Генри Джеймс - Повести и рассказы

Вместе с тем можно представить себе читателя или читательницу, для которых (как, например, для большинства современных россиян) институт помолвки не является столь уж ценным и серьезным предметом. Представитель иной культуры, каковым в конце концов оказалась-таки для Уинтерборна Дэзи, способен истолковать встречу в Колизее иначе и увидеть в ней не подтверждение наихудших подозрений, как это сделал герой, но лишнее указание на естественность героини, ее нежелание следовать навязанным правилам, ее невинность и чистоту.

Миссис Уокер из друга юной Дэзи Миллер за считаные минуты превращается в ее злейшего врага. Переход от «спасти» к «утопить» основан на взаимном непонимании, ведь Дэзи воспринимает предложение сесть в карету как посягательство на свою свободу, ею управляет «бес противоречия», если воспользоваться названием знаменитого рассказа Эдгара По. В этой ситуации мы видим, что позиция миссис Уокер сугубо догматична. Она «не слышит» Дэзи. Судить о людях по себе — одна из самых распространенных ошибок, совершаемых нами ежечасно. Мы делим окружающих на «своих» и «чужих», на тех, кто соответствует нашим собственным понятиям о норме, и тех, кто такую норму нарушает. При этом понять явление означает для нас отнести его к заранее известному классу:

«Считать мисс Дэзи вполне благовоспитанной было невозможно, для этого ей не хватало известной тонкости. Все было бы гораздо проще, если бы Уинтерборн мог увидеть в ней одну из тех особ, которые именуются в романах подходящим объектом для «низменной страсти». Прояви она желание отделаться от него, это помогло бы ему отнестись к ней с бо́льшим легкомыслием, а отнесись он к ней с бо́льшим легкомыслием, исчезла бы загадочность этой девушки».

Действительно, «было бы гораздо проще». Сформированные романами представления о жизни (в этом отношении прав английский эстет Оскар Уайльд, утверждавший, что искусство служит образцом для жизни, а не наоборот) неадекватны сложности бытия, проистекающей из многообразия индивидуальных восприятий мира. Обратим внимание на то, какова логика героя: между возможным поступком Дэзи (попыткой «отделаться от него» в пользу соперника) и разрешением загадки (безнравственна Дэзи или нет) лежит его же, Уинтерборна, собственное мнение («отнесись он к ней с большим легкомыслием»), а не «объективные» факты. То есть она будет для него легкомысленной не потому, что действительно легкомысленна, а в том случае, если он так к ней отнесется. И это — общий механизм: оценки, которые мы предлагаем действительности, коренятся в нас, они, как правило, априорны, и в этой априорности наших суждений — причина их ошибочности. Никакой объективности не существует; в основе той или иной интерпретации лежат не свойства интерпретируемого объекта, а некие готовые установки субъекта восприятия. Самая сильная сторона личности Уинтерборна, таким образом, заключается в его способности сомневаться. На страницах повести он — единственный, кто обладает этой способностью. И все же он «не мог не ошибиться». Присущая любому из нас внутренняя несвобода от привычных догм — предмет критики Джеймса в «Дэзи Миллер». Признавая правоту тетушки в заключительной реплике, Уинтерборн на деле осуждает не только себя, но и тех «мудрецов», которые, подобно миссис Костелло, были так уверены в своей правоте — и так несправедливы к Дэзи Миллер.

Однажды в Венеции Генри Джеймсу довелось стать свидетелем разговора двух леди, со стороны взиравших на пару молодых американок. Воспользовавшись широко известным образом, одна из дам назвала девушек «очередными дэзи миллер». Далее автору было предъявлено обвинение в том, что в жизни эти «дэзи миллер» такие, как увиденные только что американки, и вовсе не похожи на «тип», «описанный» Джеймсом. Писатель с удовольствием признал, что его героиня — это «чистая поэзия», плод фантазии. И это прекрасно, так оно и должно быть.

«Окно», в которое смотрел читатель «Дэзи Миллер», называлось «Уинтерборн» (Winterbourne). Это зимнее окно, и узор на стекле (перефразируя название другого рассказа Джеймса — «Узор на ковре», «Узор ковра») помешал герою вовремя разгадать загадку Дэзи — «ромашки» (daisy), летнего полевого цветка. Финал повести оставляет и читателя с вопросом: уж не была ли Дэзи Миллер влюблена в Уинтерборна? И не поэзия ли несостоявшейся любви (тургеневская тема) создает неповторимый, едва уловимый аромат этого маленького шедевра великого художника?

(…)

Если вы, как говорил Хемингуэй, никогда не бывали в Швейцарии, Италии, Франции и Англии конца XIX века, сейчас у вас есть такая возможность. Многим из нас доводилось лазать в Европу через окна, прорубленные Петром I или, на худой конец, Биллом Гейтсом. Иногда это приходится делать в музее. Но экскурсия закончена. Пришла пора вспомнить о Генри Джеймсе и воспользоваться его окнами. Переверните страницу: Рим, Париж, Лондон и Венеция ждут вас.

Примечания

1

Ньюпорт — город в штате Род-Айленд, где автор жил в 1858–1859 и 1860–1862 годах. Ньюпорту посвящен одноименный очерк Джеймса (1870). // Саратога — город в штате Нью-Йорк. В эссе «Ньюпорт» Джеймс противопоставляет города друг другу: если Ньюпорт обладает «совершенством простоты» и напоминает европейские города «аристократической сентиментальностью» архитектуры и жителей, то Саратога отличается демократизмом и приземленностью. В том же 1870 году Джеймс опубликовал и эссе «Саратога»; оба очерка позднее вошли в сборник «Портреты мест» («Рогtraits of Places», 1883). «Океан» и «Зал конгресса» — главные гостиницы Ньюпорта и Саратоги соответственно.

2

«Три короны» (фр.).

3

Шильонский замок (Chateau de Chillon). — С 1530-го по 1536 год заключенным замка был швейцарский национальный герой Франсуа Бонивар, выступавший за независимость Швейцарии от Савойи (Франция). В XIX веке всеевропейскую популярность замку и борцу за свободу принесла поэма Дж. Г. Байрона (1788–1824) «Шильонский узник» (1816).

4

…говорили, что он «пополняет свое образование» в Женеве. — Прямая аллюзия на «Асю»; ср. начало повести Тургенева: «Я… уехал за границу не для того, чтобы «кончить мое воспитание», как говаривалось тогда…»

5

…утверждали, будто бы его затянувшееся пребывание в Женеве объясняется горячей привязанностью к одной даме — иностранке, которая жила там же и была гораздо старше своего поклонника. — Позднее, в пору своих неудачных попыток сделать карьеру драматурга, Генри Джеймс пишет пьесу «Дэзи Миллер» — комедию нравов, в которой активная роль принадлежит некой Mme de Katkoff, предъявляющей весьма существенные права на Уинтерборна и плетущей сложную сеть злокозненных интриг. Так автор конкретизировал образ, на который лишь дважды (вторично — в финальном предложении) намекает в тексте своей ранней повести.

6

…любил маленькую столицу кальвинизма… — то есть Женеву. Кальвинизм — разновидность протестантизма в христианстве, которая названа так по имени ее основателя Жана Кальвина (1509–1564), долгое время жившего в Женеве и сделавшего ее одним из центров Реформации.

7

..малыш лет девяти-десяти, щупленький, бледный, с резкими чертами несколько старообразного личика. — В том, как Джеймс описывает брата Дэзи, слышны явные отголоски образа Поля Домби из романа Ч. Диккенса «Домби и сын» (1848); ср. ниже «недетские нотки». Вместе с тем самодовольный ход рассуждений Рэндолфа — рупора американских (материальных) ценностей — контрастирует со знаменитым вопросом героя Диккенса: «Папа, что такое деньга?» В романе Диккенса маленький Поль умирает, а его старшая сестра, чистая и искренняя Флоренс, пройдя через множество невзгод, в финале обретает счастье.

8

Американские конфеты самые лучшие в мире. — Ребенок автоматически усвоил систему ценностей своего отца и среднестатистического американца; на протяжении всего разговора он постоянно использует формулу «Американские х лучшие в мире» с переменной х. Ср. также далее: «наш дом больше», «в Америке луна светит всегда». Разумеется, автор критически относился к подобной позиции своих соотечественников.

9

…все в оборочках, воланах и в бантах… — Детали костюма, имеющие оценочную функцию. Такая манера одеваться, соответствующая европейской высокой моде, становится объектом критики со стороны представителей светского общества, ибо непонятно, как и где «эта Дэзи Миллер» научилась так хорошо одеваться.