Синклер Льюис - Ивовая аллея
За ужином в гостях у директора он был, как всегда, любезен, но несколько молчалив: у него еще болезненно стучало в висках — и он ушел из гостей рано, в половине десятого. Он степенно шагал к центру Вернона по фешенебельному бульвару, держа в одной руке свои серые шелковые перчатки, а в другой — трость, которой он величаво помахивал. Так он дошел до гаража, где стояла его машина.
— Страшно болит голова. Хочу проехаться за город, подышать свежим воздухом, — сказал он дежурному.
Он выехал со скоростью не больше пятнадцати миль в час, держа путь на юг. За пределами города он перешел на двадцать пять миль в час. Вся его спокойная, удобная поза говорила о том, что он едет далеко: он сидел неподвижно, только чуть шевелилась нога на акселераторе и правая рука на руле. Левый локоть покоился на мягком подлокотнике, и ладонь снизу только чуть касалась руля.
Он проехал к югу пятнадцать миль, почти до самого городка у Уонагуши. Затем по довольно плохой дороге круто свернул на северо-запад и, описав большую дугу вокруг Вернона, взял курс на Сен-Клер, который, как и предместье Роузбэнк, лежит к северу от Вернона. Сделано это было не случайно. Уонагуши находился в восемнадцати милях к югу от Вернона; Роузбэнк, наоборот, в восьми милях к северу. Сен-Клер же стоял от Вернона на двадцать миль, почти так же, как и Уонагуши, только в противоположном направлении.
По пути в Сен-Клер, проезжая в двух милях от Роузбэнка, Джэспер съехал с шоссе в рощу, где росли вперемешку дубы и клены. Он остановил машину на заброшенной лесной дороге. Вылез из машины, размялся и пошел вверх по склону лесистого холма, который круто обрывался над заглохшим лесным озером. Каменная стена почти отвесно уходила в воду. Стоя на самом краю обрыва, Джэспер разглядывал в слабом свете звезд темное, заросшее тростником озеро. Оно так затянулось тиной, что в нем никто никогда не купался. Жили в озере склизкие мордастые голавли, но редкий рыбак заглядывал сюда.
Джэспер стоял, задумавшись. С этого обрыва однажды сорвалась в воду упряжка лошадей, и вязкое дно озера засосало ее.
Он пошел вниз, ведя тростью по земле, как бы прочерчивая дорогу от обрыва до того места, где под деревьями ждал его автомобиль. Один раз он остановился и вырубил большим карманным ножом целый ореховый куст, росший на этом воображаемом пути. Дойдя до машины, он удовлетворенно ухмыльнулся, потом вышел на опушку леса и взглянул вправо и влево по шоссе. Приближалась какая-то машина. Он подождал, пока она проедет и скроется из глаз, и бегом вернулся к своему автомобилю. Вывел его задним ходом на шоссе и помчался дальше на север, в сторону Сен-Клера со скоростью почти что тридцать миль в час.
На окраине Сен-Клера он остановился, вынул сумку с инструментами, вывернул свечу и стал бить ею по картеру. Кусок фарфорового изолятора откололся. Тогда он ввернул свечу на место и сел за руль. Мотор застучал с перебоями, один цилиндр не работал.
— Не иначе, как что-то случилось с зажиганием, — сказал он весело.
Он кое-как дотянул до гаража в Сен-Клере. Там никого не было, кроме старика негра, ночного рабочего, который мыл губкой и поливал из шланга большой черный лимузин.
— У вас есть дежурный механик? — спросил Джэспер.
— Нет, сэр. Боюсь, что вам придется оставить машину до утра.
— Черт! У меня что-то случилось с зажиганием. Или с карбюратором. Ну, делать нечего, придется, видно, оставить. Ты будешь здесь завтра, когда механик придет?
— Да, сэр.
— Тогда скажи ему, что я приеду за машиной в полдень. Нет, лучше сговоримся на девять утра. Не забудь, смотри. — Он протянул старику монету в двадцать пять центов. — Это поможет тебе не забыть.
— Поможет, поможет, очень поможет, — радостно закивал старик. Потом спросил, привязывая к машине Джэспера номерок: — Ваша фамилия, сэр?
— Фамилия? Э-э… Хэнсон. Так запомни. Завтра в девять утра я приеду за машиной.
Из гаража Джэспер пошел на вокзал. Было без десяти час. Джэспер не спросил дежурного о ближайшем поезде на Вернон. По-видимому, он знал, что в час тридцать семь в Сен-Клере останавливается нужный ему поезд. Он не остался в зале ожидания, а сел в темноте на багажную тележку возле камеры хранения. Когда подошел поезд, он проскользнул в последний вагон и сел на последнюю скамью. Надвинув на глаза шляпу, он заснул или сделал вид, что заснул. В Верноне он сошел и отправился в гараж, где всегда стояла его машина. Он вошел внутрь. В коридоре, служащем одновременно въездной дорожкой, притулившись к стене, дремал на большом табурете ночной мойщик.
— Вот не повезло так не повезло! — с деланным весельем воскликнул Джэспер. — Что-то стряслось с зажиганием. Думаю, что с зажиганием. Оставил машину в Уонагуши.
— Д-да, не повезло, — проснувшись, откликнулся мойщик.
— Ничего не поделаешь, оставил машину в Уонагуши, — еще раз повторил Джэспер, уходя.
Джэспер был несколько неточным. Он оставил машину не в Уонагуши, что на юге Вернона, а в Сен-Клере — прямо в противоположной стороне.
Затем он вернулся домой, прекрасно выспался, принял, весело напевая, ванну, однако за завтраком жаловался на головную боль и объявил, что едет на озеро Уэкамин, по северной дороге, будет ловить там окуней и даст отдых своим больным глазам. Хозяйка пожелала ему счастливого пути и спросила, не нужно ли ему помочь собраться.
— Нет, нет, благодарю вас. Я беру с собой всего два чемодана — кое-какая старая одежда, ну, и рыболовные снасти. Я уже все уложил. Если управлюсь в банке пораньше, выеду с одиннадцатичасовым. У нас сейчас дел по горло со всеми этими платежами военных заводов. Оружие союзникам, знаете ли. Что там пишут сегодняшние газеты?
Джэспер появился в банке с двумя небольшими чемоданами и элегантным шелковым зонтиком с серебряной ручкой, на которой было выгравировано его имя. Швейцар, он же и сторож, помог Джэсперу отнести чемоданы в его отделение.
— Осторожно с этим чемоданом. В нем мои рыболовные снасти, — сказал Джэспер, показывая на один чемодан, который был довольно тяжел, но чувствовалось, что в нем много свободного места. — Просто не верится, что я сегодня буду ловить окуней в Уэкамине.
— И я бы не отказался от такой поездки, сэр. А как ваша голова сегодня?
— Голова-то лучше, а глаза все болят. Видно, уж очень я их натрудил. Знаете, Коннорс, я хотел бы успеть на поезд в одиннадцать ноль семь. Вызовите для меня такси в одиннадцать. Впрочем, не надо, лучше я потом попрошу, а то вдруг не управлюсь до одиннадцати. Очень мне хочется уехать с этим поездом.
— Хорошо, сэр.
Директор, второй кассир и старший клерк — каждый спросил у Джэспера, как он себя чувствует. И каждому он повторил в ответ, что глаза у него болят и что он собирается в Уэкамин ловить окуней.
Второй кассир, чья кабина примыкала к кабине Джэспера, весело крикнул через стальную сетку:
— Надо же, какое некоторым везение! Ну, подождите! Вот разыграется у меня летом сенная лихорадка, я на целый месяц закачусь рыбу ловить!
Джэспер поставил оба чемодана к себе и, предоставив второму кассиру выплачивать по чекам, занялся подготовкой субботних платежей. Он, как обычно, прошел в подвал — узкое, скучное, освещенное одной лампочкой без абажура, непроветриваемое помещение, где пол бы покрыт линолеумом, а всю заднюю стену составляли стальные дверцы сейфов. Дверцы, выкрашенные в бледно-голубой цвет, были ничем не примечательны, но за ними хранилось несколько миллионов долларов наличными и в ценных бумагах. Верхние дверцы — на мощных стальных петлях, каждая имеет два циферблата. Их могут открыть только два старших служащих банка, причем каждый из них знает только свою комбинацию цифр и не знает второй. Внизу несколько сейфов поменьше, и один из них находится в распоряжении Джэспера, как старшего кассира. Это небольшой стальной сейф, в котором лежало сейчас сто семнадцать тысяч долларов бумажными деньгами и четыре тысячи золотом и серебром.
Джэспер входил в подвал и возвращался в свою кабину с пачками денег. От второго кассира, который работал в трех шагах, его отделяла только стальная сетка.
Работая, Джэспер иногда перекидывался с ним несколькими словами.
Одни раз, отсчитав девятнадцать тысяч долларов, он заметил:
— Большие платежи на этой неделе для вагоностроительного «Хеншель». Они, кажется, поставляют союзникам лафеты и кузова грузовиков.
— Угу, — безразлично отозвался второй кассир.
Быстро и четко шла у Джэспера привычная работа. Он отсчитывал деньги, сверяя с отпечатанными на машинке платежными ведомостями. Взгляд его, казалось, ни разу не оторвался от денег и колонок цифр. Кредитные билеты он складывал в пачки, скрепляя каждую бумажной лентой. Рядом лежали черные кожаные мешки, куда он как будто клал готовые пачки денег. Но он их туда не клал.
Оба чемодана стояли у его ног. Предполагалось, что они заперты. На самом деле один был отперт. И хотя он был довольно тяжел, в нем ничего, кроме чугунной болванки, не было. Время от времени рука Джэспера, державшая пачку долларов, опускалась. Легким движением ноги он приоткрывал чемодан, и пачка бесшумно падала на дно чемодана.
