Уилки Коллинз - Муж и жена
Великолепные глаза леди Ланди широко раскрылись, в них загорелся ослепительный огонь. И эти глаза леди Ланди устремила на сэра Патрика, который стоял подле, опершись на свою знаменитую трость и глядя в сторону площадки, являя своим видом воплощенную невинность.
— Вы, конечно, помните, сэр Патрик, что я вам говорила о поведении мисс Сильвестр? Так позвольте вас спросить, не кажется ли вам ее поведение вопиющим?
Почтенный джентльмен нажал пружинку в набалдашнике своей удивительной трости.
— Никакое поведение представительниц прекрасного пола не кажется мне вопиющим, — ответил он в учтивой манере старого времени.
Он поклонился, отправил в ноздрю добрую понюшку. Довольный собой, стряхнул изящным движением крошки табака с большого и указательного пальца и опять стал смотреть в сторону площадки. Очевидно, его очень увлекла эта забава его юных друзей.
Но леди Ланди была серьезным противником. Она вознамерилась настроить своего деверя на менее легкомысленный лад, и она добьется своего. Не успела она, однако, раскрыть рта для очередного натиска — на ступеньках появились Арнольд и Бланш.
— Когда начнутся танцы? — с интересом спросил сэр Патрик.
— Я как раз хочу спросить об этом матушку, — ответила Бланш. — Она здесь с Анной? Ей лучше?
Леди Ланди выдвинулась вперед и, перехватив инициативу у сэра Патрика, сама взялась отвечать на вопросы Бланш.
— Мисс Сильвестр удалилась к себе. Мисс Сильвестр утверждает, что ей нездоровится. Вы обратили внимание, сэр Патрик, невоспитанные особы, стоит им заболеть, тут же забывают о приличии?
Ясное личико Бланш залилось румянцем.
— Вы можете считать Анну невоспитанной особой. Но знайте, в этом вы одиноки. Я уверена, мой дядюшка другого мнения.
Интерес сэра Патрика к первой кадрили достиг такого накала, что на него было больно смотреть.
— Пожалуйста, умоляю вас, дорогая, ответьте, когда будут танцы? — возопил он.
— Чем раньше, тем лучше, — ответила леди Ланди. — Иначе мы с Бланш поссоримся из-за мисс Сильвестр.
Бланш взглянула на дядюшку.
— Пора начинать! Не теряйте времени! — пылко воскликнул сэр Патрик, указывая палкой на дом.
— Разумеется, дядюшка. Если вам так угодно!
Еще раз поддев леди Ланди, Бланш поспешила из беседки. Арнольд, до сих пор молча ожидавший на нижней ступеньке, умоляюще глянул на сэра Патрика. Поезд, с которым он должен ехать в свое новое имение, отходил меньше чем через час, а он все еще не представился опекуну Бланш в роли искателя ее руки! Глухота сэра Патрика ко всем притязаниям на него как на главу семьи — и тех, кто любит, и тех, кто питает ненависть, — оставалась непроницаема. Вот он стоит в беседке, опершись на свою палку из слоновой кости, мурлыча старинную шотландскую песенку. Рядом — леди Ланди, полная решимости не выпускать его из своих цепких рук, покуда он не станет видеть гувернантку ее глазами, судить о ней по ее меркам. Не замечая мнущегося нетерпеливо Арнольда, не слыша шотландской песенки, леди Ланди уверенно повела наступление на деверя. (Ее враги говорили: видно, не зря сэр Томас умер четыре месяца спустя после свадьбы. Да, наши враги иногда попадают в точку.)
— Почитаю своим долгом еще раз напомнить вам, сэр Патрик, — произнесла назидательно почтенная леди, — у меня есть веские основания думать, что мисс Сильвестр — неподходящая компания для Бланш. Она плачет, запершись у себя в комнате. Ходит туда-сюда, когда надо спать. Сама относит на почту свои письма. И только что была непозволительно груба со мной. Что-то за всем этим кроется. Я должна принять меры. И порядок требует, чтобы вы как глава семьи одобрили мои действия.
— Считайте, леди Ланди, что я отрекся от своего положения главы семьи в вашу пользу, — пошутил почтенный джентльмен.
— Сер Патрик, прошу вас учесть, что я говорю с вами вполне серьезно и ожидаю от вас такого же серьезного отношения.
— Дорогая леди Ланди, просите у меня что угодно, я все для вас сделаю, но только не это. С тех пор как я расстался с адвокатской практикой, я ни к чему больше не отношусь серьезно. В мои лета, — сэр Патрик перешел к обобщениям, — серьезно относятся только к пищеварению. Скажу вместе с философом: «Жизнь — фарс для тех, кто думает, и трагедия для тех, кто чувствует», — сэр Патрик взял руку невестки и поцеловал ее. — Дорогая леди Ланди, зачем чувствовать?
Леди Ланди, которая никогда в жизни не «чувствовала», на этот раз решила со свойственным ей злонравием почувствовать. Она оскорбилась — и не прятала этого.
— Когда с вами еще раз заговорят о поведении мисс Сильвестр, вам придется забыть свои шуточки, — укоризненно проговорила она. — Помяните мое слово!
И леди Ланди с достоинством удалилась, наконец-то оставив опекуна Бланш одного к вящему удовольствию Арнольда.
Лучшей возможности для разговора трудно было представить. Гости все удалились в дом — с площадки не доносилось больше ни одного голоса. Арнольд поднялся в беседку. Сэр Патрик, нимало не обеспокоенный грозным предупреждением леди Ланди, сел в кресло и, не замечая юного друга, задал себе вопрос, подводящий итог многолетним наблюдениям за действиями и поступками прекрасного пола: «Случалось ли когда-нибудь за всю историю человечества, чтобы две ссорящиеся женщины не попытались втянуть в свою ссору мужчину?» И сам же ответил: «Пусть-ка попробуют втянуть меня! Дудки!»
Арнольд тем временем сделал вперед один робкий шаг.
— Надеюсь, я не помешаю вам, сэр Патрик, — вежливо заявил он о своем присутствии.
— Помешаете? Разумеется, нет. Господи помилуй, какой у вас серьезный вид! Может, и вы собираетесь обратиться ко мне как к главе семейства?
Именно это Арнольд и собирался сделать. Но ясно как божий день, если он сейчас признается в этом, сэр Патрик (по какой-то непонятной причине) откажется его слушать. Поэтому Арнольд ответил весьма уклончиво:
— Я просил вашего позволения, сэр, посоветоваться с вами с глазу на глаз, и вы любезно согласились уделить мне минутку до моего отъезда.
— Ах да, как же, помню. Мы тогда были заняты очень важным делом, играли в крокет. И трудно сказать, кто из нас был менее ловок. Ну да это пустое. А что до обещанной вам минутки, я к вашим услугам. Только об одном молю, не обращайтесь ко мне как к главе семейства. Леди Ланди приняла мое отречение.
Сэр Патрик говорил, как всегда — не то в шутку, не то всерьез. В уголках губ играла ироническая усмешка. И Арнольд совсем потерялся — возможно ли просить руки Бланш, минуя вопрос о главе семейства, и уберечься от стрел остроумия ехидного старика. И тут Арнольд совершил первую оплошность — выказал колебание.
— Не торопитесь, — ободрил его сэр Патрик. — Соберитесь с мыслями. Я подожду.
Арнольд стал собираться с мыслями и допустил вторую оплошность. Он решил продвигаться вперед с величайшей осмотрительностью, что с таким человеком, как сэр Патрик, да еще советуясь о женитьбе, было чистым безумием. Все равно что мышь вздумала бы перехитрить кошку.
— Вы очень любезны, сэр, что позволили мне воспользоваться сокровищницей вашего опыта, — начал он. — Я так нуждаюсь в вашем совете.
Острые глазки сэра Патрика следили за действиями Арнольда со злорадным удовольствием. «Ему нужен мой совет. Как бы не так! Этому лгунишке нужна моя племянница».
Арнольд сел в кресло, чувствуя на себе взгляд сэра Патрика; у него родилось подозрение, небеспочвенное отнюдь, что ему придется немало выстрадать, прежде чем он встанет с этого кресла.
— Я, знаете ли, еще совсем молод, — продолжал он, ерзая в кресле. — И я только начинаю жить…
— Что такое с вашим креслом? — перебил его сэр Патрик. — Начинать жить надо с удобством. Возьмите другое кресло,
— С креслом все в порядке, сэр. Не могли бы вы…
— Не могу ли я немножко подержать ваше кресло? С удовольствием.
— Я хотел сказать, не могли бы вы дать мне совет…
— Друг мой, я жажду дать вам совет. Но все-таки, что происходит с вашим креслом? Не упрямьтесь, сядьте в другое.
— Пожалуйста, не думайте о кресле, сэр Патрик, я сбиваюсь из-за него с мысли. Мне бы хотелось… короче говоря… видите ли… вопрос этот очень странный…
— Ничего не могу сказать, пока не узнаю, в чем он состоит. Впрочем, если вы настаиваете, ради порядка возьмем на заметку — вопрос, говорите, очень странный? Или, выражаясь сильнее, самый удивительный, поразительный, какого еще не бывало от сотворения мира.
— Да, да, именно! — воскликнул несчастный Арнольд. — Я хочу жениться!
— Помилуйте, — возразил сэр Патрик, — но ведь это не вопрос, а утверждение. Вы говорите: «Я хочу жениться!» Я вам отвечаю: «Ради бога», и дело с концом.
У Арнольда голова пошла кругом.
— Так вы советуете мне жениться? — спросил он с самым жалким видом. — Я именно это и хотел спросить.
