Мартин Нексе - Дитте - дитя человеческое
Это последнее обстоятельство главным образом и соблазнило Ларса Петера.
Подъезжая по шоссе от города Люнгбю к площади Треугольник, Ларc Петер занимался подсчетами. По провинциальным ценам у него было в телеге товара на добрую сотню крон. Теперь же, прикидывая в уме, он насчитывал на двадцать пять крон больше. Этого, пожалуй, как раз хватит на освобождение Сэрине. Таким образом, можно убить двух зайцев сразу — освободить Сэрине да еще деньжонок зашибить! Только мозгами надо пошевелить хорошенько. Ларc Петер приподнял шляпу и взъерошил волосы; он был в хорошем настроении.
У Треугольника он остановился и расспросил о дороге. Затем поехал по Блейдамсвей и свернул в переулок, За высоким забором виднелись целые горы железного хлама: поломанные пружины, дырявые листы, исковерканные кровати, помятые ржавые ящики и ведра для угля. Должно быть, здесь! Над воротами была надпись; «Левинсон и сыновья. Экспортная контора».
Ларс Петер завернул в ворота и озабоченно остановился на первом дворе. Перед ним тянулись бесконечными рядами склады, навесы и просто горы тряпья, разной грязной ветоши и старого железа. За этим двором шел другой, третий… и так далее. И сколько бы Ларc Петер с Большим Кляусом ни ездили и ни собирали хлама — хоть до окончания веков, — им бы не наполнить и одного такого двора. Обескураженный сидел он, вытаращив глава, и даже шляпа как-то сама собой сползла с его головы. Потом он все-таки встряхнулся, тронул коня и, подъехав поближе к одному из складов, спрыгнул с телеги. В складе слышались голоса, он отворил дверь и вошел. В полумраке сидело несколько молоденьких девушек, сортировавших какую-то дрянь, вроде клочьев грязной ваты.
— Эге, в какую я голубятню угодил! — воскликнул Ларc Петер, развеселясь. — Но что это вы, черт подери, сортируете? Ангельское оперение? — Его добродушный смех загремел по всему складу.
Одна из девушек вмиг выхватила что-то из кучи и швырнула ему прямо в голову. Он едва успел увернуться, быстро нагнув голову, и брошенное повисло на дверном косяке. Это был клок ваты с кровью и гноем — отбросы из госпиталя. Ларc Петер знал, что в столице промышляют даже и такими отбросами, но все-таки плюнул: «Тьфу ты, черт!» — и выскочил за дверь на свежий воздух. Девушки проводили его визгливым хохотом.
От главного здания бежал к нему, спотыкаясь, какой-то старичок в очках.
— Вы… вы что тут делаете? — прохрипел он еще издали. Ноги у него заплетались, так он торопился. — Нечего… нечего вам тут бродить и разнюхивать!
Старик был ужасающе грязен, лицо его заросло щетиной. Воротник и полы сюртука прямо как будто сейчас лишь были вытащены из этих куч тряпья. Нет, таким замарашкой Ларc Петер, несмотря на свое ремесло, все-таки никогда не ходил, право слово! Грязь впиталась положительно во все поры и морщины старика, во все складки его одежды. Ну, да ведь и грязного тряпья здесь было побольше!.. Ларc Петер добродушно снял шляпу и, когда старик кончил ворчать, спросил:
— Господин Левинсон? У меня есть кое-какой товар для вас.
Старик озадаченно воззрился на него, онемев от изумления. Этот наглец принимает его за главу фирмы?!
— Так вам нужен господин Левинсон?.. В самом деле?.. — испытующе начал он.
— Да, я привез кое-какой товар. Хотелось бы продать господину Левинсону.
Тут старик разошелся.
— Непременно ему самому, лично, во что бы то ни стало? Не так ли? Никто другой в мире не может взять у вас товара — не то у вас и телега треснет и тряпье все развалится — правда? Стало быть, непременно подавай вам самого господина Левинсона? — Он смерил Ларса Петера взглядом, чуть не лопаясь от презрительного негодования.
— Лучше бы, конечно, повидать самого, — невозмутимо подтвердил Ларc Петер.
— Так не угодно ли вам с вашим хламом прокатиться на Ривьеру, добрейший!
— Куда, то есть?
— На Ривьеру, прямехонько! — Старик потирал руки, видимо, потешаясь. — Туда всего несколько сотенок миль. Все прямо к югу. И вернее всего застать его в Монте-Карло, между пятью и семью. А его супругу с дочкой… Вы ведь пожелаете, конечно, засвидетельствовать им свое почтение? Поухаживать немножко, так сказать? Под пальмами? Под веерными пальмами?
— Черт! Неужто он такой важный господин, — огорчился Ларc Петер. — Ну, так, может статься, мы с вами сторгуемся?
— К вашим услугам, если вам угодно снизойти до такого бедняги, как господин Йенс Пэссен.
— А я — Ларc Петер Хансен с Песков!
— Ага! Большая честь для фирмы! Чрезвычайно рад!
Старик болтал, вертелся около телеги и взглядом оценивал кладь. Вдруг он схватил Большого Кляуса под уздцы, но мигом выпустил — конь куснул его.
— Трогай! Мы сейчас это свалим на другом дворе!
— Нет, лучше будет оставить товар, как он есть, пока не сторгуемся, — сказал Ларc Петер, становясь подозрительным.
— Нет, мы должны вытряхнуть все! Надо поглядеть, что вы нам подсовываете! — сказал старик совсем уже другим тоном. — Мы кота в мешке не покупаем.
— А я кота из мешка не выпускаю, пока не узнаю цены. У меня все рассортировано и взвешено. Ларc Петер Хансен не обманщик.
— Ну, понятно, понятно… Так вы действительно тот самый Ларc Петер Хансен?.. С Песков вдобавок? Да, да! Он не обманщик. Еще бы! Так подъедем к конторе.
Ларс Петер поехал за ним. Он был немножко сбит с толку: издевается над ним старик или в самом деле знает его? В своей округе Ларса Петера с Песков все знали. Пожалуй, и тут прослышали о нем, как о скупщике.
Весь товар свой он помнил, держал все цифры в голове и называл одну за другой, а старик записывал. Ларc Петер кинулся во двор и увидел телегу уже на другом дворе, где двое парней ее разгружали. Во второй раз сегодня Ларc Петер вышел из себя.
— Живо сложить все обратно! — заревел он и схватил шкворень от телеги. Парни окинули его взглядом и молча погрузили весь товар снова в телегу.
Теперь уж он не сомневался, что его хотят надуть. Проклятые мошенники! Если бы они только успели растрясти все тюки, ему никогда бы не получить настоящей цены. Он подъехал с телегой опять к дверям конторы, но уже не выпускал из рук вожжей. Старая лиса покосилась на него из-за конторки.
— Неужто хотели угнать со двора вашу славную лошадку? — спросил он невинным тоном.
— Нет, скорее хотели запустить лапы в мой товар! — проворчал Ларc Петер, желая показать, что и он умеет съязвить. — Ну, покупаете вы у меня товар или нет?
— Разумеется, покупаем. Вот, глядите. Я все подсчитал. Ровнехонько пятьдесят шесть крон — по наивысшим рыночным ценам на сегодняшний день!
— Подите вы к чертям с вашими наивысшими рыночными ценами! — Ларc Петер приготовился влезть в телегу. Старик с изумлением глядел на него сквозь очки.
— Вы не желаете продать?
— Нет, чер-рт возьми, не желаю. Лучше вернусь с товаром обратно. В наших краях я выручу вдвое.
— Ну, раз вы так говорите… Ларc Петер Хансен, конечно, не обманщик. Но как же нам быть, хозяин? Мы ведь даем вам хорошие деньги!.. И нельзя же допустить, чтобы вы тащились с вашим товаром обратно. Жалко вашу славную лошадку! — Он приблизился к Большому Кляусу, намереваясь погладить его, но тот прижал уши и стал бить хвостом.
Ларс Петер не мог устоять, когда хвалили его конягу, и дело кончилось тем, что он уступил товар за девяносто крон. В придачу он получил сигару.
— Это из дешевых, так что вы лучше подождите закуривать, пока не выедете за ворота, — сказал старый плут довольно бесцеремонно. — Приезжайте к нам опять!
Спасибо! Не так-то скоро заманят его сюда, в это разбойничье гнездо! Ларc Петер расспросил, как попасть на Западную улицу, там был постоялый двор, на котором останавливались обыкновенно приезжие из его краев.
Двор был весь заставлен телегами. Хуторяне расхаживали с трубками в зубах, в расстегнутых шубах и запаковывали свои столичные покупки, пока им запрягали лошадей. Между телегами шныряли люди особого склада, с прищуренными глазами и с распущенными по животу часовыми цепочками массивного золота. Один из них подошел к Ларсу Петеру и поклонился.
— Ты не занят сегодня вечером? — спросил он. — Нас тут собралось несколько земляков… хотим провести веселый вечерок в своей компании. Не хватает еще одного партнера! — Он вынул из нагрудного кармана колоду карт и провел пальцем по ее ребру, с треском щелкая картами.
Ларс Петер поблагодарил, но сказал, что занят.
— Что это за народ? — спросил он дворника.
— Да это из тех, что помогают приезжим крестьянам не заблудиться в городе, когда стемнеет, — ухмыльнулся дворник.
— Им за это платят? — Ларc Петер пытливо посмотрел на него.
— Да-а, и здорово иногда. Но зато уж они берут на себя все хлопоты насчет того, чтобы и повеселиться, и переночевать, и все такое. И с бабой сведут, если пожелаешь.
