Эрнст Юнгер - Годы оккупации
Магический характер ландшафта. Его задний план иногда влияет так сильно, что становиться страшно поддаться его действию, «хорошенько всмотреться», опасаясь исчезнуть в нем, как исчезли в горе Копперберг гамельнские дети. Ведь тут накладываются одно на другое самые разные измерения; какой-то дом, лесок, садик, может быть, занесены в такие кадастры, о каких мы даже не подозреваем. Сюда же относятся привидения, ясновидение и тому подобное. Различные наслоения смешаны. Подобное случается редко лишь потому, что в большинстве случаев они надежно изолированы.
В этом же заключаются опасности духовных странствий и открытий. Ты проникаешь в пространства, из которых потом трудно выбраться.
Кирххорст, 6 октября 1945 г.Из Берлина по-прежнему поступают страшные вести. Рассказывают о целых кварталах, в которых прокопаны подземные ходы, и женщины прячутся там, как кролики, когда по улицам рыскает солдатня.
Рассказавший об этом беженец сидел в железнодорожном вагоне, когда на каком-то полустанке одну женщину оторвали от мужа и уволокли в неизвестном направлении. Все это происходило на глазах других пассажиров, они молча смотрели на это и ничего не делали, как мыши, когда змея утаскивает их подружку. Я впервые услышал тогда выражение, что уж лучше атомная бомба, чем такое.
Впрочем, в тех же городках, где происходят такие вещи, устраиваются культурные мероприятия, которые должны воспитывать население в демократическом духе.
Кирххорст, 10 октября 1945 г.Чтение: Тертуллиан,[117] «Об игрищах». Это сочинение превосходно описывает то наваждение, те каиновы чары, которые ослепляли собравшиеся в цирке массы.
Наверняка, Флобер черпал оттуда для своего «Искушения святого Антония».
Арена — это песок, бесплодная почва, земля, которая пьет. Если память меня не обманывает, то Шулер[118] называет ее женским лоном, которое осеменяется кровью. Такая мысль, будучи высказана, может повлечь за собой чудовищные последствия.
Затем: Купер, «Красный пират», прочитав его, я заполнил пробел, оставшийся с детских лет. Отец часто о нем рассказывал. Сейчас я нашел эту книжку в маленькой библиотечке, оставшейся после Эрнстеля.
Два героя, Уайлдер и Красный пират, олицетворяют легитимного и нелигитимного сыновей власти. Хорошо выписано различие между легитимной властью и тиранией, царящей на пиратских кораблях. Здесь также должна быть своя легитимность, которая в первую очередь проявляется в голосе, «зычном, повелительном басе» красного флибустьера. Красный флаг, поднятый на мачте, выступает как соперник королевского флага. Эвелин Лейси, когда ей пришлось выбирать между военным кораблем и пиратским парусником, говорит, что представительницы ее пола могут рассчитывать на надежную защиту только там, где царят право и закон.
Мне тем более пришлась по душе эта книга, что довелось повидать на своем веку крупные державы, где царила, да и сейчас продолжает царить, такая же дисциплина, как на пиратских кораблях. Не говоря уже о любви к красному цвету и знаку черепа, а также о том, что там неизменно стоят у власти краснобаи с «зычным, повелительным» голосом, их всегда можно узнать по трем признакам, которые служат безошибочными опознавательными знаками, это провозглашение атеизма, отмена свободы и насилие над беззащитными.
Среди почты письмо Софии Доротеи Подевильс, которая, побывав в Пльзене в тюрьме, выбралась в Баварию.
«То, что происходило в немецкой и венгерской области Чехословакии, по своему трагизму сравнимо только с тем, что пришлось испытать здесь евреям».
Ее муж сейчас в английском плену. Клаус Валентинер до сих пор еще не подал о себе вестей, как и многие другие. Катастрофическое окончание войны подобно кораблекрушению, при котором без вести пропало несчетное множество людей. Возможно, они нашли плот и спаслись. Но для их близких, которые ожидают в полной неизвестности, это ужасно.
Кирххорст, 12 октября 1945 г.Когда ты так хорошо расписался, как, например, я в последние недели, работая над различными темами, это чревато опасностью излишне самоуверенного письма, так как в нас всегда должно жить некоторое сомнение в своих способностях, в истинности своего призвания. Борьба за форму никогда не должна прекращаться. Мы никогда не должны забывать о том, что мы хранители того, что нам вверено.
Цельзус однажды говорил мне в Норвегии, что всегда перед тем, как ему приходилось публично исполнить какую-нибудь песню, его охватывал страх и смущение, и затем звук вылетал на волю, преодолевая это сопротивление, как сквозь мембрану или тонкую решетку. Когда он слышал громкие благодарные аплодисменты, эта неуверенность спадала с его плеч. Тогда он в полный голос разражался плоским da capo,[119] словно какой-нибудь южный тенор.
Вот в чем автор должен усматривать задачу критики и в первую очередь критики, суровой, несправедливой и даже злобной. Ей дано держать его творческий дар на коротком поводке, не позволять ему слишком разрастаться вширь, подрезая все, кроме необходимых ветвей, которые дадут зрелые плоды. Большой талант с его буйным неуправляемым ростом требует такого противовеса. Поэтому долгое пребывание в кронпринцах является благоприятным условием или проигранное сражение в начале пути.
Приравнивание военного человека к преступнику вызывает, кроме желаемого следствия, которое состоит в дискриминации военного, еще и другое, неожиданное. Второе следствие заключается в том, что в той же степени происходит возвышение преступника, возрастание его авторитета. Убийство становится средством политики, патриотическим подвигом. Убийца подменяет собой судью, начальника полиции. В конце концов дело может дойти до такого состояния, которое царит в китайских провинциях, где авторитет власти принадлежит разбойничьим бандам. Там это уравнение приведено к окончательному виду; главарь шайки там генерал.
Кирххорст, 14 октября 1945 г.Еще раз возвращаюсь к замечанию, сделанному несколько дней тому назад в связи с увиденными в лесу костями; о мимолетности, которую отмерил нам демиург.
Она нескрываемо проступает и в половом устройстве. Его гадкая сторона, чрезмерная ограниченность отмечались достаточно часто, в особенности та непристойная экономичность, которая проявляется в комбинировании половых органов с органами экскреции. Чудо соприкосновения даже у животных идет от духа, от причастности к высшей творческой силе, проявляющейся в зачатии. Это как солнечный луч, освещающий и согревающий все, на что бы он ни упал. И утешительна надежда, что однажды мы освободимся от материи и перейдем в сияющие лучи, которые целиком принадлежат солнцу, любви. Как же хорошо и все сильнее я понимаю теперь то, что однажды во время одной из наших прогулок сказал мне Эрнстель: порой кажется, что ты так ждешь этого, что уже сил нет дольше ждать.
Как отец я в эти годы слишком редко видел мальчика, но когда я толковал с ним о таких вещах, он отзывался как кремень на удар стали.
Что касается демиурга, то, вероятно, для многих неприятие низшего подручного творящей силы связано с персонификацией. В топографическом плане местонахождение этой силы должно предполагаться на кромке творения, на самой кайме наряда, где белый свет проявляется в цветовых свойствах. Белый здесь служит описательным обозначением невидимого. Там, где нетленное предстает в тленном образе, должно иметься некое средство.
Кирхгорост, 15 октября 1945 г.О ботанике. Посвящается голубой астре, цветущей сейчас в саду.
Какой прок в лупах и микроскопах: истинные увеличительные стекла — это сами цветы. Нужно созерцать их, пока они не станут прозрачны, как линзы, тогда в фокусе расходящихся пучком лучей мы разглядим за ними сияние: отблеск духовного семени, не имеющего протяженности. Это истинное прарастение.
Когда мир потрясается на наших глазах, вид цветка способен восстановить порядок.
Пассажи моей работы, при которых я, как сегодня, ворочаю словари, пишутся за счет Киссы, чей сон у меня на коленях часто прерывается. Так малому зверьку открывается та истина, что покой можно найти только в себе.
Гольцминден, 17 октября 1945 г.Спозаранку отъезд на юг, чтобы навестить брата Георга. Это первая большая поездка за время оккупации.
Мы остановились на ночлег у Бурбанков в Гольцминдене. Среди книг, которые показал нам хозяин дома, была одна редкая: опубликованные под псевдонимом большие бульварные романы Карла Мая, такие как «Капитан Нободи» и «Лесная розочка, или погоня вокруг земного шара». Вид деревянных гравюр живо напомнил мне, с каким увлечением я читал эти книжки в шестнадцать лет. Библиотекарша в гамельнской библиотеке не включала их в инвентарные списки и тайком выдавала их мне из-под прилавка. Наверняка они сильно повлияли на мое решение поступить в иностранный легион.
