Джон Пристли - Добрые друзья
Иниго держался спокойно — по той простой причине, что ничего не знал о Мемсворте (кроме того, что этот человек — самое близкое в нашем бренном мире подобие Флоризеля, принца Богемского).
Они только начали обедать, когда мистер Мемсворт смерил всех присутствующих серьезным взглядом и, воздев вилку к небу, потребовал тишины.
— Мисс Дин, мистер Джоллифант, — начал он низким торжественным голосом, — недавно я имел удовольствие видеть ваше выступление в местном театре.
— Когда? — охнула Сюзи.
— В воскресенье.
— Я тоже там была, — вставила новобрачная. — Правда, милый? Какой страшный, какой ужасный вечер!
— Так это вы сидели в ложе! — вскричала Сюзи.
— Разумеется! Мы хотели устроить вам чудесный сюрприз. Мистер Мемсворт приехал ко мне по делам, и я сказала: «Вы непременно должны увидеть этих талантливых ребят», а он рассмеялся прямо в трубку — вы же рассмеялись, да ведь, мистер Мемсворт?
— Да, я весьма удивился вашему приглашению, — признал Император. — Но кто бы не удивился, дражайшая леди? На моем месте, конечно. Новый талант в Гатфорде — явление само по себе возможное — в нашем деле нет ничего невозможного, — однако неправдоподобное. Полагаю, вы со мной согласитесь.
— Определенно! — сердечно заверил его Иниго. Мистер Мемсворт ему понравился, и это было меньшее, что он мог для него сделать.
— Но хоть я и рассмеялся, — очень внушительно продолжал великий человек, — я все же пришел, увидел и… был сражен.
Иниго вдруг что-то булькнул.
— Прошу прощения. Ноя невольно подумал, что Монти Мортимер тоже пришел, увидел и был сражен. В прямом смысле.
— Надеюсь, он сражен до сих пор, — добавила Сюзи.
Все остальные изумленно уставились на них.
— Любезнейрший Джэрлифэнт, — сказал Джернингем, поднимая изящные брови, — что это знэрчит?
— А, Монти! — пробормотал Император. — Так вы с ним знакомы? Очень способный малый, очень способный — в своей сфере.
— Видите ли, — воскликнула Сюзи, — он тоже был в театре в воскресенье — хотел на нас посмотреть!
— Как?!
Сюзи и Иниго принялись хором объяснять, что произошло, и окончательно запутали дело.
Мистер Мемсворт разразился смехом — поставленным и безупречным, как хорошее баритонное соло.
— Хотите сказать, его уложили? Правда? — вопросил он. — И надо же, прямо у меня под носом! Дорогие мои, да я бы отдал фунты — фунты! — чтобы взглянуть на это зрелище. Монти! Прямо в челюсть, говорите? — Стены комнаты задрожали от буйного имперского веселья. — Официант, шампанского! Надо за это выпить, обязательно надо выпить. Эх, жаль, я ничего не знал. Вы уговорили его приехать и дали ему в зубы! Монти! Прелестно, прелестно! В следующий раз, как увижу Монти в клубе, подойду к нему, проникновенно загляну в глаза и скажу одно простое слово: Гатфорд. Он будет валяться у меня в ногах! Да вы что, если такая история получит огласку!.. — Мистер Мемсворт воздел глаза и руки к небесам, выпил шампанского и сразу помрачнел. — Послушайте, но ведь дело принимает совсем другой оборот. Мисс Дин, мистер Джоллифант, вы связаны с Монти какими-либо обязательствами?
— Он велел нам катиться к чертовой матери, — ответила Сюзи, и Иниго рассказал про утреннее письмо.
— Вот нэхэл! — воскликнул Джернингем.
— Это все восточная кровь, — сказал мистер Мемсворт. — Восток играет. Монти не назовешь обходительным. Я хорошо его знаю — и как профессионала, и как человека. Повторюсь, он очень способный малый, — другого постановщика, который делал бы такие славные ревю — проникновенные и зрелищные одновременно, — во всем Лондоне не сыскать. Но не джентльмен, увы. — Он повернулся к Сюзи и Иниго: — Выходит, вы свободны. Прощай, Монти! Что ж, должен признать, вам повезло. Я не говорю, что Монти ничего бы для вас не сделал. Сделал бы, и немало. На его счету уже есть одна или две звезды. Но я способен на большее — поверьте, на много большее. Я могу поднять вас на самый верх.
— И поднимете, верно, мистер Мемсворт? — сказала миссис Джернингем, которая не только была счастлива, но и мечтала осчастливить всех окружающих — райская птица, а вовсе не какаду.
— Я попробую, если эти… если наши друзья мне позволят, — величественно ответил он. — Как я уже сказал, в воскресенье я побывал в местном театре и, к своему удивлению, обнаружил, что здесь — прямо в Гатфорде — выступает совершенно неизвестная мне труппа, в которой трое молодых артистов обладают несомненным талантом. — Он умолк и пробуравил их взглядом. — Первая — это юная комедиантка, которая умеет петь, танцевать, играть и у которой — а это самое главное — есть шарм и собственный стиль. Если помимо этого у нее есть честолюбие — а мне говорили, оно у нее есть…
— Сколько угодно! — выдохнула Сюзи.
Он почтительно кивнул:
— Не сомневаюсь. Сегодня это самая важная составляющая успеха. Вы должны быть честолюбивой, трудиться не покладая рук и ставить работу превыше всего. Общество и журналисты сгубили немало юных девушек. Стоит им добиться маломальского успеха, что они делают? Разъезжают по приемам и вечеринкам; их имена и фотографии во всех газетах — я ничего не имею против хорошей рекламы, — но они не работают!
— Вы правы, мистер Мемсворт, — с жаром проговорила Сюзи. — Но я готова работать до последнего издыхания, честное слово! Я не ради забавы это делаю. Я… я прирожденная актриса!
— Такую нам и надо, — сказал мистер Мемсворт. — Между прочим, я тоже актер от рождения. Итак, второй талант — это юный актер, которого можно смело ставить на ведущие роли. — Он поклонился Джернингему, и тот покраснел — впервые за свою невозмутимую жизнь, избавленную от каких бы то ни было покраснений. — О нем я уже наслышан, поэтому больше ничего не скажу. А вот третий талант… это юный композитор, пишущий песни, которые проникают в самую душу и там остаются. — Он повернулся к Иниго: — Как по-вашему, сможете вы и дальше писать подобные номера?
— Наверняка, — беззаботно ответил Иниго. Стоило ему увидеть мистера Мемсворта и шампанское, как ему вновь показалось, что он попал в Страну чудес. — Сколько попросите.
Великий человек воззрился на него с неподдельным изумлением, в котором даже чувствовалась нотка благоговейного трепета. Прямо перед ним сидел юноша, которому было решительно все равно, что его нанимает сам Мемсворт.
— Вот это да, мой мальчик! — рявкнул он.
— Он правда может, мистер Мемсворт! — воскликнула Сюзи. — Иниго великолепен. Он их лепит, как пирожки.
— Истиннэя прэврда, — с благородной добротой проговорил Джернингем. — Можете рэссчиртывать на Джоллифэнтэ, мистер Мемсворт. Другого тэкого композиторэ вам не найти.
— И публика в восторге от его песен, даже в самых глупых городишках, — подхватила Сюзи. — Вы ведь сами убедились, правда? А может, и не убедились. Я совсем забыла про ту жуткую историю с пожаром…
— Ах да. Любопытно, крайне любопытно. Я уже несколько лет такого не видел. — Мистер Мемсворт задумался. — Да какой там несколько, ровно двадцать лет! Не знаю, что вы сами думаете, а для меня все очевидно. Хулиганство, конечно, — но организованное хулиганство. Кто-то им заплатил. Публика в целом принимала вас очень хорошо, я это заметил. С какой же стати те малые подняли такой шум и почему не угомонились? Потому что им заплатили. Все подстроено. Не знаю, кто их нанял и зачем, но их точно наняли. Я и раньше видел нечто подобное. У меня, видите ли, богатый опыт. Поверьте мне на слово. Организованное бесчинство.
— Я тоже к этому склоняюсь, — сказала Сюзи, — и миссис Джо того же мнения. Надо непременно сказать мисс Трант, правда, Иниго, Джерри?
— Ладно, давайте вернемся к делам. — Мистер Мемсворт окинул собравшихся таким взглядом, будто хотел зачитать своим верноподданным новую конституцию. — Насколько я понял, мистер Джоллифант, вы можете свободно работать на меня?
Иниго тоже так понял, но на всякий случай вставил словечко о Фельдере и Хантермане.
— Это мы устроим, — отмахнулся Мемсворт. — Я все сделаю, не волнуйтесь. Первым делом вам надо встретиться с Джулианом Джэффери, который сейчас пишет музыку для моего нового ревю — или по крайней мере подновляет старую. Вероятно, нам понадобятся все сочинения, которые вы сыграли в воскресенье, и одно-два новых, а там можете приступать к другому моему прожекту. Сценарий практически готов. А вы, мисс Дин, начнете репетировать большую роль — в паре с Джернингемом, так что работать будете вместе. Можете сразу брать все номера мистера Джоллифанта — хотя я могу попросить своих либреттистов немного изменить слова.
По всей видимости, у мистера Мемсворта была почти готова шикарная музыкальная комедия под рабочим названием «Приносящая удачу». Начиналось все с французского фарса, но потом шоу привезли в Вену, где оно превратилось в оперетту, а в Нью-Йорке ее полностью переписали под формат «песни и танца». Теперь же, когда из шоу убрали все остатки изначального сюжета, переписали музыку и слова, оно готово было вновь расцвести на сцене в качестве английской музыкальной комедии. Мистер Мемсворт рассказал новым артистам все про свое детище — по крайней мере ему удалось создать такое впечатление, поскольку рассказывать было особенно нечего. Стало ясно, что более-менее внятную форму шоу примет лишь с началом репетиций. Однако не подлежало сомнениям, что Джерри и Сюзи сыграют в нем крупные роли, а песенки Иниго в скором времени станут восхищать и будоражить всю страну. Словом, их судьбы были предопределены и корабли почти стояли в гавани.
