Маракотова бездна - Артур Конан Дойль
„Сосуд всплыл пустым неподалеку от судна и был унесен ветром в неизвестном направлении“.
Чтобы подготовиться к любому развитию событий, мы поспешили спустить на воду спасательную шлюпку.
Вскоре после шести дозорный снова подал сигнал, а спустя мгновенье я увидел новый серебряный шар. Он поднимался из глубины значительно медленнее первого. Достигнув поверхности, тоже взлетел в воздух, однако груз оказался тяжелым и остался в воде. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что к несущей сфере надежно прикреплен завернутый в прочную рыбью шкуру набор разнообразных личных вещей: книг, рукописей и прочих необходимых мелочей. Мы тотчас подняли мокрый тюк на палубу, немедленно передали радиограмму о получении и стали с нетерпением ждать дальнейшего развития событий.
Ожидание оказалось недолгим: продолжение операции последовало уже спустя несколько минут. Снова из океанской глубины явился серебристый шар, также полетел над поверхностью воды, однако на сей раз, к нашему огромному изумлению, в качестве привязанного груза мы увидели хрупкую фигуру молодой женщины. Силой инерции незнакомка на миг поднялась в воздух, а как только опустилась, мы сразу подтащили ее к борту и увидели, что к вершине стеклянной сферы чрезвычайно прочно прикреплено кожаное кольцо с длинными ремнями, соединенными с широким поясом на тоненькой талии отважной девушки. Верхняя часть тела молодой особы оказалась защищена удивительным стеклянным скафандром в форме груши, сделанным из того же материала, что и сфера. Я называю скафандр стеклянным, но на самом деле подводный костюм, как и сам шар, состоит из какого-то тонкого и прозрачного, но в то же время очень прочного, пока неизвестного на земле материала. Прозрачность оболочки слегка нарушали лишь едва заметные тонкие серебристые волокна. На поясе и плечах скафандр был снабжен обеспечивающими герметичность эластичными креплениями. Внутри, как верно описал мистер Хедли, находились два очень легких и практичных химических прибора для обновления воздуха, которые давали возможность дышать. Не без труда мы сняли защитное одеяние и уложили молодую леди на палубу. В момент спасения она находилась в глубоком обмороке, однако ровное дыхание внушало надежду на скорое восстановление сил от последствий стремительного подъема и столь же стремительного изменения давления. К счастью, плотность воздуха внутри подводного скафандра значительно превышала плотность земной атмосферы и примерно соответствовала давлению в той точке погружения, где водолазы обычно останавливаются, чтобы освоиться в новых, непривычных условиях.
Очевидно, к нам на яхту попала та самая представительница подводного мира, которую в своем первом послании мистер Хедли называл Моной. Если красавица обладает типичной для своего народа внешностью, то обнаруженные на огромной глубине люди действительно достойны возвращения на землю. Смуглая, идеально сложенная девушка с тонкими правильными чертами лица и длинными черными волосами вскоре открыла затуманенные ореховые глаза и с очаровательным недоумением посмотрела вокруг. Отличавшееся простым фасоном кремового цвета платье было расшито жемчугом и перламутром; даже в густых, длинных темных волосах сверкали искусно вплетенные жемчужные искры. Ни одно, даже самое смелое воображение не смогло бы представить столь безупречную глубоководную наяду: мисс Мона воплощала таинственную, пленяющую красоту океана. Открыв восхитительные глаза и растерянно посмотрев по сторонам, она с грацией молодой лани вскочила на ноги, подбежала к борту и принялась отчаянно звать возлюбленного:
— Сайрус! Сайрус!
Мы уже отправили радиограмму и сообщили оставшимся на дне путешественникам о благополучном прибытии Моны. А вскоре один за другим появились и они сами. Бесстрашные первопроходцы сначала взлетали в воздух на высоту сорока футов, а затем падали в воду, откуда мы их благополучно вылавливали и поднимали на борт. Все трое находились без сознания, а у мистера Хедли из носа и ушей текла кровь. Однако уже через час отважные испытатели смогли, пусть и нетвердо, стоять на ногах и даже попытались ходить. Полагаю, что каждый сразу занялся самым важным для себя делом: мистер Сканлэн позволил веселой компании увести себя в корабельный бар, откуда, причиняя немалый вред моему повествованию, все еще доносятся громкие радостные крики. Профессор Маракот раскрыл прибывший со дна тюк с вещами, достал из глубины рукопись, содержавшую, по моему скромному разумению, лишь алгебраические формулы, и поспешно удалился вниз, в каюту. Ну а Сайрус Хедли, едва придя в себя, первым делом бросился к удивительной молодой леди, чтобы, как мне представляется, больше никогда с ней не расставаться. Вот так обстоят дела на данную минуту: спасательная операция закончилась вполне благополучно. Надеемся, что сигнал слабого бортового передатчика все-таки достигнет островов Кабо-Верде. Следует ожидать, что более подробное сообщение о необычайном приключении доблестного ученого и его молодых соратников в должное время поступит из первых уст, то есть от самих путешественников».
Глава VI
Многие люди уже обратились и продолжают обращаться с приветственными посланиями как лично ко мне, Сайрусу Хедли, стипендиату фонда Родса в Оксфордском университете, так и к профессору Маракоту и даже к механику Биллу Сканлэну. Письма начали активно поступать сразу же после нашего благополучного возвращения из знаменательной экспедиции на дно Атлантического океана, состоявшейся в двухстах милях к юго-западу от Канарских островов. В результате погружения нам удалось не только пересмотреть взгляды на глубоководную жизнь и влияние давления огромной массы воды на флору, фауну и человеческий организм, но также стать свидетелями выживания древней цивилизации народа Атлантиды в неизмеримо трудных условиях подводного мира. Авторы писем неизменно просят подробно рассказать о нашем богатом опыте. Следует иметь в виду, что первое мое повествование носит крайне поверхностный характер, но в то же время реалистично освещает большинство фактов. Кое-что, однако, осталось вне поля пристального внимания. Прежде всего, следует упомянуть о событиях, связанных с Темноликим Властителем. Поскольку они содержали факты необыкновенного свойства и повлекли за собой столь же необыкновенные выводы, все мы решили, что будет разумнее отложить рассказ до лучших времен. И вот теперь, когда скептически настроенное научное сообщество безоговорочно признало наши умозаключения — и могу с радостью добавить, что английское общество в целом столь же безоговорочно приняло мою супругу, — сомнения в правдивости наших сведений окончательно отпали, так что уже ничто не мешает отважиться на рассказ, ранее способный оттолкнуть читающую публику.
Прежде чем перейти к подробному изложению грандиозного события, я
