Федор Достоевский - Преступление и наказание
Как отмечалось выше, Достоевский начал работу над «Преступлением и наказанием» с замысла романа «Пьяненькие», а в окончательном тексте романа не случайно столь значительное место заняли фигура Мармеладова, многочисленные уличные сцены, где фигурируют пьяные мещане, мастеровые, проститутки. «Пьянство, — писала в 1865 году, говоря о Петербурге, газета «Голос», — в последнее время приняло такие ужасающие размеры, что невольно заставило призадуматься над этим общественным несчастием… Прогуливаясь по улицам, каждый мог натолкнуться на несколько валяющихся пьяных с разбитыми носами и лицом, покрытым кровью» («Голос», 1865, № 98). «В Петербурге нередко встречаются не только отдельно идущие пьяницы, но и целые их ватаги. Если такие встречи производят вообще грустное впечатление сами по себе, то неприличные слова, руготня пьяниц оскорбляют не только нравственное чувство образованного, но даже нередко и просто трезвого человека. Кроме того, толкотня и озорничество со стороны пьяных причиняют много неудобств проходящим, в особенности женщинам и детям» («Голос», 1865, № 16).
Точно соответствуют фактам, зафиксированным в газетных сообщениях, и другие, более второстепенные детали романа: так, в виду отсутствия в тогдашнем Петербурге водопровода, газеты жаловались неоднократно на «желтую воду» из колодцев и рек, которую развозили водовозы (ср. ч. II, гл. 1), на «оборванных извозчиков», «вонь из распивочных», квартирных хозяек-немок и т. д. Мысль Раскольникова о необходимости в городе устроить фонтаны, которые бы «освежали воздух на всех площадях» (ч. I, гл. 6), перекликается с аналогичным проектом, изложенным в «Петербургском листке» (1865, № 82), а иронические слова поручика Пороха о «сочинителе», который, не уплатив в трактире за обед, был задержан и обещал отомстить своим обидчикам «сатирой» (ч. II, гл. 1), варьируют аналогичные сплетни, которые повторяли реакционно настроенные обыватели (СПб. Ведомости, 1865, № 175). Детальное сопоставление между картиной Петербурга в романе и отражением событий жизни города в текущей газетной хронике 1865–1866 годов проведено В. В. Даниловым в его статье «К вопросу о композиционных приемах в «Преступлении и наказании» Достоевского» («Известия Академии наук СССР, Отделение общественных наук», 1933, № 2, стр. 249–263).
В спорах и дискуссиях между персонажами романа нашли отзвук также многие характерные темы и сюжеты журнальной публицистики 60-х годов. Подобные отклики (на новейшие в то время позитивистские естественнонаучные и социологические идеи, вроде взглядов на общественную жизнь бельгийского статистика А. Кетле, на апологию роли великих исторических личностей и прославление завоевателей в предисловии Наполеона III к его сочинению «Жизнь Юлия Цезаря», на роман П. Г. Чернышевского «Что делать?», на статьи в журнале «Русское слово» критика-демократа В. Зайцева, на усилившуюся в 60-е годы борьбу за равноправие женщины и распространение в России женского образования и т. д.) носят в романе, как правило, острополемический характер и отражают особенности позиции Достоевского в общественно-литературной и политической борьбе того времени (охарактеризованные во вступительной статье к настоящему изданию). Важнейшие из них отмечаются ниже.
Еще до начала публикации романа в «Русском вестнике» Достоевский поставил редакции условие «не делать в нем никаких поправок» (Письма, т. I, стр. 429). Однако в процессе печатания «Преступления и наказания» постепенно обнаружилась «противуположность воззрений» (там же, стр. 444) по ряду вопросов между автором романа и издателем журнала реакционером М. Н. Катковым, а также его помощником — Н. А. Любимовым. Результатом ее явился конфликт между Достоевским и обоими редакторами журнала, усмотревшими в романе «следы нигилизма» и недостаточно строгое разграничение добра и зла. Под давлением редакции «Русского вестника» Достоевский был вынужден переработать главу IV нынешней четвертой части (содержащую эпизод посещения Раскольниковым Сони и чтения ею Евангелия) и пойти на ряд нежелательных для него сокращений в этой и других главах (о конфликте Достоевского с редакцией и вмешательстве Каткова в текст романа см. письма писателя к А. П. Милюкову, Каткову и Любимову от июля 1866 года — Письма, т. I, стр. 442–444; т. IV, стр. 281–282). Первоначальный текст этих глав до нас не дошел, и они известны только в печатной редакции.
Уже первая часть «Преступления и наказания», появившаяся в январском и февральском номерах «Русского вестника» за 1866 год, имела большой успех у читающей публики. 18 февраля Достоевский, продолжавший в это время работать «как каторжник» над последующими частями, писал Врангелю, что о начальных главах «Преступления и наказания» он «уже слышал много восторженных отзывов», а 29 апреля И. Л. Янышеву, что роман «поднял» его «репутацию как писателя» (Письма, т. I, стр. 430, 432, 435). 18 марта 1866 года на вечере Литературного фонда в Петербурге Достоевский с успехом прочел вторую главу первой части романа — беседу в распивочной между Мармеладовым и Раскольниковым. Через несколько дней, 25 марта (6 апреля) 1866 года Тургенев в письме к Анненкову отметил, что первая часть «Преступления и наказания» Достоевского «замечательна» (вторая половина первой части, то есть теперешняя вторая часть, показалась ему слабее первой, отдающей «самоковыряньем». И. С. Тургенев, Письма, т. 6, Изд. Академии наук СССР. М.—Л. 1963, стр. 66). Из отзывов других писателей-современников о романе наиболее интересен отзыв Ф. И. Тютчева, который, сопоставив в разговоре с автором «Преступление и наказание» с «Отверженными» Гюго, сказал, что русский роман «выше», «хотя и очень иногда растянут в изучении подробностей». Роман Достоевского, по словам Тютчева, «дал такие удивительные этюды, которые, не было бы его, так бы и остались совсем неизвестными миру» (Ф. М. Достоевский, Письма, т. III, стр. 206).
Первые критические отклики на «Преступление и наказание» появились сразу же после публикации начала романа в «Русском вестнике» и имели острополемический характер. Таковы были, в частности, заметки о романе Г. 3. Елисеева («Современник», 1866, № 2, отдел «Современное обозрение»; № 3, его же, «Русская литература. Журналистика»), резко протестовавшего против того, что ответственность за изображенную в романе «шатость понятий» Достоевский стремится возложить на передовые общественные идеи 60-х годов и находящуюся под их влиянием демократическую студенческую молодежь. Эти упреки, обращенные к Достоевскому революционно-демократическим «Современником», были повторены и рядом других журналов, близких к демократическому лагерю («Неделя», 1866, № 5; «Искра», 1866, № 12 и др.).
После окончания публикации романа с итоговой оценкой его от лица демократической части русского общества выступил Д. И. Писарев в статье «Борьба за жизнь» (первая половина этой статьи под названием «Будничные стороны жизни» была опубликована в журнале «Дело», 1867, № 5; вторая, первоначально запрещенная цензурой, была напечатана в том же журнале через год под заглавием «Борьба за существование» (1868, № 8). В этой своей статье Писарев дал глубокий анализ трагедии Раскольникова, критик показал ее конечную обусловленность социально-экономическими, материальными условиями общественной жизни. Из числа других критических статей о «Преступлении и наказании», появившихся после завершения печатания романа в «Русском вестнике», нужно выделить как наиболее интересные статьи друга Достоевского Н. Н. Страхова («Отечественные записки», 1867, № 2–4) и писателя-романиста Н. Д. Ахшарумова («Всемирный труд», 1867, № 3). Стоявшие на противоположных Елисееву и Писареву либеральных позициях, авторы этих статей подошли к оценке «Преступления и наказания» односторонне, стремясь использовать роман для борьбы с «нигилизмом». Но вместе с тем в статьях их содержится и ряд тонких, проницательных суждений о нравственно-психологической проблематике романа, сохранивших свое значение до наших дней.
Уже в год появления «Преступления и наказания» в печати отрывок из романа был опубликован во французском переводе (газета «Соurrier russe», 1867, 29 августа). В 1882 году «Преступление и наказание» было переведено на немецкий язык, в 1883 году — на шведский, в 1884 году появляются полный французский, норвежский и датский переводы романа, в 1885 году — голландский, в 1886 году — английский, в 1886–1887 годах — польский, в 1888 году — сербский, в 1889 году — венгерский, итальянский и финский. С этого же времени роман многократно инсценировался и ставился на сцене — в России (с 1899 г.) и за рубежом (первая зарубежная постановка — в парижском театре «Одеон», 1888 г.). Выдающимися исполнителями роли Раскольникова были П. Н. Орленев и Н. Н. Ходотов. На сюжет «Преступления и наказания» существуют также несколько кинофильмов, а также опера швейцарского композитора Г. Зутермейстера «Раскольников» (1948).
