Вулф Том - Мужчина в полный рост (A Man in Full)
Выговорив последнюю фразу, Роджер задрал подбородок и бросил на Крокера презрительный взгляд, как на слабака, который виляет, не хочет браться за работу, хотя и сам хорошо понимает ее неизбежность.
— О'кей, — сказал старикан, так низко свесив голову, что подбородок касался груди. Он был похож на загнанное животное. Роджер никогда не видел такого бессилия. Крокер поднял глаза, но лишь на секунду, чтобы проскрипеть: — Я приду.
— Рад это слышать. Считайте, что вы приняли на себя определенные обязательства. Мэр не будет играть в ваши игры. Речь идет о крайне серьезных делах.
Чуть громче шепота:
— Да.
— Хорошо. Вы приняли на себя обязательства, и наше прежнее… соглашение… остается в силе.
Роджер слышал собственный голос, словно был одновременно и зрителем, и оратором на трибуне. Говорил ли он хоть раз за всю жизнь таким нравоучительным, оскорбительным, снисходительным, менторским тоном с человеком масштаба Крокера? Вряд ли… нет, ничего подобного. Но это было замечательно! Крокер, парень «Шестьдесят минут», грандиозный застройщик, чертивший горизонты Атланты, владелец «Крокер Групп»!
— До свиданья, мистер Крокер, — даже эти два слова Роджер умудрился произнести тоном, не допускающим никаких возражений.
В ответ Крокер выдохнул измученное «до свиданья» и повернулся, чтобы ковылять дальше. Выходя из роскошного особняка к машине, Роджер слышал только: клак-клак… клак-клак… клак-клак… клак-клак…
Конраду было очень неудобно за мистера Крокера. Какой-то разодетый черный унизил его, по-хозяйски ворвавшись в дом. Вот так — взял и ворвался. Конраду было неловко спрашивать, в чем дело, хотя его разбирало любопытство. Наконец он решился завести разговор — как знать, может, старик сам расскажет.
— Кто это был, мистер Крокер?
— А, юрист один. Работает в большой центральной конторе.
Конрад молчал, ожидая продолжения, но слышалось только: «Клак-клак… клак-клак… клак-клак…» Мало-помалу старик подошел к лестнице.
— Хос-ссподи, — проворчал он себе под нос, — болит, зараза… — И повернулся к Конраду: — Как лучше туда забраться, а? — Он кивнул на ступеньки. — Кошмар, а не лестница. Смотри, с одной стороны ступеньки шире, чем с другой.
— Ну и пусть, мистер Крокер. Просто ставьте ваши трости на ступеньку выше, потом переносите левую ногу и подтягивайтесь. Я буду страховать вас сзади, но ничего страшного не случится.
— Во мне двести тридцать пять фунтов. Что ты будешь делать, если я свалюсь?
— Вы же не с дерева будете падать, мистер Крокер. Когда человек падает под углом, тут не так важны его рост и вес, как правильная позиция при страховке, ну, то есть, это я так думаю.
Разговорами-уговорами Конрад все-таки убедил старика подняться по лестнице. Сил у мистера Крокера было много — бык, а не человек, — и координация в порядке. Однако он почему-то упорно не хотел пускать все это в ход.
Мистер Крокер решил перебраться из библиотеки в спальню для гостей. Более роскошной комнаты Конрад в жизни не видел. Главным предметом обстановки здесь была большая кровать с шелковыми занавесками на четырех шестах и железным каркасом наверху, тоже задрапированным шелком — что-то вроде балдахина. На кровати лежала дюжина подушек, самое меньшее дюжина — от больших пузатых до крошечных детских, украшенных кружевами и лентами, — и множество других вещиц, названий которых Конрад даже не знал. Покрывало белое, с богатой отделкой. Тончайший рисунок на ковре напоминал кружево — цветы, завитки, листья и стебли на нем были в тон обрамлявшему кровать шелку. Еще в комнате стояли два пухлых кресла, накрытые полосатыми покрывалами, а на окнах громоздилась такая толща занавесей, что Конрад даже не стал рассматривать, сколько их там.
После подъема по лестнице Крокер тяжело дышал. Лицо покраснело, на лбу выступил пот.
— Мне надо туда, — он кивнул в сторону ванной. — Хочу принять душ.
Конрад доковылял с ним — клак-клак… клак-клак… клак-клак… — до двери в ванную.
— Мне зайти, помочь вам?
— Нет, я пока справлюсь.
Мистер Крокер скрылся в ванной, принялся там вздыхать и клацать по полу тростями — Конрад все слышал, несмотря на толстую дверь. Он не отходил от нее, на случай, если старику понадобится помощь. В холле вдруг мелькнул чей-то силуэт. Конрад повернул голову и увидел миссис Крокер, Серену Крокер, в одной шелковой комбинации. Легкая ткань едва прикрывала грудь, сквозь нее просвечивали темные круги сосков. Подол попал меж бедер, и под венериным холмом красавицы лежал треугольник нежно-розовой тени. Густые черные волосы свободно лились на плечи.
Она тут же нырнула назад, за дверь, и высунула голову в щелку:
— Простите! Я не знала, что вы здесь!
Изумительные синие глаза. Конрад сглотнул.
— Мистер Крокер… — он кивнул на дверь в ванную.
Серена Крокер задержала на Конраде взгляд чуть дольше, чем нужно, убрала голову и скрылась. Всплыло несколько шальных мыслей, но Конрад не дал им ходу. Из ванной послышался голос мистера Крокера:
— Конни, иди дай мне руку!
Конрад открыл дверь — старик, опираясь на трость, пытался дотянуться до крана в ванной и включить воду.
— Давайте я помогу вам раздеться.
— Да-да, помоги.
Конрад снял с него халат, сначала один рукав, потом — другой, и поддержал, когда Крокер стаскивал через голову ночную рубашку. Старик сбросил шлепанцы и с помощью Конрада доковылял до ванной. Грудь, руки, плечи, спина — особенно спина — у Крокера были большие, но производили впечатление не силы, а старости и усталости. Тело дряблое, обвисшее, сероватое, и ничто уже не могло вернуть ему прежней упругости. Живот мистер Крокер не отрастил, но кожа под грудью тоже была дряблая, обвисшая, и пупок скрывался где-то под двухдюймовой складкой этой утомленной старческой плоти. «Никогда не позволю себе распуститься до такого состояния», — мысленно поклялся Конрад. Откуда ему было знать, что тридцать семь лет назад старик, которому он помогал сейчас залезть в ванную, давал себе точно такую же клятву.
С охами, вздохами, морщась и корчась, мистер Крокер принял наконец душ, согласился опереться на Конрада и разрешил вытереть себя. Потом ему понадобилась чистая ночная рубашка, и Конрад пошел в «гардеробную», как выразился старик. Конрад никогда не видел такого количества шкафов в одной комнате! «Гардеробная» была размером с хорошую гостиную, шкафы стояли вдоль стен рядами. Еще тут имелись изящный столик, стулья и лампа. В воздухе висел шлейф духов молодой миссис Крокер. Жизнь хозяев этого дома возбуждала такое любопытство, что Конрад чуть не забыл, зачем сюда пришел, но все же отыскал наконец шкаф и ящик, о котором говорил мистер Крокер — для этого пришлось открыть пару кленовых дверц, — принес в ванную ночную рубашку, помог старику влезть в нее и добраться до постели. Подушки и подушечки с нее он убирал, казалось, минут десять.
— Может быть, вы хотите отдохнуть в одиночестве, мистер Крокер?
Крокер глубоко вздохнул, не глядя на парня:
— Нет.
Через полминуты, уже повернув голову к Конраду:
— Ты принес сегодня ту книжку?
— Вы имеете в виду «Стоиков»?
— Да. Принес?
— Да, сэр, она внизу, в библиотеке.
— Ну что, сходи за ней, что ли.
— Хорошо, сэр. — Парень пошел вниз.
Когда он вышел, Чарли подтянулся повыше, подложил под спину и голову пару подушек. Ему не хотелось выглядеть перед юношей таким уж инвалидом. Сейчас, по крайней мере, он уже почти сидел.
Парень вернулся с книгой. Чарли показал ему на кресло:
— Садись. Нет, подожди. Закрой там дверь.
Парень закрыл. Вернулся к кровати, сел в полосатое кресло. Чарли с любопытством смотрел на него, будто впервые встретил. Как странно видеть его здесь — стройного, гибкого, мускулистого парня, который ныряет в эту плюшевую розово-зеленую подставку для изнеженного человеческого тела.
— Стоики… — Чарли поднял взгляд на балдахин. Шелка-то, шелка накручено! Шелковые складки и кресло, где сидел Конни, еще раз напомнили ему, сколько модной дребедени напихали дизайнеры в этот дом.
Потом взгляд опять наткнулся на парня, и Чарли сказал:
— Расскажи мне о себе, Конни. Ты сам откуда?
Конрад знал, что рано или поздно услышит такой вопрос, и был готов к нему — по крайней мере, так ему казалось.
Ну, рассказывать особенно нечего, мистер Крокер. Мне двадцать три. Вырос в Мэдисоне, штат Висконсин. — Из разговоров родителей о Висконсине Конрад помнил достаточно, чтобы как-то поддержать разговор. — Мама с папой оба учились в Висконсинском университете, у отца была нормальная работа, но когда мне исполнилось шестнадцать, дела пошли плохо, пришлось бросить школу и пойти зарабатывать.
— В каком смысле «дела пошли плохо»?
