Маркиз Сад - Занимательные истории, новеллы и фаблио
Поскольку д'Оленкур уже успел всем шепнуть об успехах президента и о его просьбе сохранить их в секрете, тема беседы была переменена и никто больше не заговаривал о привидениях замка Тероз.
Президент изъявил беспокойство по поводу здоровья своей женушки; еще более он сожалел, что проклятое недомогание снова отодвигает вожделенный миг блаженства. Было уже поздно; он поужинал, и эта ночь прошла для него без каких-либо необычных явлений.
Как всякий уважающий себя судейский, господин де Фонтани ко всем своим выдающимся достоинствам добавлял еще и неуемную тягу к женскому полу. И потому, заметив в окружении маркизы д'Оленкур красотку Люсиль, никак не мог удержаться от своих обычных поползновений. Начал он с наведения справок о юной особе у своего доверенного лица Ла Бри. Тот, заметив зарождавшуюся в сердце магистрата страсть, решил подогреть ее и посоветовал смело идти в наступление.
– Это девушка благородного происхождения, – внушал коварный наперсник, – однако ей не укрыться от любовного натиска такого человека, как вы. Господин президент, – продолжал молодой плут, – вы гроза отцов и мужей, и из соображений благоразумия они вряд ли станут слишком сердиться на вас из-за какой-то бабенки. Рассмотрим это с другой стороны. Чего только стоит одно ваше звание! Какая женщина устоит против обаяния служителя правосудия, против длинной черной мантии, четырехугольной шапки, ведь вы понимаете, насколько все это соблазнительно?
– Несомненно, перед нами трудно устоять: мы в своем сословии выработали тип человека, наводящего ужас на добродетели... Да, так что же, Ла Бри, ты считаешь, стоит мне намекнуть...
– И вам уступят, не сомневайтесь.
– Но мне нужно хранить молчание, ты ведь знаешь, в моем положении очень важно не начинать отношений с женой с неверности.
– О да, сударь, вы повергнете ее в отчаяние: она к вам так нежно привязана.
– Ты правда считаешь, что она хоть чуточку меня любит?
– Обожает, сударь, обмануть ее – значит, нанести ей смертельный удар.
– Тем не менее ты полагаешь, что со стороны той, другой...
– Дела ваши непременно продвинутся, если вы того пожелаете. Стоит лишь начать.
– О дорогой мой Ла Бри, твои слова переполняют меня радостью: какое наслаждение вести два дела одновременно и изменять двум женщинам сразу! Обманывать и вводить в заблуждение, друг мой, – вот истинная услада для судейского!
Ободренный и вдохновленный, Фонтани наряжается, прихорашивается, напрочь забывает о недавно перенесенных ударах плетью и, потихоньку подготавливая свою жену, все еще не встающую с постели, направляет свои пушки на хитроумную Люсиль, а та, сначала напустив на себя стыдливость, незаметно перешла к более тонкой игре.
Примерно четыре дня все делали вид, что не замечают этих ловких маневров, пока из доставленных в замок различных «Газет» и «Меркуриев» общество не узнало, что всех интересующихся астрономией приглашают этой ночью понаблюдать за прохождением Венеры через зодиакальный знак Козерога.
– О, черт возьми, интересное явление, – узнав об этой новости, произносит президент тоном знатока, – я и не надеялся дождаться этого феномена: как вы знаете, сударыня, я имею кое-какое представление об этой науке, я даже написал шеститомный труд о спутниках Марса.
– О спутниках Марса, – улыбается маркиза, – кажется, они к вам не очень благоволят, президент, право, я удивлена, что вы выбрали такой предмет исследования.
– Вам бы только шпилек подпустить, прелестная маркиза; вижу, вам уже разболтали мой секрет. Впрочем, как бы то ни было, обозначенное явление весьма любопытно. Маркиз, есть ли в замке наблюдательный пункт, откуда можно проследить за траекторией движения этой планеты?
– Безусловно, – отвечает маркиз, – над моей голубятней находится вполне приличная обсерватория; там в вашем распоряжении отменные подзорные трубы, астролябии, компасы, – словом, все необходимое астрономическое оборудование.
– Вы что, тоже немного сведущи в этом?
– Ничуть, просто люблю посмотреть. К тому же всегда отыщутся истинно разбирающиеся в этом люди, и приятно у них поучиться.
– Отлично, доставлю себе удовольствие преподать вам несколько уроков; за шесть недель вы будете знать о Земле больше, чем Декарт и Коперник, вместе взятые.
Наступает время переходить в обсерваторию. Президент сокрушается, что по причине недомогания жены не сможет блеснуть перед ней своей ученостью. Бедняга не подозревает, что именно ей предстоит исполнить главную роль в предстоящей комедии.
В 1779 году воздушные шары уже были известны, хотя и не были широко распространены. Искусному физику, изготовившему то, о чем сейчас пойдет речь, хватило ума восхититься своим творением вместе с остальными и не произнести ни слова против самозванцев, вздумавших присвоить его открытие. В безукоризненно сработанном аэростате, в строго обозначенное время должна была взлететь мадемуазель де Тероз в объятиях графа д'Эльбена. И именно эта сценка, слегка подсвеченная и показанная с дальнего расстояния, была ловко представлена на обозрение невежественному президенту, щеголявшему познаниями в астрономии и ни разу в жизни не прочитавшему ни одного труда, имеющего отношение к этой науке.
Вся компания поднимается на верх башни, все вооружаются подзорными трубами. Появляется воздушный шар.
– Что-нибудь замечаете?
– Еще нет.
– Вот! Я вижу.
– Нет, это не то!
– Прошу прощения, вот сюда, левее, левее, ближе к востоку.
– Ах! Я поймал! – вскрикивает воодушевленный президент. – Я поймал, друзья мои, настраивайтесь вслед за мной... в сторону Меркурия, недалеко от Марса, гораздо ниже эллипса Сатурна, там... Великий Боже, как красиво!
– Теперь, президент, я тоже вижу, как и вы, – говорит маркиз, – поистине возвышенное действо, вы усматриваете соединение?
– Да, я держу его на кончике моей подзорной трубы...
В этот миг аэростат проплывает прямо над башней.
– Ну как, – говорит маркиз, – то, что мы узрели, не обмануло наших ожиданий, это действительно Венера над Козерогом?
– Совершенно верно, – говорит президент, – это самое прекрасное зрелище, какое я видел в своей жизни.
– Кто знает, – замечает маркиз, – всегда ли вам придется подниматься столь высоко, чтобы всласть им полюбоваться.
– Ах, маркиз, как некстати ваши шутки в такой удивительный миг...
Воздушный шар растворяется в темноте, все спускаются, восхищенные аллегорическим видением, соединившим искусство и природу.
– Я на самом деле сожалею, что вы не пошли с нами и не разделили удовольствие от созерцания этого явления, – говорит господин де Фонтани своей жене, которую по возвращении обнаружил в постели, – невозможно представить что-либо более прекрасное.
– Наверное, это так, – говорит молодая женщина, – однако мне рассказали, что там было полно всяких нескромностей, и в глубине души я не огорчена, пропустив это зрелище.
– Нескромностей, – кокетливо ухмыльнулся президент, – ничуть, это просто соитие, разве природа придумает что-либо иное? Это то, что наконец должно произойти между нами, и случится, как только вы пожелаете. Скажите же чистосердечно, полновластная королева моих помыслов, не хватит ли томить вашего раба, не пора ли вознаградить его за пережитые испытания?
– Увы, ангел мой, – любезно отвечает юная супруга, – поверьте, я не меньше вашего сгораю от нетерпения, но взгляните на мое состояние... Пожалейте меня, жестокий, ведь это ваших рук дело: не мучайте ту, что так страдает из-за вас, и она почувствует себя гораздо лучше.
Слыша льстивые речи, президент возносился до небес. Воспрянув духом, он расхаживал с важным и самодовольным видом. Еще ни один судейский, даже накануне совершивший повешение, так не задирал голову. При этом со стороны мадемуазель де Тероз возникали все новые преграды, со стороны же Люсиль, напротив, игра велась как нельзя более успешно. И Фонтани без всяких колебаний предпочел цветущие мирты любви запоздалым розам супружества. «Жена никуда от меня не денется, – рассуждал он, – возьму ее, когда пожелаю, другая же пробудет здесь недолго, следует поторопиться и не упустить шанс». Исходя из этих соображений, Фонтани пользуется любой возможностью продвинуться к победе над Люсиль.
– Увы, сударь, – с деланной наивностью как-то сказала ему это юная особа, – подари я вам то, о чем вы просите, я сделаюсь несчастнейшей из девушек: вы человек несвободный и никогда не сумеете возместить урон, нанесенный моей репутации.
– Что вы подразумеваете под возмещением? В таких случаях не надо ничего. Ни я вам, ни вы мне ничего не должны будете возмещать; говорить об этом – все равно что толочь воду в ступе. А с женатым мужчиной опасаться нечего, ведь он первый заинтересован в сохранении тайны, и ничто не помешает вам впоследствии найти себе мужа.
