Е Шэн-Тао - Ночь

– Дай-ка я посмотрю.

Женщина схватила записку. Она так пристально, с таким вниманием вглядывалась в нее, словно завзятый книголюб – в какую-нибудь очень редкую книгу. Но читать она не умела.

В комнате стало совсем тихо. Ребенок чуть слышно посапывал. И хотя мать не могла прочитать записку, она поняла ее сердцем, и не только поняла, но глубоко проникла в ее смысл, и перед нею вдруг раскрылись сокровенные мысли дочери и зятя. И будто новые жизненные силы влились в ее существо. Теплое чувство переполнило сердце. Она огляделась: знакомые до мелочей предметы при свете лампы выглядели как обычно. Она прислушалась, но за стеной было тихо, лишь с улицы доносилось пение, сопровождаемое звуками хуциня.[1]

– Да-нань, сердце мое, пойдем спать.

Она встала, поцеловала мальчика в головку и положила записку в карман его рубашки, потом пошла к лестнице. Печальные глаза ее светились материнской лаской; шаги стали легче, увереннее. Она была полна решимости взять на себя заботы о ребенке и заменить ему мать.

– А-а… – Ребенок насупился и, не открывая глаз, нежно, протяжно позвал: – Ма-ма!..

1927

Примечания

1

Xуцинь – китайская скрипка.