Торнтон Уайлдер - К небу мой путь

— Тогда, может быть, и вы тоже расскажете мне что-нибудь о себе? — спросил погрустневший Браш, застегивая часы на руке.

Джесси стала расхаживать туда и сюда по комнате, словно хотела придать естественность тому, что собиралась сказать.

— Хорошо. Я сирота. Меня подобрали в поле. Сначала я жила в приюте. Это недалеко от Кливленда, штат Огайо. Некоторые считают, что я похожа на славянку. Я не знаю. Я не думаю, что это имеет значение. Когда мне было десять лет, меня взяли к себе старый сапожник-немец и его жена. Они умерли, когда я училась на втором курсе, и с того времени я сама зарабатываю себе на жизнь — подрабатываю в отеле. Моя будущая специальность — биология, и в один прекрасный день я стану либо учителем, либо врачом.

— И вы не верите, что… — начал испуганно Браш. — Вы считаете, что все вокруг нас — результат эволюции, а не?..

— Безусловно. Я считаю, что дело обстоит именно так.

Тогда Браш выдавил почти шепотом:

— Значит, вы полагаете, что все, о чем написано в Библии, ложь? А вы никогда не задумывались, что разница между обладающим душой человеком и обезьяной, прыгающей по деревьям, велика, как сам мир?

Наступило молчание, ужаснувшее Браша не меньше, чем ее слова. И тогда он в отчаянии решился на другой роковой вопрос:

— И вы, наверное, считаете, что женщина должна курить?

Джесси остановилась и посмотрела на него:

— А вы считаете, что это очень важно?

— Да, я считаю, что это чрезвычайно важно.

— А я — нет. — Она пожала плечами. — Сама я не курю. Но мне нравится видеть, что женщины могут делать то же, что и мужчины, с не меньшей серьезностью.

Она посмотрела Брашу в глаза. Она видела, как он поражен.

— Я просто удивлена тем, что вы считаете это очень важным. А я уже было начала вас считать единственным умным человеком из всех, кого я встречала.

Глядя в пол, Браш произнес:

— В ноябре у меня будет отпуск. Можно, я приеду к вам в Мак-Кеновский колледж?

Джесси снова начала расхаживать по комнате.

— Вы, конечно, можете делать все, что вам угодно, — сказала она. — Но ничего хорошего не получится. Нам не о чем будет говорить, если у вас такие идеи. И потом… Я живу одна. В последние годы, во всяком случае, я могу обеспечить только себя… Кроме того, у меня просто не найдется свободного времени на новую дружбу. Я работаю старшей официанткой в обеденном зале, а остальное время отдаю учебе.

— Но приехать-то я могу?

— Да, конечно, как и всякий другой человек.

— Я полагаю… у вас найдется тогда минутка-другая погулять со мной? Или пообедать, или что-нибудь еще?

— Пожалуй.

— Ну что же, до свиданья, — сказал Браш, протягивая руку.

— До свиданья. Вы все делаете так серьезно, что мне даже неловко. Мы знакомы всего час или полтора, а у вас вид, словно теряете лучшего друга.

— Мне надо хорошенько подумать обо всем этом. До свиданья.

— До свиданья.

Исполненный раздумий, Браш вышел в коридор. Но вдруг повернул назад и с неожиданной силой сказал в открытую дверь:

— Но вы хотя бы можете пообещать мне, что подумаете о моих словах? Я не понимаю, как такая красивая девушка может верить, что Библия лжет, и что мы произошли от обезьян, и что девушкам положено курить табак. Что станет с миром, если он будет следовать этим идеям? Почему вы считаете себя нормальным человеком, если вы придерживаетесь таких взглядов?

— Я подумаю об этом, — устало и с легкой досадой сказала Джесси, снова принимаясь приводить комнату в порядок.

Покончив с уборкой, Джесси пошла в свою комнату и села в кресло. Она твердо положила руки на подлокотники и стала пристально рассматривать стену перед собой. Время от времени она бормотала: «Он сумасшедший». Потом убедилась, что ей сегодня не уснуть, сменила обувь и отправилась погулять к озеру.

Браш вернулся в палатку с биркой «Феликс» и лег в постель. Он с трудом заснул, но вскоре, однако, был разбужен сильным шумом. Дик Робертс бился на своей кровати. Сдавленным голосом, все громче и громче, он кричал: «Я не могу… Я не могу…» В неясном свете луны, проникавшем в палатку снаружи, Браш увидел и других ее обитателей, которые, подняв головы, перепуганные, взирали на Дика Робертса.

— Что за чертовщина? — спросил кто-то из них.

— Кто этот припадочный?

— Папа, папочка!.. — причитал маленький сын Дика Робертса.

Браш вскочил с кровати, схватил Робертса за руку, легонько подергал.

— Эй, Робертс! Дик Робертс! — сказал он спящему и пояснил окружающим: — Ничего страшного, ребята. Обыкновенный кошмар. Все в порядке. Эй, Робертс! Вы как? Ничего?

Робертс сел на кровати, потряс головой. Затем угрюмо и молча наклонился и принялся обуваться. Браш тоже поспешно натянул брюки и сунул ноги в туфли.

— Господи, это какой-то бедлам! — недовольно проворчал кто-то.

— Я извиняюсь, — сказал Робертс и, прихватив свой купальный халат, пошел из палатки.

— Папа, ты куда? — испуганно спросил его сын.

— Ш-ш! Давай-ка спи, Джордж.

— Папа! Я тоже хочу с тобой.

— Нет-нет. Ложись в постель и спи.

Браш взял свое одеяло и вышел следом за Робертсом. Он догнал его на пыльной дороге, пересекающей лагерь, освещенный лунным светом. Робертс остановился. Опустив глаза в землю, он стоял совершенно спокойно; казалось, он задумался о чем-то далеком и очень важном. Браш ждал.

— Идите спать, — произнес Дик Робертс негромко, не поднимая глаз. — А я поищу где-нибудь здесь местечко на берегу.

— Может быть, вам следует хорошенько продышаться? Давайте прогуляемся.

— Нет, обратно в палатку я не вернусь ни за какие деньги.

— Не обижайтесь на то, что они говорят.

— Мне хочется побыть одному, — сурово произнес Дик Робертс и направился вниз, к берегу. Подойдя к воде, он взял со стеллажа весло и столкнул одно из каноэ в воду. Браш проделал то же самое.

— Прочь! Убирайся! Я хочу остаться один, говорю тебе, — взбешенно прошипел Робертс.

— Я должен быть рядом, — сказал Браш.

Робертс направил каноэ к середине озера. Он сделал гребок с одной стороны, потом с другой. Но каноэ не слушалось его и кружилось на месте. Робертс обезумел от ярости и неистово, как лопатой, начал копать озеро однолопастным спортивным веслом. Каноэ, в котором сидел Браш, легко скользило по водной глади, словно большая рыба. Сам Браш тактично смотрел в другую сторону, словно в раздумье глядя на дорожку лунного света. Робертс обессиленно опустил весло. Браш подплыл ближе.

— Давайте я вас научу, — сказал он.

— Не надо! Убирайся! — со сдавленной яростью закричал Робертс. — Какого черта ты здесь околачиваешься? Я пока не сумасшедший и в надзоре не нуждаюсь.

— Мистер Робертс, я вовсе не хотел вам надоедать. Я просто хотел убедиться, что с вами все в порядке.

Робертс быстро взглянул на него, затем вновь принялся вспахивать озеро. Неожиданно каноэ перевернулось, и Робертс бултыхнулся в воду. Через мгновение он уже шумно плыл к берегу.

— Это уже сложнее, — пробормотал Браш, не выпуская из виду перевернувшееся каноэ с веслом и пловца.

Когда Браш достиг берега, Робертс выжимал из пижамы воду. Браш разложил по местам оба каноэ и весла.

— Подождите минуту, — сказал он. — Я принесу полотенце.

Склад у душевых кабин оказался заперт, и Брашу пришлось перелезть через высокое дощатое ограждение. Он отыскал в каком-то углу несколько прокисших, почерневших полотенец и протолкнул их наружу в дыру между досками. Вернувшись к Робертсу, он увидел ночного сторожа, нервного старика с карманным фонариком.

— Ничего не имею против, ребята, — сказал сторож, — забавляйтесь на здоровье, только не надо так шуметь.

— Возьмите у него фонарик, — сказал Робертсу Браш, — сходите в палатку и переоденьтесь.

Робертс взял фонарик, но перед тем, как удалиться, с яростью прошептал Брашу:

— Убирайся. Уходи. Я хочу побыть один, говорю тебе.

— Я не могу. Я обещал присмотреть за вами.

Ночной сторож шаркал за ними следом.

— Развлекайтесь как хотите, — бормотал он, — только не шумите.

Когда Робертс вышел из палатки, он был уже одет. В руке он держал ключи от своей машины. Он побежал, спотыкаясь, к располагавшейся в отдалении автостоянке, где выстроились в шеренгу десятки автомашин. Браш побежал рядом.

— Если вы не возьмете меня с собой, — проговорил он на бегу, — я позову кого-нибудь на помощь.

Робертс так дрожал, что не мог попасть ключом в замок. Браш вскочил на подножку, вцепился руками в полуопущенное стекло. Двигатель завелся, Робертс с силой завертел ручку, поднимая боковое стекло, и больно прищемил Брашу пальцы. Браш отпрыгнул и побежал в пункт первой помощи. Он ворвался внутрь.

— Док! — закричал он с порога. — Дайте мне вашу машину, быстро! Там человек хочет покончить жизнь самоубийством, я уверен!