О привидениях и не только - Джером Клапка Джером
Когда он вернулся на следующий день, Кристина встретила его с грустью в глазах. Приходил фермер Берштраатер, старый друг ее отца. Не застав дома Николаса, он потолковал с Кристиной. Жестокосердный кредитор выгонял его с фермы! Кристина притворилась, как будто не знает, что кредитор – сам Николас, зато удивилась, откуда берутся такие злые люди. Николас ничего не сказал, но на следующий день фермер Берштраатер появился снова, сияющий радостью и изумленной улыбкой.
– Но что с ним могло произойти? – снова и снова повторял фермер Берштраатер.
Кристина улыбалась и отвечала, что, наверное, милосердный Бог прикоснулся к его сердцу, но про себя думала, что так на него повлиял другой человек. Сказка распространилась. Кристину осадили со всех сторон, и, обнаружив, что ее попытки заступиться за просителя неизменно ожидает успех, с каждым днем она была довольна собой все больше и больше, а значит, все больше довольна Николасом Снайдерсом. Ведь Николас Снайдерс был хитрым старым джентльменом. Душа Йена в нем получала удовольствие, искупая зло, которое сотворила душа Николаса. Но мозг Николаса Снайдерса, оставшийся при нем, нашептывал: «Пусть девчушка думает, что все это ее рук дело».
Новости дошли до дамы Тэласт. Тем же вечером она сидела у камина напротив Николаса Снайдерса, который курил со скучающим видом.
– Вы выставляете себя дураком, Николас Снайдерс, – заявила дама. – Все над вами смеются.
– Пусть лучше смеются, чем проклинают, – проворчал Николас.
– Вы забыли обо всем, что произошло между нами? – поинтересовалась дама.
– Хотел бы.
– В вашем возрасте… – начала дама.
– Я чувствую себя моложе, чем когда-либо в своей жизни, – перебил ее Николас.
– Вы так не выглядите, – заметила дама.
– Какое значение имеет внешность? – возразил Николас. – Именно душа человека и есть отражение его реальной сущности.
– Внешность чего-то да стоит в этом мире, – пояснила дама. – Что ж, если бы я хотела последовать вашему примеру и выставить себя на посмешище, есть молодые люди, прекрасные молодые люди, привлекательные молодые люди…
– Позвольте вам в этом не мешать, – быстро перебил ее Николас. – Как вы говорите, я стар и у меня дьявольский характер. Должно быть, вокруг есть множество мужчин гораздо лучше меня.
– Я и не говорю, что их нет, – парировала дама. – Но нет никого более подходящего. Девушки для юношей, а старые женщины для старых мужчин. Я еще не выжила из ума, Николас Снайдерс, в отличие от вас. Когда снова станете собой…
Николас Снайдерс вскочил.
– Я и так я, – вскричал он, – и намереваюсь оставаться собой! Кто осмелится утверждать обратное?
– Я, – ответила дама ледяным тоном. – Николас Снайдерс изменяет себе, когда по просьбе хорошенькой куколки пригоршнями швыряет деньги из окна. Это какое-то заколдованное существо, и мне жаль его. Она будет дурачить вас в угоду своим друзьям, до тех пор пока у вас не останется ни гроша, и тогда она над вами посмеется. Когда станете собой, Николас Снайдерс, вы придете в ярость из-за собственных поступков, помните об этом.
И дама Тэласт вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.
«Девушки для юношей, а старые женщины для старых мужчин» – эта фраза звенела в ушах у Снайдерса. До сих пор новообретенное счастье заполняло его жизнь, не оставляя места для мыслей, но слова старой дамы заронили семена сомнений.
Дурачила ли его Кристина? Эта мысль казалась невыносимой. Ни разу она не попросила ничего для себя или для Йена. Эта злая мысль была плодом злого ума дамы Тэласт. Кристина любила его. Ее лицо светилось радостью при его появлении. Ее страх перед ним улетучился, его заменила сладкая тирания. Но была ли это любовь, которой жаждал он? Душа Йена в старом теле Ника была молодой и горячей. Она желала Кристину не как дочь, а как жену. Могла ли она завоевать девушку, несмотря на старое тело Ника? Душа Йена была само нетерпение. Лучше знать правду, чем сомневаться.
– Не зажигай свечи, давай немного поговорим при свете огня в камине, – предложил Николас.
Кристина с улыбкой придвинула стул к пламени, но Николас остался в тени.
– Ты с каждым днем становишься красивее, Кристина, – начал Николас. – Нежнее и женственнее. Счастлив будет тот мужчина, кто назовет тебя женой.
Улыбка исчезла с лица Кристины.
– Я никогда не выйду замуж.
– «Никогда» слишком длинное слово, крошка.
– Настоящая женщина не выйдет замуж за мужчину, которого не любит.
– Но разве она не может выйти замуж за любимого? – улыбнулся Николас.
– Иногда не может.
– И в каком же это случае?
Кристина отвернулась.
– Если он разлюбил ее.
Душа в теле старого Ника запрыгала от радости.
– Он недостоин тебя, Кристина. Богатство изменило его. Разве это не так? Он думает лишь о деньгах. В него словно вселилась душа какого-то скупца. Он женился бы даже на даме Тэласт ради ее мешков с золотом, и обширных земель, и множества мельниц, если бы только она согласилась. Разве ты не можешь его забыть?
– Я никогда его не забуду, никогда не полюблю другого. Я пытаюсь это скрыть и часто с облегчением вижу, что в этом мире для меня есть масса других дел. Но сердце мое разрывается. – Она встала и, опустившись перед Снайдерсом на колени, обняла его. – Я рада, что вы позволили мне все рассказать. Если бы не вы, я бы этого не вынесла. Вы так добры ко мне.
Вместо ответа он погладил иссохшей рукой золотые волосы, в беспорядке упавшие на его тощие колени. Она подняла глаза, улыбаясь сквозь слезы.
– Ничего не понимаю. Иногда я думаю, что вы с ним, должно быть, поменялись душами. Он грубый, злой, жестокий, каким были раньше вы. – Она засмеялась и на мгновение обняла Снайдерса крепче. – А теперь вы добры, нежны, великодушны, каким был он. Словно милосердный Бог забрал у меня любимого, чтобы дать мне отца.
– Послушай, Кристина, – сказал Снайдерс. – Именно душа и есть суть человека, а не тело. Разве ты не можешь полюбить меня за мою новую душу?
– Но я люблю вас, – ответила Кристина, все так же улыбаясь.
– А могла бы полюбить как супруга?
Свет пламени осветил ее лицо. Николас, сжимая его своими высохшими ладонями, вглядывался в него долго и пристально, а затем снова прижал ее голову к груди и погладил высохшей рукой.
– Я пошутил, милая. Девушки для юношей, а старые женщины для старых мужчин. Значит, ты до сих пор любишь Йена?
– Люблю, – ответила Кристина, – и ничего не могу с этим поделать.
– И если бы он захотел, ты бы вышла за него замуж, несмотря ни на что?
– Я люблю его, – ответила Кристина. – Ничего не могу с этим поделать.
Старый Николас сидел перед тлеющим огнем в одиночестве. Так душа или тело есть сам человек? Ответ был не так прост.
– Кристина любила Йена, – бормотал Николас, обращаясь к тлеющему огню, – когда у него была душа Йена. И до сих пор любит, хотя у него душа Николаса Снайдерса. Спросив ее, может ли она полюбить меня, я увидел в ее глазах ужас, хотя душа Йена теперь во мне. Она догадалась об этом. Должно быть, это тело делает Йена настоящим Йеном, а Николаса – настоящим Николасом. Если бы душа Кристины вошла в тело дамы Тэласт, смог бы я отвернуться от Кристины, от ее золотых волос, бездонных глаз, чувственных губ и возжелать увядшие телеса дамы Тэласт? Нет. Я все равно содрогался бы при мысли о ней. И все же, когда у меня была душа Николаса Снайдерса, я не ненавидел ее, в то время как Кристина вызывала у меня отвращение. Должно быть, мы любим именно душой, иначе Йен до сих пор любил бы Кристину, а я остался бы скупцом Ником. Но вот я здесь, пылаю любовью к Кристине и пользуюсь умом и золотом Николаса Снайдерса, чтобы разрушить все планы Николаса Снайдерса; творю то, что наверняка приведет его в ярость, когда он вернется в свое тело. А Йен больше не питает чувств к Кристине и готов жениться
