Владимир Мегре - Анастасия
— Но всё, что ты назвал, плохо и пагубно.
— Плохо? Пагубно? Если гости ко мне на торжество придут, за стол сядут, а я им: «Вот орешков погрызите, яблочко скушайте, водички попейте и не курите», — вот тогда будет плохо.
— Разве самое главное, когда с друзьями собираешься, за стол сразу садиться, пить, есть и курить?
— Главное или нет,неважно. Так принято во всём мире, всеми людьми. В некоторых странах даже блюда есть, как бы, ритуальные, индейка, например, жареная.
— Не всеми людьми и в вашем мире это принимается.
— Пусть не всеми, но я-то живу среди нормальных.
— Почему ты считаешь окружающих тебя наиболее нормальными?
— Потому, что их большинство.
— Это недостаточный аргумент.
— Для тебя недостаточный, потому что тебе объяснить невозможно.
Злость к Анастасии у меня стала проходить. Я вспомнил, что слышал о лекарственных препаратах,о врачах-сексопатологах и подумал: Если она как-то навредила мне, то врачи смогут исправить положение, — и сказал:
— Ладно, Анастасия, договоримся так, я на тебя больше не злюсь. За прекрасную ночь тебе спасибо. Только ты больше сама не избавляй меня от моих привычек. А с сексом я поправлю дела с помощью наших врачей и современных лекарств. Пойдём купаться.
Я направился к озеру, любуясь утренним лесом. Снова стало возвращаться хорошее настроение, а она на — тебе! Идёт сзади и говорит:
— Не помогут тебе лекарства и врачи. Чтобы вернуть всё, как было, им необходимо будет стереть из твоей памяти произошедшее и то, что ты чувствовал.
Я, опешив, остановился.
— Тогда ты всё верни.
— И я не могу.
Снова чувства бешеной ярости и страха овладели мной.
— Ты... Ты наглая. Нагло вмешиваешься и коверкаешь жизнь. Значит, гадости делать ты можешь! А как исправить — не могу?
— Я не делала никаких гадостей. Ты ведь так хотел сына. Но прошло немало лет, а сына у тебя нет. И никакая женщина из твоей жизни уже не родила бы тебе сына. Я тоже захотела от тебя ребёнка и тоже сына. А я могу...
Так почему же ты заранее беспокоишься, что тебе будет плохо? Может быть, ты ещё поймёшь... Не бойся меня, пожалуйста, Владимир, я совершенно не вмешиваюсь в твою психику. Это само произошло.Ты получил то, что хотел.
Ещё мне очень сильно хотелось бы избавить тебя от хотя бы одного смертного греха.
— Какого это?
—Гордыни.
— Странная ты. Философия твоя и образ жизни нечеловеческий.
— Что же во мне нечеловеческого такого, пугающего тебя?
— В лесу живёшь одна, с растениями общаешься, зверями. Никто у нас даже приближённо так не живёт.
— Как же, Владимир, почему же?.. — взволнованно заговорила Анастасия. — А дачники, они тоже с растениями и животными общаются, только пока неосознанно. Но потом они поймут. Многие уже понимать начинают.
— Ну надо же! Дачница она. А луч этот твой. Книг не читаешь, но знаешь много. Мистика какая-то.
— Я всё могу объяснить тебе, Владимир. Только не сразу. Я стараюсь, но слов не могу подобрать подходящих. Понятных. Поверь, пожалуйста. Всё, что я делаю, присуще человеку. Ему это изначально дано.
В перво истоках. И каждый так смог бы. И всё равно, люди вернутся к перво истокам. Это постепенно будет происходить, когда Светлые силы победят.
— А концерт твой. Всеми голосами пела, моих любимых певцов изображала, да ещё в последовательности, как на видеокассете моей.
— Так получилось, Владимир. Я однажды увидела эту кассету. Я расскажу потом, как это произошло.
— И что же, запомнила сразу слова и мелодии всех песен?
— Запомнила, что ж в этом сложного, мистического? Ой, что же я наговорила, на показывала! Ты испугался меня! Я, наверное, бестолковая, несдержанная. Меня дедушка так однажды назвал. Я думала, он любя. А я и вправду несдержанная. Пожалуйста... Владимир...
Анастасия говорила по-человечески взволнованно, и, наверное, поэтому страх к ней почти прошёл. Мысль о сыне заполняла все чувства.
— Да не боюсь я уже... Только будь посдержаннее. Вот и дедушка тебе это говорил.
— Да. И дедушка... А я всё говорю, говорю... Так сильно хочется сказать всё. Болтушка я? Да? Но я постараюсь. Я очень буду стараться быть сдержанной. Говорить постараюсь только понятное.
— Так, значит, ты родишь, Анастасия?
— Конечно! Только не вовремя это будет.
— Как — не вовремя?
— Нужно непременно летом, когда природа помогает вынянчить.
— Зачем же ты решилась, если это так рискованно для тебя и ребенка?
— Не беспокойся, Владимир, по крайней мере, сын будет жить.
— А ты?
— И я постараюсь выдержать до весны, а там всё нормализуется.
Анастасия сказала это без тени грусти или страха за свою жизнь, потом она разбежалась и прыгнула в воду небольшого озерца. Блестящие на солнце брызги воды взлетели, словно фейерверк, и опустились на чистую и ровную гладь озера. Секунд через тридцать её тело медленно стало появляться на поверхности. Она лежала на воде, раскинув руки ладонями вверх, и улыбалась.
Я стоял на берегу, смотрел на неё и думал: «Услышит ли белочка щелчок её пальцев, когда она будет лежать с младенцем в одном из своих укрытий? Поможет ли ей кто-нибудь из её четвероногих друзей? Хватит ли тепла её тела, чтобы обогреть малыша?»
— Если мое тело будет остывать и ребёнку нечего будет есть, он заплачет, — тихо сказала, вышедшая из воды Анастасия, — его недовольный крик может разбудить предвесеннюю природу или часть её, и тогда всё будет хорошо. Они его вынянчат.
— Ты читала мои мысли?
— Нет, я предполагала, что ты об этом думаешь. Это же естественно.
— Анастасия, ты говорила, что на соседних участках живут твои родственники. Они могли бы тебе помочь?
— Они очень заняты, и их нельзя отрывать от дел.
— Чем, Анастасия, они заняты? Что делаешь ты целыми днями, если фактически тебя полностью обслуживает окружающая природа?
— Я занимаюсь... И стараюсь помочь людям вашего мира, которых вы называете дачниками или садоводами.
Её любимые дачники
Анастасия много и увлеченно рассказывала мне, какие возможности могут открываться для людей, общающихся с растениями. Вообще, на две темы говорит Анастасия с особенным трепетом, воодушевлением и какой-то прямо-таки влюбленностью. Это воспитание детей и дачники.
Если рассказать всё, что она говорит о дачниках, какое им придаёт значение, то перед ними прямо на коленях всем нужно стоять. Надо же. Она считает, что и от голода они всех спасли, и добро сеют в душах, и общество будущего воспитывают... Всего не перечислить. Отдельная книга нужна. И она ещё всё это пытается доказывать, аргументировать:
— Понимаешь, сегодня то общество, в котором ты живёшь, многое может понять через общение с растениями, высаживаемыми на дачах. Именно на дачах, где знаешь каждую посадку своего участочка, а не на обезличенных огромных полях, по которым ползают чудовищные и бестолковые машины.
Люди лучше чувствуют себя, работая на дачах, многим это продлило жизнь. Они делаются добрее. И именно дачники могут способствовать осознанию обществом пагубности технократического пути.
— Анастасия, так это или нет, сейчас неважно. Ты здесь при чём? В чём заключается твоя помощь?
Она схватила меня за руку, увлекая на траву. Мы лежали на спине, положив руки ладонями вверх.
— Закрой глаза, расслабься и попробуй представить себе то, что я буду говорить. Сейчас я найду своим лучиком, увижу на расстоянии кого-нибудь из людей, которых вы называете дачниками.
Некоторое время она молчала, потом тихо заговорила:
— Пожилая женщина разворачивает марлю, в которой замочены семена огурцов. Семена уже сильно проросли, видны маленькие росточки. Она взяла одно семечко в руку.
Ну, вот я ей подсказала, что не надо так замачивать семечки, росточки деформируются при посадке, вода такая не совсем подходит для питания, семечко будет болеть.
Она думает, что сама об этом догадалась. Да, это отчасти так и есть, я только чуть-чуть ей помогла догадаться. Теперь она поделится своими мыслями, расскажет об этом другим людям. Маленькое дело сделано.
Анастасия рассказывала, что она моделирует в своем сознании всевозможные ситуации работы, отдыха и взаимодействия людей, как друг с другом, так и с растениями.
Когда смоделированная ею ситуация наиболее приближена к действительности, устанавливается контакт, при котором она может видеть человека, чувствовать чем он болеет, что ощущает. Она, как бы, входит в его образ и делится своими знаниями.
Анастасия говорила, что растения реагируют на человека, могут его любить или ненавидеть, положительно или отрицательно влиять на его здоровье:
— И здесь у меня очень много работы. Я занимаюсь дачными участками. Дачники едут на свои участки к своим насаждениям, словно к детям, но, к сожалению, они лишь интуитивны — их отношения. Они ещё не подкреплены ясностью осознания истинного предназначения этой связи.
