Эрнест Хемингуэй - Рассказы Ника Адамса
Одгару было тридцать два года, он перенес две операции по удалению варикозных вен. Выглядел он ужасно, но всем нравилось его лицо. Одгар не смог добиться желаемого от Кейт, а ведь этого ему хотелось больше всего на свете. И с каждым летом это желание становилось все сильнее и сильнее. Печальная история. Одгар был невероятно мил. И к Нику относился, наверное, лучше, чем остальные. А теперь Ник, если бы захотел, мог получить то, чего так жаждал Одгар. «Одгар покончил бы с собой, если б узнал, — подумал Ник. — Интересно, каким способом он наложил бы на себя руки». Он не мог представить себе Од-гара мертвым. Может, тот и не покончил бы с собой. Однако такое случалось с другими людьми. Потому что требовалась не просто любовь. Одгар думал, что одной любви достаточно. Одгар очень любил ее, Бог свидетель. Но требовались еще и симпатия, и красивое тело, и умение это тело показать, и способность убеждать, и желание рискнуть, и отсутствие страха, и уверенность в симпатии к тебе другого человека, и привычка ни о чем не спрашивать, и мягкость, и сочувствие, и умение расположить к себе, и везение, и к месту сказанная шутка, и подход, не вызывающий испуга. И еще обставить все, как надо, после того как. Любовью это называться не могло. Любовь пугала. Он, Николас Адамс, мог получить все, что пожелает, потому что в нем было что-то особенное. Возможно, только временно. Возможно, он утерял бы эту способность. Ему хотелось поделиться этим с Одгаром или хотя бы рассказать Одгару об этом. Но он не мог сказать никому ни о чем. Особенно Одгару. Нет, не особенно Одгару. Никому, ни о чем. Он знал, что это его самая большая жизненная ошибка — говорить. Он отказался говорить о многих вещах. Хотя что-то он мог сделать для девственников Принстона, Йеля и Гарварда. Почему девственников не было в университетах штата? Возможно, из-за совместного обучения. Они встречали девушек, которые стремились выйти замуж, и девушки помогали им, а затем женили их на себе. Что становилось с такими, как Одгар, и Харви, и Майк? Он не знал. Еще не прожил для этого достаточно долго. Они были лучшими людьми в этом мире. Что становилось с ними? Откуда он мог это знать? Разве он мог писать, как Харди или Гамсун, после десяти лет взрослой жизни? Не мог. Подождите, пока ему исполнится пятьдесят.
В полутьме он опустился на колени и, наклонясь вперед, глотнул воды из родника. Он знал себе цену. Он знал, что станет великим писателем. Он знал многие вещи и был недосягаем для них. Для всех. Хотя он знал еще недостаточно вещей. С годами бы это пришло. Он это знал. От холодной воды заболели глаза. Он сделал слишком большой глоток. Словно откусил слишком большой кусок мороженого. Так пьют, если нос находится под водой. Решил, что все же лучше пойти поплавать. Размышления ничего хорошего не сулили. Пошел по дороге мимо автомобиля и большого склада, откуда осенью яблоки и картофель загружали на лодки, мимо Бин-Хауса с белыми стенами, где они танцевали на паркетном полу при свете фонарей. Спустился к пирсу, где все купались.
Купались они у дальнего конца пирса. Шагая по толстым доскам высоко над водой, Ник услышал дважды недовольство трамплина, после чего громкий всплеск. «Должно быть, Ги», — подумал он. Кейт вынырнула из воды, будто тюлень, и поднялась по лесенке.
— Это Уимедж, — крикнула она остальным. — Искупайся, Уимедж. Вода чудесная.
— Привет, Уимедж, — поздоровался Одгар. — Действительно, водичка классная.
— Где Уимедж? — донесся издалека голос Ги.
— Этот Уимедж не умеет плавать? — спросил Билл, тоже далеко отплывший от берега.
У Ника было прекрасное настроение. Это же приятно, когда тебе так кричат. Он снял парусиновые туфли, стянул рубашку через голову, избавился от брюк. Босыми ногами почувствовал песок на досках пирса. Пробежал по податливому трамплину, оттолкнулся от края доски, напрягся и в следующее мгновение оказался в воде, войдя в нее плавно и глубоко, автоматически выполнив все необходимые телодвижения. Он набрал полную грудь воздуха, прежде чем оттолкнуться от трамплина, и теперь плыл под водой, выгнув спину и работая ногами. Потом всплыл лицом вниз, перевернулся и открыл глаза. Плавать он не так уж любил, но ему нравились момент прыжка и нахождение под водой.
— Как тебе водичка, Уимедж? — спросил Ги, заплывший чуть дальше от берега.
— Теплая, как моча, — ответил Ник.
Глубоко вдохнул, обхватил руками лодыжки, подтянул колени к подбородку и медленно ушел с головой под воду. Теплая наверху, ниже вода быстро становилась прохладной, потом холодной. У дна — очень холодной. Ему не понравилось прикосновение ног к донному илу, и он распрямился, и заработал руками, чтобы побыстрее подняться наверх. Всплывать из глубины в темноте ему раньше не приходилось. Ощущение странное. Ник отдыхал на воде, едва шевеля руками и ногами, всем довольный. Одгар и Кейт разговаривали на пирсе.
— Ты когда-нибудь плавал в фосфоресцирующем море, Карл?
— Нет. — Голос Одгара становился неестественным, когда он разговаривал с Кейт.
«А неплохо было бы натереться всем спичками», — подумал Ник. Глубоко вдохнув, он подтянул колени к подбородку, сжался в комок и ушел под воду, на этот раз с открытыми глазами. Погружался медленно, сначала боком, потом головой вниз. Что-то не то. В темноте он ничего не видел под водой. Поступил правильно первый раз, когда закрыл глаза. На этот раз он не ушел на самое дно, распрямился и поплыл в прохладной воде, держась чуть ниже теплой. Странное дело, ему нравилось подводное плавание и не доставляло никакого удовольствия обычное. Впрочем, плавание по поверхности океана не вызывало отрицательных эмоций. Благодаря волнам. Но от соленой воды ему всегда хотелось пить. Так что он предпочитал пресную. Как в эту знойную ночь. Он вынырнул у самого пирса и поднялся по лесенке.
— Уимедж, прыгни, пожалуйста, — попросила Кейт, когда они сидели рядышком на пирсе, прислонившись спинами к толстой свае. — Только красиво.
— Прыгни без брызг, Уимедж, — присоединился к ней Одгар.
— Хорошо.
Ник, с которого капала вода, вышел на трамплин, вспоминая, как нужно прыгать. Одгар и Кейт наблюдали за ним, за черным силуэтом в темноте. Он застыл, а потом исполнил прыжок, которому научился у морской выдры. В воде, развернувшись, чтобы подняться на поверхность, подумал: «Господи, как же хочется, чтобы Кейт была здесь, на глубине, со мной». Вынырнул, чувствуя, что вода залила глаза и уши. Открыл рот, чтобы вдохнуть.
— Идеально. Само совершенство, — крикнула Кейт с пирса.
Ник поднялся по лесенке.
— Где все?
— Плавают в бухте, — ответил Одгар.
Ник лег на доски рядом с Кейт и Одгаром. Он слышал, как Ги и Билл плавают в темноте.
— Ты потрясающий прыгун, Ник. — Кейт коснулась ногой его спины. От прикосновения Ник напрягся.
— Нет.
— Ты чудо, Уимедж, — добавил Одгар.
— Нет, — ответил Ник. Он думал, насколько возможно быть с кем-то под водой. Он умел задерживать дыхание на три минуты. Оттолкнувшись от дна, они могли бы вместе подняться на поверхность, глотнуть воздуха, снова уйти вниз. Погружаться легко, если знаешь как. Однажды он выпил бутылку молока, а затем очистил и съел банан под водой, чтобы выпендриться. Конечно, делать это пришлось с грузом, который удерживал его на дне. К грузу на веревке крепилось кольцо, в которое он продел руку. У него все получилось. Но с девушкой — едва ли, девушка не смогла бы провести столько времени на глубине, она наглоталась бы воды. Кейт утонула бы, от Кейт толку под водой не было бы. А ему очень хотелось, чтобы у него появилась такая девушка — может, он найдет такую девушку, а может, нет. Может, второго такого человека, способного провести столько времени под водой, тоже нет. Пловцы, черт, пловцы — тупицы, никто не знал о воде так много, как он. В Ивенстоне жил парень, который мог задерживать дыхание на шесть минут, но он давно уже рехнулся. Ник пожалел, что он не рыба. Хотя нет. Ник рассмеялся.
— Что тебя рассмешило, Уимедж? — спросил Одгар чуть осипшим голосом, каким говорил, когда рядом была Кейт.
— Я вдруг захотел стать рыбой.
— Действительно, смешно, — согласился Одгар.
— И я о том же.
— Главное, чтобы не ослом, Уимедж, — вставила Кейт.
— А ты не хотела бы стать рыбой, Батстайн? — спросил он, лежа на настиле, глядя не на них, а в другую сторону.
— Нет, — ответила Кейт; — Сегодня — нет.
Ник крепче прижался к ее ноге спиной.
— А каким животным хотел бы стать ты, Одгар?
— Джей-Пи Морганом, — ответил Одгар.
— Какой ты милый, Одгар, — сказала Кейт, и Ник почувствовал, как просиял Одгар.
— Я бы хотела стать Уимеджем, — продолжила Кейт.
— Ты всегда можешь стать миссис Уимедж, — заметил Одгар.
— Никакой миссис Уимедж не будет. — Ник напряг мышцы спины. Кейт положила уже обе ноги ему на спину, вытянув их вперед, словно грелась на бревне у костра.
