Джон Стейнбек - Благостный четверг

– Как ты выражаешься! – возмутилась Фауна и тут же, с интересом: –Ну и как вы с Доком поговорили?

– Поговорили? Да мы чуть не подрались! Он разозлил меня, а я его. Червяков, видите ли, разных разводит, книжку сочиняет про нервные припадки у осьминогов. Я чувствую, он до психушки досочиняется…

– Не говори ерунду, – сказала Фауна. – За некоторых червяков, если хочешь знать, он по десять долларов выручает.

– Да ну! За штуку?

– Это еще что… Купит за двадцать пять центов старую драную кошку, впрыснет в нее разную краску – синюю, красную, желтую, – и нате вам – продаст за пятнадцать долларов.

– Ни хрена себе! – удивилась Сюзи.

– Что за слова! Язык отрежу, так и знай. Ну-ка, в наказание, марш за пивом. То, что ты необразованная, это еще ладно, а вот вульгарность тебе вовсе не к лицу!..

Сюзи вышла.

– Сгодится ли она Доку? –сказала с сомнением Фауна. – Уж больно ершистая. Всегда у нее словцо за щекой…

Сюзи внесла на подносе бутылки с пивом.

– А почему бы тебе не составить Сюзи гороскоп? – предложила Бекки.

– Это что, гадать по звездам? – спросила Сюзи. – А зачем?

– Чтоб узнать, выйдешь ты замуж за Дока или нет.

– Люблю шутки, но не такие.

– А никто и не шутит, – сказала Бекки.

– И вообще, не верю я звездам… Кончайте-ка эту песню про Дока. Он ученый, колледж закончил, одних книжек прочитал незнамо сколько, и не каких-нибудь там комиксов… Я ему не ровня.

– Ну, хватит, милочка! – сказала Фауна. – Взгляни еще раз на этот стенд. Да, да, на золотые звездочки. Особенно вон на ту, у которой внутри еще одна. Так вот, она замужем за профессором Станфордского университета. У него этих книжек мильон. А она, кроме комиксов, и вправду ничего в руках не держала. И что ты думаешь? Укажет какой-нибудь гость на полки с книгами: «Неужели очаровательная хозяйка все это прочитала?», а она только улыбнется этак спокойно, таинственно… А когда спросят ее что-то мудреное, она, знаешь, что делает? Это, между прочим, совсем легко – ты, Сюзи, можешь научиться… Так вот, она повторяет с важным видом чьи-нибудь умные слова, и все думают, что она сама такая умная. Собственный муж не догадывается, что она читать-писать толком не умеет. Так-то… А ты говоришь – Док… Неужто Доку нужна жена, которая больше него знает? О чем же ему тогда с ней говорить? А говорить-то должен он, а не ты. Ты больше помалкивай.

– Куда ей, – сказала Бекки, – у нее язык прежде ума брякает.

– Да, язычок придется придержать, – сказала Фауна. – Иначе не видать золотой звезды… А насчет гороскопа – мысль хорошая. Когда у тебя день рождения, Сюзи?

– Двадцать третьего февраля.

– А в какое время суток ты родилась?

– Не знаю. Вот год, по-моему, был високосный.

– Могу спорить, что она родилась ночью, – оказал. Агнесса. – Я всегда верно угадываю.

Фауна сходила к себе в комнату за звездной картой приколола ее к стене булавками, потом вытащила из стола свою учительскую указку.

– Ага, вот ты где. Под созвездием Рыб. Значит ты Рыба.

– Кто, я?

– Ну да.

– Чепуха, не верю, – сказала Сюзи. – Терпеть не могу рыбу, от одного вида тошнит.

– Кто ж тебе велит на нее смотреть, – оказала Фауна. – И все-таки ты Рыба, если не наврала свои день рождения… Ну-ка, прикинем. Рыба посвящена Юпитеру, Сатурн здесь ни при чем… А в каком же доме у тебя Венера?.. [5]

– Все равно не верю.

– Расскажи ей, Мейбл, как мои гороскопы сбываются, – попросила Фауна, продолжая вычислять что-то на бумажке.

– Да, прямо чудеса, – начала рассказывать Мейбл. – Завела я как-то щенка. Ну, Фауна и составила ему гороскоп. И выходило, что на третий год, в день своего рождения, в десять часов утра, щенок должен лопнуть.

– Ну и как, лопнул? – спросила Сюзи.

– Лопнуть-то не лопнул, видать, по ходу дела что то сместилось в гороскопе, а все одно, погиб. В третий свой день рождения, ровно в десять утра, взял да и загорелся. Жарко было, я еще, помню, лимонад пила…

– Где бы это записать, что не пиво, – сказала Фауна.

– От чего же он загорелся? – спросила Сюзи.

– Не знаю, верно, от жары. Жалко, хороший был кобелек. Не слишком, правда, смышленый. Никак не могла отучить его дома гадить. Подойдет, бывало, к Джо Элеганту, задерет ножку…

– Так, наверное, Джо его и поджег! – воскликнула Сюзи.

– Неправда! – сказала Мейбл. – Джо тогда в больнице лежал.

В этот миг Фауна подскочила на стуле.

– Вот те раз!

– Что такое? – спросила Бекки. – Что там у нее?

– Знаешь ли ты, Сюзи, кто будет твоим спутником?– внушительно сказала Фауна. – Спутником твоим будет Рак!

– Это что, болезнь что ли? Не надо мне таких спутников!

– Не остри так глупо, – сказала Фауна. – Рак – это вроде краба. Суженый твой родился в июле. Ну-ка, теперь подумайте, кто у нас спец по всяким крабам?

– Джо Ангуро, – сказала Бекки, – он рыбой торгует.

– Да нет же, Док!.. Ну, все, если у него день рождения в июле – спета его холостяцкая песенка! Агнесса, когда у Дока день рождения?

– Не знаю. Пусть Мак спросит.

– Да, обязательно надо выпытать. И чтоб Док не догадался, для чего.

– Мак узнает, – уверенно пообещала Агнесса. – Он из Дока что хочешь вытянет.

– Только пусть поскорее, – сказала Фауна. – Ну а теперь, дорогие мои, спать! –Фауна воткнула карандаш себе в гриву. – Да выспитесь хорошенько. Во-первых, сегодня приходит в порт эсминец с богатенькими моряками. А во-вторых, вспомните, что у нас за день сегодня?

– Получка! – хором воскликнули воспитанницы.

Фауна пошла к себе, прибрала волосы. Минут через пять она отправилась с последним обходом: вынесен ли мусор, не горит ли где свет. В темной Комнате досуга краснел огонек чьей-то сигареты.

– Эй, кто там?

– Я, – ответила Сюзи.

– Чего не спишь?

– Думаю.

– Ну, теперь я точно знаю – не будет от тебя в заведении проку. О чем думаешь, о гороскопе?

– Угу.

– Док тебе нравится?

– Я его в самое больное место ранила. Но и он хорош – сам меня довел…

– Хочешь, я его обработаю?– спросила Фауна. – С моей помощью будет твой.

– Зачем? Ему не нужна жена, а если и нужна, то уж, наверное, не такая, как я.

– Э, люди сами не знают, что им нужно. Приходится подталкивать. Какой мужчина в здравом уме станет жениться? Однако женятся.

– Может, по любви.

– Да, бывает и так. Однако это самые скверные браки. Если мужчина женился по любви, девять шансов против одного, что эта женщина ему не пара. Поэтому я устраиваю все за людей сама.

– Как это?

– Понимаешь, если мужчина кладет глаз на женщину, то причина тут вовсе не в ней, а в нем самом. Например, она ему напоминает покойную мать; или она брюнетка, а он боится блондинок; или он хочет жениться в отместку другой женщине; или не уверен в своих мужских способностях и хочет увериться. У меня был знакомый, специально это дело изучал, так он говорит: мужчина влюбляется не в женщину, а в тот образ, который создает в душе… Так что лучше всего, когда брак устраивает кто-то третий, на трезвую голову. По-моему, ты Доку подходишь.

– Почему?

– Потому что на него не похожа. Ну, хочешь его захомутаем?

– Не надо. Не хочу я никого хомутать. Особенно Дока.

– Но все же так делают.

– Знаешь, Фауна, – тихонько сказала Сюзи, – ты тогда про мою жизнь все верно угадала. В шестнадцать лет это со мной случилось. Ты знаешь, он разговаривал со мной, как будто я для него единственная… С тех пор я и слов таких не слышала…

– Ничего, – Фауна обняла Сюзи за плечи, – бог даст, еще услышишь. Если я это дело слажу, я твою звездочку красным кружком обведу. Ну что, пойдем спать?

– Пойдем, – сказала Сюзи. – И все-таки не надо хомутать Дока…

Сюзи подождала, пока Фауна уляжется, и прокралась наружу. В Западной биологической все еще горел свет. Сюзи перешла улицу под фонарем, поднялась на крыльцо, постучала пальчиками в дверь. Док не отвечал. Тогда она вошла: Док сидел за столом, глаза красные от бессонницы, – перед ним, в ряд, чашки из прозрачного стекла. Вид у него очень усталый, кожа на щеках, под бородой, кажется серой.

– Поздно работаешь… – сказала Сюзи.

– Да уж. Выкинул из-за тебя первую серию зародышей, пришлось переделывать заново. А это долгая волынка.

– Прости, пожалуйста. Слушай, Док, ты должен написать свою книжку. Что уж там за книжка, не знаю, а должен!

– Наверное, ты в тот раз угадала. Не могу я ее написать, кишка тонка.

– Глупости, – сказала Сюзи, – еще как можешь, нужно только захотеть.

– Хм, в том-то вся и штука, что я, наверное, не хочу.

– Зато я хочу.

– Ты? А при чем здесь ты?

Сюзи покраснела и долго разглядывала свои ладони, не зная, что ответить, потом промолвила:

– Понимаешь, все ждут, все хотят, чтоб ты написал. Не напишешь – всем будет обидно!

– Ну, это для меня не аргумент, – усмехнулся Док.

Сюзи попробовала зайти с другой стороны:

– Получается, ты просто трус и слабак.