Джон Пристли - Сэр Майкл и сэр Джордж
— Но это не имеет никакого отношения к любви, правда?
— Не знаю, миссис Эссекс. Честно скажу, не знаю…
— Это несерьезный разговор. Вы и не подумаете на ней жениться.
— Я ни на ком не подумаю жениться. Я вообще не из тех, кто женится.
— Я-то знаю это, сэр Майкл. А вот Шерли не знает. Влюбленные девушки в ее возрасте не знают таких вещей.
Она помолчала, словно обдумывая свои слова.
— Вы должны понять, что собой представляет Шерли. Может быть, она кажется легкомысленной и покорной — во многом это справедливо, — но иногда она бывает ужасно упряма, и тогда никто не может заставить ее поступить вопреки ее желанию. Нужно ли мне продолжать?
— Пожалуй, нет, миссис Эссекс. — Он встал. — На такси отсюда очень далекий путь, так что поеду-ка я на метро. Есть здесь поблизости станция?
— Идите налево, потом второй поворот направо. Заблудиться невозможно. — Теперь она стояла почти вплотную к нему. — Значит, вы не подождете их?
— Мне кажется, так будет лучше, а как по-вашему? — Он сказал это очень мягко. — Кстати, положение гораздо сложнее, чем вы думаете… Право, я не собирался соблазнять вашу дочь. Хотя, конечно, не прочь лечь с ней в постель, как и всякий другой мужчина, который чувствовал бы то же, что я. Но у меня, право, не было никаких замыслов, просто она захватила, очаровала меня. Это ведь не мелодрама, и я не театральный злодей, хотя, быть может, кажусь таким. — Он улыбнулся.
К его удивлению, она ответила на улыбку и вдруг погладила его по щеке.
— Все бы ничего, если бы дело касалось меня, — сказала она, убирая руку. — Нет, нет, я ничего не предлагаю. Но девушки в ее возрасте многое переживают так тяжело. Они могут годами предаваться мечтам. Что мне сказать ей, когда она вернется и не застанет вас?
— Можете сказать, что я подчинился родительской воле. — Он направился к двери. — А еще можете сказать, пускай перестанет соблазнять меня.
— Вы сами понимаете, что это просто глупо. — Она шла следом за ним. — Вы значительное лицо, а она — ничто.
— Вы недооцениваете свой пол. — Он надел пальто, потом вынул из кармана бутылку виски. — Значит, налево, а потом второй поворот направо, так вы, кажется, сказали? — Он налил стаканчик. — Простите, но мне необходимо выпить.
— Я и сама не отказалась бы…
— В таком случае вот…
— Нет, не могу. Как-нибудь в другой раз, сэр Майкл.
— И тогда вы, быть может, будете искренни со мной до конца, миссис Эссекс.
— Не понимаю, о чем вы.
— Я и сам не понимаю. — Он осушил стаканчик и стал его завинчивать. — Спасибо за ужин и за все.
— Ах, разбойник! Вот вам за это! — И она быстро, но очень крепко поцеловала его. Ох уж эти женщины!
Казалось, никогда в жизни он не ехал на метро так долго: это был какой-то кошмар наяву. А наутро, не успел он переступить порог своего кабинета, как мисс Тилни была уже тут как тут, после поездки в Бедфордшир она, казалось, еще больше постарела и стала непреклоннее, почти как героиня драмы Ибсена «Когда мы, мертвые, пробуждаемся».
— Я попросила мисс Бэри, — сказала она, — сообщить мисс Эссекс, что ее услуги здесь больше не нужны. Но мисс Эссекс на месте не оказалось. Звонил ее отец и сказал, что она нездорова.
Сэр Майкл что-то буркнул, с отвращением взглянул на письмо, которое мисс Тилни положила ему на стол, и почувствовал, что готов бежать куда угодно, даже если придется пешком пересечь пустыню Гоби.
11
Несчастья сэра Джорджа Дрейка, пожалуй, начались уже на совещании. Был чудесный майский день, оживлявший даже Рассел-сквер, но совсем не майское настроение пышным цветом расцвело в кабинете сэра Джорджа. Они доползли уже до середины повестки дня, когда явился Тим Кемп, о котором вот уже целую неделю не было ни слуху ни духу, — все такой же невинный ангелочек, выглядевший, однако, еще подозрительней, чем обычно. Он явно пережил в Дербишире целую сагу из джина пополам с безумием.
— Господин генеральный секретарь, тысяча извинений, — сказал он, — я надеялся поспеть вовремя. — Он говорил серьезно, тщательно выговаривая слова, как разговаривает крепкий на голову человек, который вот уже несколько дней ни на минуту не протрезвился. Никола Пемброук, Джун Уолсингем, Джоан Дрейтон разом просияли, завидя его. И быть может, именно это вызвало раздражение сэра Джорджа.
— Очень мило с вашей стороны, что соблаговолили посетить нас, мистер Кемп. — Сэр Джордж произнес это тем многозначительным, ироническим тоном, за который ученики так часто не любят своих учителей.
— Пустое. — Кемп улыбнулся ему. — Не угодно ли выслушать мой отчет прямо сейчас, господин генеральный секретарь?
— Конечно, не угодно. Дело терпит. Мы заняты другим. Речь шла об этом художнике, Неде Грине…
— Я только что с ним говорил, — сказал Кемп, как всегда ловко встревая в разговор. — Случайно встретились в «Плуге» и вместе пошли еще куда-то — в Люксембургский спортклуб, кажется… Нед нисколько не изменился, так что глядите в оба.
И он ткнул трубкой сперва в сторону Спенсера, а потом — сэра Джорджа.
— Так вот, когда меня перебили, я хотел сказать, — продолжал сэр Джордж с высоты своего достоинства, — что разговаривал с мистером Грином и завтра мы с женой ждем его к обеду. Между прочим, будет и Филипп Баториг, который, как всем вам, вероятно, известно, является министром высшего образования.
Он сделал эффектную паузу, словно ждал овации, и с досадой перехватил несколько взглядов, украдкой брошенных через стол на Кемпа.
— Я, разумеется, подниму вопрос об организации Дискусом персональной выставки работ Грина. — Сэр Джордж посмотрел на Джералда Спенсера, который заерзал на стуле, спеша выразить свой восторг. — Но поскольку вы тоже будете присутствовать на обеде — кстати, не забудьте захватить свой проект, — то сможете уточнить разные мелкие практические вопросы.
Спенсер покачивал головой, как кобра под взглядом заклинателя. И тут Кемп тоже начал кивать и кивал все время, пока при участии Никола Пемброук обсуждалась возможность устроить концерт из произведений Маунтгаррета Кемдена, дабы умилостивить старика; а потом он попросту начал клевать носом. Пришлось разбудить его, когда дошло до пункта «Разное», чтобы он отчитался о ходе переговоров с леди Бодли-Кобем.
— И мне незачем подчеркивать, мистер Кемп, — сказал сэр Джордж сурово, — что, поскольку вы якобы занимались проектом этой Бодли-Кобем целую неделю, у вас должны быть важные новости.
— О, само собой. — Кемп вынул из внутреннего кармана пачку конвертов и разрозненных листков и начал их перебирать.
— Ну что же вы, милейший. Вам, может быть, делать нечего, но у нас дел хватает. Да и вообще вся затея с Бодли-Кобем — сплошная чушь.
Кемп посмотрел на него.
— Это почему же?
— Потому, Тим, милый, — сказала Никола, — что многие из нас уже пробовали ее уговорить, но ничего не вышло…
— Мистер Кемп, — прервал ее сэр Джордж, — будете вы отчитываться или нет? Если нет, я попрошу вас объяснить причину вашего отсутствия на службе. И если это объяснение будет…
— Вот, не угодно ли взглянуть! — воскликнул Кемп, показывая два замусоленных клочка бумаги. — Но прежде я должен объяснить, что Аннабела… то есть леди Бодли-Кобем…
— Вы зовете ее Аннабелой? — Джун Уолсингем даже взвизгнула от смеха и долго еще хихикала вместе с Никола Пемброук и Джоан Дрейтон.
— Ну, раз ее зовут Аннабелой, а мы с ней друзья, я так ее и называю. — Кемп для пущей внушительности вынул изо рта трубку, потом снова сунул ее в рот. — Мы с ней, когда ехали в ее дом в Дербишире, встретили в Бейкуэлском баре одного архитектора… Этот архитектор золотой малый, некто Людовик Шоттер…
— Ах, Шоттер! — Это подал голос Джералд Спенсер. — Я знавал его одно время. С ним произошла какая-то скандальная история. И потом он пьет как лошадь.
— Действительно, ему не повезло, — подтвердил Кемп. — Но без сомнения, это способный и очень милый человек. Ну, мы и прихватили его с собой. Нам как раз нужен был специалист — и вот пожалуйста.
— А был в этой вашей компании хоть один трезвый? — поинтересовался Нейл Джонсон, смягчив свои слова добродушной улыбкой.
Кемп немного подумал, прежде чем ответить.
— Нет, совсем трезвых не было. Но подробности потом, Нейл. Генеральный секретарь хочет, чтобы я доложил о деле, и он совершенно прав. — Он улыбнулся сэру Джорджу, который ответил ему уничтожающим взглядом. — Так вот, Шоттер округленно определил стоимость перестройки дома в сто восемьдесят пять тысяч фунтов…
— Что за вздор! — вскричал сэр Джордж.
— А ежегодные расходы мы определили совместно, — продолжал Кемп, не обращая никакого внимания на этот возглас. — После того как дом будет соответствующим образом перестроен и в нем соответствующим образом поселятся двадцать пять деятелей искусств, при условии, что каждый будет еженедельно вносить примерно восемь фунтов, эти затраты составят девятнадцать тысяч шестьсот фунтов. Каковую сумму, вместе с расходами на перестройку в размере ста восьмидесяти пяти тысяч фунтов, должен внести Дискус…
