Кодзиро Сэридзава - Книга о Боге
Мы сели за столик с видом на море. Из внутренних помещений доносилась классическая музыка. Шел уже одиннадцатый час, но было светло, как днем, с моря дул легкий прохладный ветерок, и мы чувствовали себя легко и свободно. Скоро принесли горячий кофе. Это был самый настоящий кофе, какого я давно уже не пил. Икэдзима, сделав глоток, блаженно застонал и, взглянув на меня, тихонько сказал:
— Лет десять не пил ничего подобного. Чудо! Как замечательно, что наступил мир!
Я согласно кивнул.
Через некоторое время к нам подошла сидевшая за соседним столиком пожилая супружеская пара.
— Простите, вы японцы? — спросили они на ломаном японском языке и, получив подтверждение, расцвели улыбками.
— До войны мы три года жили в Кобе, — рассказали супруги, — для нас это были спокойные и счастливые годы, поэтому мы никогда не забываем вашу страну. Вот уж не ожидали увидеть японцев у себя на родине, ведь это такая даль… Мы хорошо знаем, какие добросердечные люди японцы…
Тут супруги переглянулись, и я решился спросить:
— А в Японии с вами обращались как с евреями?
— Нет. Правда, нас называли иностранцами, но все были с нами очень любезны, никакой еврейской проблемы как бы не существовало. Говорят, многие ваши города были разрушены во время воздушных налетов… Как же вы, при вашей душевной тонкости, должно быть, страдали! Но японский народ трудолюбив, вы непременно восстановите свою родину. Надеюсь, у вас найдется время познакомиться с нашей страной, и вы увидите, как мы стараемся возродить эту опустошенную за многие века землю, наши сородичи съезжаются сюда со всего мира и трудятся не жалея сил. Верю, близок день, когда и Япония и Израиль превратятся в рай земной, как того желал Господь, когда народы наших стран заживут мирно и счастливо.
Тепло распрощавшись с нами и пожав нам руки, они удалились.
Мы тоже решили вернуться в гостиницу, хотя в кафе было еще многолюдно: на следующий день у нас была намечена поездка в Иерусалим, древнюю столицу Израиля.
Когда наутро мы спустились в ресторан, молодой официант принес нам «Эко-д-Израэль», ежедневную газету на французском языке, и предложил прочесть заметку о евреях, накануне прибывших на пароходе в порт Хайфа.
Нас глубоко взволновали две фотографии. На первой — в порт входит пароход, битком набитый пассажирами, на палубе, обнявшись, стоят евреи — старые, молодые, мужчины, женщины, — не отрывая глаз от берегов своей родины, они плачут. На второй — те же люди, только уже сошедшие на берег, целуют землю, обливая ее слезами.
Официант объяснил, что каждый день в страну приезжает не меньше тысячи евреев, поэтому главная задача сейчас — обеспечить всех едой, жильем и работой.
Мы видели палаточные городки в пустыне возле аэродрома, такие же городки то и дело попадались нам на глаза, пока мы ехали из Тель-Авива в Иерусалим.
Расстояние между Тель-Авивом и Иерусалимом — около шестидесяти километров, и, к нашему удивлению, между городами уже была проложена прекрасная автомобильная трасса, хотя государству Израиль не исполнилось и трех лет. Над нами сияло южное темно-синее небо, впереди, насколько хватало взгляда, сверкали на солнце пески, и никакой воды вокруг. При этом, едва отъехав от Тель-Авива, мы увидели на расстилающейся за ним равнине зеленые поля. Наш водитель объяснил, что те из репатриантов, кто не имеет никакой профессии, обустраиваются на пустынных участках земли и, пытаясь их озеленить, все силы отдают сельскохозяйственным работам. По мере того как мы удалялись от Тель-Авива, поля становились все более чахлыми, но, по словам все того же водителя, причина была только в том, что эти места были заселены позже, со временем даже самая скудная земля превратится в прекрасные поля.
В пустыне, как известно, воды не бывает. Из окна машины мы видели множество людей, занимавшихся работами по озеленению: одни копали глубокие колодцы, другие откуда-то издалека возили воду. Но когда наша машина достигла холмистой местности, за которой начинался Иерусалим, мы увидели вокруг сплошную пустыню, нигде не было ни деревца, ни травинки. Но нам сказали, что евреи селятся и в таких местах, они превращают их в пастбища, сажают деревья. Наш водитель несколько раз повторил:
— Вы приезжайте к нам года через два. На этих холмах зазеленеют рощи, а внизу, на равнинных землях, заколосятся поля, зацветут луга. У нас здесь будет рай, на радость Богу.
Тем временем мы прибыли в Иерусалим. Наш водитель был последователем иудаизма, но, понимая, что нас интересуют в основном христианские святыни, сказал, что проведет нас по всем знаменитым местам, чему мы были очень рады.
Признаться, я никогда и думать не думал, что попаду на Святую землю христианства. Это было настолько для меня неожиданно, что, оказавшись в Иерусалиме, я втайне подумал: а может, наш самолет не зря совершил вынужденную посадку, это было милостью Божьей?
Сначала водитель показал нам город, провел по местам, связанным с жизнью Иисуса Христа, и рассказал о каждом. Однако на меня все эти святыни не произвели особого впечатления. Наверное, потому, что я, к стыду своему, не знал как следует ни истории народа иудейского, ни того, что город Иерусалим был духовным оплотом иудеев, в христианстве я тоже не очень хорошо разбирался и о жизни Христа имел весьма обрывочные сведения.
Но когда я взошел на холм, место последнего моления Иисуса, и поднял глаза к низкому, чистому — нигде ни облачка — синему небу, мне вдруг подумалось: «Кажется, Иисус молился здесь ночью? Значит, над ним тоже нависало это низкое чистое небо, сверкающее бесчисленными звездами!» Растроганный, я окинул взглядом окрестности. И вдруг увидел, что на невысоком холме, отделенном от нашего небольшой ровной площадкой, стоят, направив на нас дула своих ружей, солдаты, в которых с первого взгляда можно было признать арабов. Испуганный водитель предупредил нас:
— Не смотрите в ту сторону. А то они могут начать стрелять…
Мы удивились, но тут заметили нескольких израильских солдат на нашем холме.
— И знаменитая Голгофа, и река Иордан находятся на территории, оккупированной арабами. Как ни печально, им принадлежат и деревни, в которых Иисус проповедовал и творил чудеса, и многое другое. Но мы обязательно вернем их себе, и очень скоро…
Взглянув на возмущенного водителя, я вспомнил, что везде — и в христианских святынях, и на мирных улицах Иерусалима — нам попадались на глаза израильские патрули. Остро ощутив, что Израиль находится в состоянии войны, я вдруг подумал, что, пожалуй, время для знакомства со Святой землей еще не настало.
В ту ночь мы ночевали в частной гостинице под названием «Вертоград» на окраине Иерусалима. Это был тихий приятный дом, что-то вроде семейного пансиона, которым владела семья из четырех человек. Хозяева сказали, что приехали сюда, бежав из коммунистической Румынии, но сначала я принял их за евреев французского происхождения, так хорошо они говорили по-французски. Их сын, Жозеф, был электротехником по специальности, но каждое утро брал ружье и шел охранять границу, а на ночь возвращался домой. У юной дочери, которую звали Мадлен, муж был медиком, в настоящее время он служил на флоте корабельным врачом, поэтому она жила с родителями.
Нас приняли как старинных друзей только потому, что мы были японцами, а Япония — единственная в цивилизованном мире страна, где не устраивалось гонений на евреев. Вечером, после ужина, прихватив с собой привезенные из Японии сладости, мы прошли в просторную гостиную и долго беседовали с хозяевами. Ночь выдалась душная, но сквозь большие, открытые настежь окна в комнату проникал ветерок, так что дышать было можно, и мы просидели там за полночь. Хозяева оказались людьми весьма словоохотливыми, и, хотя время от времени отрывались от беседы, чтобы послушать по радио новости из Англии, Франции и Германии, мне удалось кое-что узнать у них о многотрудной истории еврейского народа и об их нынешней жизни. Услышанное поразило меня.
Евреи были первым народом, избранным монотеистическим Богом. Бог даровал им самую плодородную землю, чтобы они жили на ней, так возникло государство Израиль. Израильтяне были приверженцами иудаизма, они построили на Иерусалимском холме храм и молились в нем. На соседних с ними землях жили мусульмане-арабы, и однажды их войска вторглись на территорию Израиля, началась война, в которой Израиль потерпел поражение, его земли были оккупированы, жителей захватывали в плен, продавали в рабство, они пытались спастись бегством, и многим удавалось найти убежище в других странах.
Так случилось, что еврейский народ потерял свою землю и был обречен на долгие, мучительные скитания.
Но почему за долгие — невозможно даже вообразить себе, сколь долгие, — века евреи не сумели ассимилироваться в странах, куда забросила их судьба, почему они так нигде и не обрели покоя?
