Уилки Коллинз - Муж и жена
Оттолкнув от себя дощечку, Анна взбежала по ступеням. Заперла дверь на задвижку — и рухнула в кресло.
«Он что-то замышляет против меня, — сказала она себе. — Но что?»
К горлу подкатила тошнота, кажется, впервые в жизни она ощутила страх физически, и вопрос повис в воздухе. Сердце будто замерло, закружилась голова. Она подошла к открытому окну глотнуть свежего воздуха.
В тот же миг у калитки зазвенел колокольчик. Готовая подозревать всех и вся, она внезапно испугалась: нельзя, чтобы ее здесь видели! Она спряталась за занавеску и осторожно выглянула из-за нее.
Был впущен ливрейный слуга. В руке он держал письмо. Проходя мимо окна Анны, он сказал служанке:
— Меня послала леди Холчестер. Мне нужно срочно увидеть мистера Деламейна.
Они вошли в дом. Наступила пауза. Потом лакей лорда Холчестера появился снова, отворил калитку и ушел. Снова пауза. И вдруг в ее дверь постучали. Анна заколебалась. Стук повторился, из коридора послышалось невнятное бормотанье Эстер Детридж. Анна открыла дверь.
Эстер принесла завтрак. На подносе среди посуды лежала записка. Анна узнала почерк Джеффри; вот что она прочла:
«Вчера умер мой отец. Напишите ваши распоряжения касательно траурного туалета. Их заберет посыльный. Вам нет надобности беспокоить себя и ехать в Лондон. Человек из магазина приедет сюда сам».
Не поднимая головы, Анна уронила листок бумаги на колени. В ту же секунду взгляд ее уперся в невесть откуда взявшуюся дощечку Эстер Детридж, на которой было начертано:
«Сегодня приезжает его мать. Его брата вызвали из Шотландии телеграммой. А сам вчера вечером напился. И сейчас пьет. Я знаю, что это такое. Берегитесь, госпожа, берегитесь».
Анна знаком попросила оставить ее одну. Та вышла, но не закрыла за собой дверь, а только притворила.
У калитки снова зазвенел колокольчик. Анна опять подошла к окну. Это оказался всего лишь посыльный; он пришел получить распоряжения на день. Едва он вошел в сад, появился почтальон с письмами. Через минуту снизу донесся голос Джеффри, деревянные ступеньки заскрипели под его тяжелыми шагами. Анна поспешила к двери — замкнуть ее на задвижки. Но Джеффри ее опередил.
— Вам письмо, — сказал он, следя за тем, чтобы не переступить порог комнаты. — Я не собираюсь навязывать вам свою волю, я лишь прошу сказать мне, от кого письмо.
Он был как никогда скромен, держал себя в руках. Но глаза (когда он взглянул на нее) выдавали его — в них таилось недоверие.
Она взглянула на почерк на конверте.
— От Бланш, — ответила она.
Он тихонько просунул ногу между дверью и дверным косяком и подождал, пока она открыла и прочитала письмо Бланш.
— Можно и мне прочесть? — спросил он и протянул через дверь руку.
Раньше Анна обязательно воспротивилась бы, но сейчас, когда дух ее ослаб, подчинилась ему. Она передала Джеффри распечатанное письмо.
Оно было очень лаконичным. За исключением кратких заверений в любви, оно категорически ограничивалось целью, ради которой было написано. Бланш предлагала навестить Анну сегодня пополудни, в сопровождении своего дяди; это письмецо она посылает, дабы убедиться, что застанет Анну дома. Вот и все. Видимо, письмо было написано не без помощи сэра Патрика.
Чуть задумавшись, Джеффри вернул письмо.
— Вчера умер мой отец, — сказал он. — До его похорон моей жене лучше не принимать посетителей. Я не собираюсь навязывать вам свою волю. Я лишь говорю, что до похорон здесь не должно быть посетителей — за исключением членов моей семьи. Передайте вниз записку. Когда посыльный поедет в Лондон, он отвезет ее вашей подруге.
С этими словами он вышел.
Призыв соблюдать приличия в устах Джеффри мог означать одно из двух: либо это была вульгарная издевка, либо имелась в виду какая-то высшая цель. Может, в смерти отца он увидел отличный предлог начисто изолировать жену от окружающего мира? Или у него есть причины, пока ей не известные, опасаться встречи Анны с ее друзьями?
В томительном ожидании прошел еще час, и наконец снова появилась Эстер Детридж. Посыльный уезжает, пусть она отдаст распоряжения насчет траурной одежды и напишет записку для миссис Арнольд Бринкуорт.
Анна записала свой заказ, черкнула несколько строк для Бланш. Когда закончила, между писчей бумагой и ее глазами снова вклинилась жуткая дощечка, твердой рукой на ней было начертано безжалостное предупреждение. «Он запер калитку. Если кто-то позвонит, надо идти к нему за ключом. Написал письмо какой-то женщине, миссис Гленарм. И снова пил бренди. Точно мой муж. Будьте осторожны».
Итак, единственный путь за пределы высоких стен, окружающих коттедж, закрыт, заперт на ключ. Ее друзья лишены возможности видеть ее. Одиночное заключение, а тюремщик — ее муж. Она не провела в коттедже и суток, а уже вон до чего дошло. Что же будет дальше?
Она машинально вернулась к окну. Все-таки на душе легче, когда видишь какую-то жизнь, какой-нибудь случайный экипаж.
В саду перед домом появился посыльный, он ехал с поручениями в Лондон. Джеффри вышел с ним, чтобы отпереть калитку, и крикнул ему вслед:
— Не забудь книги!
«Книги»? Какие «книги»? Для кого? Теперь любая мелочь вызывала у Анны подозрение. Еще несколько часов тревожные мысли об этих книгах не отпускали ее.
Между тем Джеффри запер калитку и пошел к дому. Под окном Анны он остановился и позвал ее. Она выглянула.
— Когда захотите подышать воздухом и прогуляться, — объявил он, — сад за домом в вашем распоряжении.
Положив ключ от калитки в карман, он вернулся в дом.
Чуть поколебавшись, Анна решила поймать его на слове. Ее мучила неопределенность ее положения, и находиться в четырех стенах спальни было просто невыносимо. Даже если за вполне любезным с виду предложением Джеффри таится коварная уловка, что ж, она готова рискнуть и узнать, в чем эта уловка состоит, это лучше, чем томиться в неведении, блуждать в потемках. Она надела шляпу и спустилась в сад.
Но ничего необычного ей не встретилось. Джеффри — где бы он ни был — не показывался. Она побродила по садовой дорожке, стараясь держаться подальше от окна столовой. Нет, женщине отсюда нипочем не сбежать. Стены были высоки, мало того, сверху на них густым слоем щерилось битое стекло. Небольшая дверь в тыльной стене (видимо, она предназначалась для садовника) была заперта на задвижку и замок, ключа в нем не было. Поблизости — ни одного дома. Со всех сторон сад окружали угодья местных зеленщиков. На дворе девятнадцатый век, до величайшей столицы мира — рукой подать, а она полностью изолирована от человечества, словно заживо погребена в могиле.
Спустя полчаса тишину нарушил шум подкатившего к дому экипажа, звонок колокольчика. Анна укрылась за коттеджем, полная решимости обязательно поговорить с посетителем, кем бы он ни оказался.
Через открытое окно столовой она услышала голоса: говорили Джеффри и какая-то женщина. Кто она? Вряд ли это миссис Гленарм. Внезапно гостья возвысила голос.
— Она здесь? — донесся до Анны вопрос. — Я хочу ее видеть.
Анна не мешкая подошла к задней двери в дом и оказалась лицом к лицу с дамой, которую видела впервые в жизни.
— Вы жена моего сына? — спросила дама.
― Я его пленница, — ответила Анна.
И без того бледное лицо леди Холчестер совсем побледнело. Было ясно, что этот ответ лишь подтвердил какие-то сомнения, уже посеянные в голове матери ее сыном.
— Как вас понять? — шепотом спросила она.
Тяжелые шаги Джеффри раздались в гостиной. Времени на объяснения не было. И Анна шепнула:
— Передайте эти слова моим друзьям.
В дверях столовой появился Джеффри.
— Назовите кого-нибудь из ваших друзей, — попросила леди Холчестер.
— Сэр Патрик Ланди.
Джеффри услышал.
— Что сэр Патрик Ланди? — спросил он.
— Я хочу видеть сэра Патрика Ланди, — заявила леди Холчестер. — И твоя жена скажет мне, где его найти.
Анна тотчас поняла ― леди Холчестер свяжется с сэром Патриком. И назвала его лондонский адрес. Леди Холчестер направилась было к выходу. Но Джеффри остановил ее.
— Прежде чем вы уйдете, — сказал он, — я хочу внести ясность. Моя матушка полагает, — продолжал он, обращаясь к Анне, — что наша совместная жизнь едва ли будет нам в радость. Подтвердите же истину, прошу вас. Что я сказал вам перед завтраком? Не сказал я разве, что приложу все старания, чтобы стать вам хорошим мужем? Не сказал ли я — в присутствии миссис Детридж, — что готов на все, чтобы между нами воцарилось согласие. — Он сделал паузу, и Анна кивком подтвердила его слова; тогда он воззвал к матери: — Ну? Что вы скажете теперь?
Леди Холчестер не стала открывать свои мысли.
— Сегодня вечером мы увидимся, либо я пришлю вам записку, — сказала она Анне.
