Габриэль Маркес - Хроника предсказанной смерти
– Он был мой соблазнитель.
Так и стоит в деле, но без уточнения места и времени. Во время суда, который длился всего три дня, представитель обвинения делал упор на недоказанность этого утверждения. Растерянность следователя за недостатком улик против Сантьяго Назара, была так велика, что собственные старания казались ему порой бессмысленными и совершенно безнадёжными. На полях страницы 416 он собственноручно написал красными аптекарскими чернилами: "Дайте мне опору, чтобы сдвинуть это дело с мёртвой точки, и я переверну Землю". Под этой парафразой, вызванной отчаянием, уверенными линиями теми же чернилами цвета крови был сделан рисунок сердца, пронзённого стрелой. Для следователя, как и для ближайших друзей Сантьяго Назара, само поведение юноши в последние часы служило неоспоримым доказательством невиновности.
И в самом деле, утром в день своей смерти Сантьяго Назар ни на мгновение не усомнился, хотя прекрасно знал, какова расплата за вменяемое ему преступление. Людское ханжество также было ему известно, и он не мог не понимать, что близнецы по своей недалёкости не смогут пропустить мимо ушей насмешек толпы. Никто не знал как следует Байардо Сан-Романа, но Сантьяго Назар был знаком с ним достаточно, чтобы понимать: со всем своим высокомерием Байардо так же подвержен извечным предрассудкам, как и иные прочие. Будь Сантьяго так беззаботен сознательно, иначе как самоубийством назвать это было нельзя. Кроме того, когда Сантьяго узнал в последний момент, что братья Викарио поджидают его чтобы убить, панического страха он не выказал, а скорее впал в замешательство как человек несправедливо обвинённый.
Лично мне кажется, что он умер, не понимая, что умирает. Пообещав моей сестре Марго прийти позавтракать к нам, Сантьяго пошёл вдоль мола, увлекаемый под руку Кристо Бедойей и оба казались такими беззаботными, что это порождало ложное впечатление. "Они выглядели такими довольными, – говорила мне Меме Лоайза, – что я возблагодарила Бога, полагая, что всё уже утряслось". Конечно же, не все любили Сантьяго Назара. Поло Карильо, владелец электростанции, считал его спокойствие признаком не чистой совести, но цинизма. "Он думал, что деньги делают его неуязвимым". Фауста Лопес, его жена, добавила "Как все эти арабы". Едва Идалесио Пардо зашёл в лавку Клотильды Армента, близнецы заявили ему, что как только епископ уедет, они убьют Сантьяго Назара. Идалесио, как и многие другие подумал, что братья несут чушь спросонья, но Клотильда Армента убедила его, что это правда и попросила найти и предупредить Сантьяго.
– Даже не трудись, – сказал Педро Викарио, – он всё равно что мёртв.
Это был слишком уж очевидный вызов. Близнецы знали о родстве Идалесио Пардо с Сантьяго и, очевидно, думали, что это как раз тот человек, который мог бы помешать убийству, так чтобы им было не зазорно. Но Идалесио встретил Сантьяго, идущим под руку с Кристо Бедойей, и не осмелился его предупредить: "У меня духу не хватило", – говорил мне он. Он хлопнул обоих друзей по плечам и позволил пройти мимо. Те едва его заметили, с головой уйдя в подсчёты свадебных расходов.
Народ подтягивался к площади, все шли в одном направлении. Шли плотной толпой, но Эсколастике Сиснерос показалось, что вокруг друзей было свободное пространство, потому что люди знали, что Сантьяго Назар должен умереть и не осмеливались к нему прикасаться. Кристо Бедойя тоже вспоминал странное поведение окружающих: "На нас смотрели как на меченых", – говорил мне Кристо. Более того: Сара Норьега как раз открывала свою обувную лавку, когда они проходили мимо, и перепугалась бледности Сантьяго. Тот её успокоил:
– Да вы только представьте себе, нинья Сара, – бросил он на ходу, – столько красоток, очуметь можно!
Селесте Дагон сидел на крылечке в пижаме, посмеиваясь над теми, кто оставался при параде из-за несостоявшейся встречи с епископом. Он пригласил Сантьяго выпить кофе. "Я хотел выиграть время, пока не соображу, что делать", – сказал мне Селесте. Но Сантьяго отвечал, что срочно должен переодеться, чтобы позавтракать с моей сестрой. "Он шутил и дурачился, – объяснял мне Селесте Дагон, – и мне показалось, что его не смогут убить, потому что он так уверен в том, что собирается сделать". Ямиль Шайум был единственным, кто сделал всё как следует. Едва узнав новость, он подошёл к дверям своей мануфактурной лавки и стал дожидаться Сантьяго, чтобы предупредить его. Он был одним из последних арабов, приплывших с Ибрагимом Назаром, его неизменным партнёром в карты при жизни и душеприказчиком после смерти. Никто кроме него не имел таких полномочий, чтобы предупредить Сантьяго. Однако Ямиль подумал, что если слух ложный, он вызовет лишь бесполезную тревогу у Сантьяго, и предпочёл для начала поговорить с Кристо, на случай, если тот лучше осведомлён. Он подозвал проходившего мимо Кристо. Тот хлопнул Сантьяго Назара по спине уже на углу площади и подошёл на зов Ямиля Шайума.
– До субботы! – сказал Кристо другу.
Сантьяго не ответил. Он обратился по-арабски к Ямилю Шайуму, и тот откликнулся тоже по-арабски, согнувшись пополам от смеха. "Это была игра слов, которой мы всегда развлекались", – рассказывал мне Ямиль Шайум. Не останавливаясь, Сантьяго помахал обоим на прощанье и свернул за угол. Больше они его не видели.
Едва выслушав Ямиля Шайума, Кристо выбежал из лавки вдогонку за Сантьяго Назаром. Он видел, как Сантьяго свернул за угол, но не нашёл его среди дружеских компаний, прощавшихся на площади. Все, у кого он спрашивал про Сантьяго, отвечали одинаково:
– Вы же только что были вместе.
Кристо показалось невозможным, чтобы Сантьяго мог так быстро дойти до дому, но на всякий случай зашёл спросить про него, так как парадная дверь стояла без засова и была полуоткрыта. Он вошёл, не заметив бумажки на полу, и пересёк гостиную, стараясь не шуметь, потому что время было слишком раннее для визитов, но собаки в глубине дома встревожились и выскочили навстречу. Кристо успокоил их звоном ключей, как учил его хозяин и, преследуемый ими по пятам, прошёл на кухню. В коридоре он встретил Дивину Флор с ведром воды и тряпкой для мытья полов. Она уверила Кристо, что Сантьяго Назар не возвращался. Виктория Гусман ставила на огонь жаркое из кроликов, когда Кристо вошёл в кухню. Она сразу всё поняла. "Он едва дух переводил" – рассказывала Виктория. Кристо спросил, дома ли Сантьяго, и та отвечала с деланным простодушием, что Сантьяго ещё и не возвращался с гулянья.
– Это не шутки, – сказал ей Кристо, – его ищут, чтобы убить.
Виктория Гусман отбросила свой наивный тон.
– Никого эти бедняги не убьют.
– Они пьют с самой субботы.
– То-то и оно, что пьют. Пьяный себя на словах скотом выставит, но такого, чтобы в собственную блевотину влез, ещё поискать надо.
Кристо вернулся в гостиную, где Дивина Флор только что открыла окна. "Конечно же, никакого дождя не было, – говорил мне Кристо. – Ещё и семи не пробило, а в окна вовсю светило солнце". Он ещё раз спросил Дивину Флор, уверена ли она, что Сантьяго не входил в парадную дверь. На этот раз она не была так уверена как сначала. Кристо спросил про Пласиду, и девушка отвечала, что только что поставила ей кофе на ночной столик, но не будила. Так было всегда: она проснётся в семь, выпьет кофе и спустится распорядиться насчёт обеда. Кристо взглянул на часы: было 6.54. Тогда он поднялся на второй этаж, чтобы убедиться, что Сантьяго не приходил.
Дверь спальни была заперта изнутри, потому что Сантьяго Назар вышел через спальню матери. Кристо знал дом как собственный и был настолько своим человеком, что толкнул дверь спальни Пласиды Линеро, чтобы пройти через неё в соседнюю. В лучах солнца, лившихся из слухового окна, кружилась пыль, и прекрасная женщина, спавшая на боку в гамаке с нежной ладонью под щекой, выглядела нереальной. "Как сказочное видение", – говорил мне Кристо. Он мгновение смотрел на неё, зачарованный её красотой, затем тихо пересёк спальню, прошёл мимо ванной и вошёл в комнату Сантьяго. Постель была нетронута, в кресле лежала широкополая шляпа, на полу стояли сапоги со шпорами. Лежащие на ночном столике часы Сантьяго показывали 6.58. "Я вдруг подумал, что он вернулся и взял оружие". Но "Магнум" лежал в ящике ночного столика. "Мне никогда не доводилось стрелять, но я решил взять револьвер, чтобы передать его Сантьяго". Кристо повесил пистолет на ремень под рубашку, и только после убийства сообразил, что он был не заряжен. Пласида Линеро появилась в дверях с кофейником в руке, как раз когда Кристо закрывал ящик.
– Господи Боже! – воскликнула она. – Как же ты меня напугал!
Кристо Бедойя тоже перепугался. Он увидел её на свету, в халате, расшитом золотыми жаворонками, растрёпанную, и всё очарование пропало. Немного смущённо он объяснил, что ищет Сантьяго Назара.
– Он ушёл встречать епископа, – сказала Пласида Линеро.
