следующей неделе, тоже была около меня. Она лежала на кровати моей сиделки, смотрела, как я иду, и хлопала в ладоши. И даже черная Тилли, она у нас здесь моет полы, заглянула в окно, и то плакала, то называла меня «милочкой».
Я все-таки не понимаю, почему они все плакали? Самой мне совсем не хотелось плакать. Наоборот: мне хотелось петь и кричать от радости. Ой, неужели я снова могу ходить? Какая ерунда по сравнению с этим, что я провела тут целых десять месяцев. Главное, что Вашу свадьбу я не пропустила! О, тетя Полли, только Вы могли такое придумать: приехать вместе с дядей Томом и обвенчаться возле моей постели, чтобы я ничего не пропустила. И все потому, что Вы — самая лучшая тетя на свете и умеете придумывать для меня все самое радостное. Тут они говорят, что я уже скоро вернусь домой. Если бы я только могла, я бы всю дорогу до дома прошла пешком. Я правда очень хочу так сделать. Ведь теперь я поняла, что ничего нет лучше, чем ходить пешком. Я так рада! Я так всему рада! Я теперь даже рада, что все это время не могла ходить, потому что, если бы я все время могла ходить, я никогда не поняла бы, как рада, что у меня снова здоровые ноги. Завтра я собираюсь пройти уже восемь шагов.
