Марк Твен - Собрание сочинений в 12 томах. Том 4. Приключения Тома Сойера. Жизнь на Миссисипи
Доктор Ф. Джулиус Лемойн после пятидесятилетней врачебной практики писал: «Погребение трупов людей, умерших от заразных болезней, вызывает постоянное заражение воздуха и загрязнение воды не только миазмами, образовавшимися просто от гниения, но и специфическими микробами тех болезней, от которых произошла смерть».
Газы (от зарытых трупов) просачиваются на поверхность сквозь слой в восемь — десять футов земли совершенно так же, как углекислота, и практически невозможно помешать их выделению.
Во время эпидемии в Новом Орлеане в 1853 году, сообщает доктор Е. X. Бартон, на четвертом участке смертность достигла четырехсот пятидесяти двух человек на тысячу, то есть больше чем вдвое против других участков. На этом участке было три больших кладбища, где за предыдущий год было погребено более трех тысяч человек. И в других участках города соседство кладбищ, по-видимому; усиливало эпидемию.
В 1828 году профессор Бьянки доказал, что страшная вторичная эпидемия чумы в Модене была вызвана раскопками в местах, где за триста лет до того были погребены жертвы чумы. Мистер Купер, объясняя происхождение некоторых эпидемий, отмечает, что когда разрыли чумные кладбища в Эйяме, то сразу началась эпидемия чумы («Североамериканское обозрение», № 3, т. 135).
В речи, произнесенной перед членами Чикагского медицинского общества в защиту кремации, доктор Чарльз В. Парди привел некоторые очень интересные сравнения, чтобы показать, каким бременем для общества является погребение мертвых в земле:
«На похороны в Соединенных Штатах тратится за год в два с четвертью раза больше денег, чем правительство расходует на школы. Похороны за 1880 год обошлись стране в такую сумму, которой хватило бы на уплату долгов по всем коммерческим банкротствам в Соединенных Штатах за тот же год и на то, чтобы выделить каждому банкроту капитал в восемь тысяч шестьсот тридцать долларов, на который он мог бы снова вести дело. Ежегодный расход на погребения превышает стоимость всего добытого в Соединенных Штатах за 1880 год золота и серебра! В эту сумму не вошел еще капитал, вложенный в земельные участки, отведенные под кладбища, затраты на гробницы и памятники и убытки от обесценивания недвижимости благодаря соседству с кладбищами».
Для богатых кремация вполне может заменить погребение, так как связанный с этим церемониал можно сделать столь же дорогостоящим и пышным, как индусский обряд «сати». Для бедняков же кремация была бы удобнее погребения, так как обходилась бы очень дешево[32], — дешево до тех пор, пока бедняки не начнут подражать богачам, чего, впрочем, ждать недолго. Введение кремации избавило бы нас от навозной кучи избитых похоронных острот; но, с другой стороны, оно воскресило бы множество заплесневелых, старых кремационных шуток, лежавших под спудом две тысячи лет.
У меня есть знакомый негр, который зарабатывает свой хлеб чем придется — обычно тяжелым физическим трудом, он никогда не зарабатывает больше четырехсот долларов в год, и так как он женат и имеет несколько маленьких детей, то ему приходится урезывать себя во всем, чтобы прожить до конца года, не влезая в долги. Для такого человека похороны — настоящая финансовая катастрофа. В то время как я писал одну из предыдущих глав, у этого человека умер ребенок. Он вместе с одним из своих приятелей исходил весь город в поисках гроба, который был бы ему по карману. Купил самый дешевый, какой удалось найти, — из простых крашеных досок. За этот гроб он заплатил двадцать шесть долларов. А такой ящик, вероятно, не стоил бы и четырех долларов, если бы предназначался для того, чтобы хранить в нем что-нибудь полезное. Этот расход будет ощутим для негра и его семьи в течение многих месяцев.
Глава XLIII
ИСКУССТВО ПОГРЕБЕНИЯ
Приблизительно тогда же я встретил на улице человека, которого не видел лет шесть или семь, и между нами произошел примерно следующий разговор. Я сказал:
— Но ведь у вас был такой унылый и старообразный вид, а теперь вас просто не узнать. Где вы раздобыли такую молодость и кипучую жизнерадостность? Сообщите мне адрес!
Он блаженно хихикнул, снял лоснящийся цилиндр, показал мне наклеенный на донышке круглый розовый ярлык с какой-то надписью и продолжал посмеиваться, пока я читал: «Д. Б. — гробовщик». Затем он снова надел цилиндр, ухарски сдвинул его набекрень и воскликнул:
— Вот вам и разгадка! В то время, когда вы меня знавали, мне жилось трудно, — сами понимаете, какие заработки у страхового агента: очень непостоянные. Случится большой пожар — хорошо, здорово поработаешь дней десять, пока люди еще напуганы и страхуются; а там — застой до следующего пожара. В таком городе, как наш, пожары случаются недостаточно часто, и столько недель подряд болтаешься без работы, что совсем падаешь духом. А вот это — настоящее дело, можете мне поверить! Уж умирать-то люди умирают, не дожидаясь, чтобы им подали пример! Нет, сэр, они отправляются на тот свет аккуратно, у гробовщика застоя в делах не бывает. Я начал с двух-трех старых гробов и взятого напрокат катафалка, — а теперь посмотрели бы вы!.. Я создал дело, от которого не отказался бы каждый, кто бы он ни был! Пять лет тому назад я ютился на чердаке; теперь живу в шикарном доме с мезонином и со всякими этакими модными неудобствами.
— Разве гробами так выгодно торговать? Много вы наживаете на каждом гробе?
— Да полноте! Что вы говорите! — Затем, конфиденциально подмигнув мне и многозначительно взяв меня за рукав, он понизил голос: — Заметьте себе: на свете есть только одна-единственная вещь, которая никогда не дешевеет, — это гроб. Есть одна только вещь в этом мире, которую покупают не торгуясь, — это гроб. Есть одна только вещь в этом мире, относительно которой покупатель не скажет: «Я еще поищу, посмотрю в в других мостах, и если не найду ничего дешевле, то вернусь к вам», — это гроб. Есть одна только вещь в этом мире, которую не закажут из сосны, если можно купить из орехового дерева, и не возьмут из орехового дерева, если можно купить из красного дерева; и не возьмут из красного дерева, если можно купить из железа с серебряной дверной дощечкой и бронзовыми ручками, — это гроб. И есть одна только вещь в этом мире, из-за которой не приходится потом бегать за покупателем, чтобы он заплатил, — это гроб. Ремесло гробовщика? Самое верное дело в христианском мире и самое чистое!
Вот посудите сами: богатый человек требует самый лучший товар, какой у вас имеется. И вы можете запросить с него сколько вздумается и всучить покупку, — он не будет торговаться. А когда к вам приходит бедняк, то, если вы его хорошенько обработаете, он в лепешку расшибается, чтобы щегольнуть. И в особенности женщины. Вот, например, приходит ко мне миссис О'Флаэрти, вдова, — утирает глаза, стонет, косится одним глазом из-под носового платка, осматривает сквозь слезу мой товар и говорит:
— А сколько бы вы спросили вон за тот?
— Тридцать девять долларов, сударыня, — отвечаю я.
— Да, цена изрядная, что и говорить, но Пат был джентльмен, и похоронить его надо как джентльмена, хотя бы мне пришлось от работы без рук остаться. Я возьму тот.
— Хорошо, сударыня, — говорю я. — Гроб отличный. Не из дорогих, конечно, но в этой жизни нам приходится по одежке протягивать ножки, как говорится. — А когда она направляется к выходу, я, как бы мимоходом, замечаю: — Вот этот, с белой атласной обивкой, — просто красота! Но боюсь… да, шестьдесят пять долларов, конечно, цена… но все же я счел своим долгом сказать миссис О'Шонесси…
— Вы хотите сказать, что Бриджет О'Шонесси купила точно такой красивый гроб, чтобы послать в чистилище своего пьяного черта?
— Да, сударыня,
— Тогда Пат отправится на небо в таком же точно гробу, хотя бы семье О'Флаэрти пришлось истратить последнюю копейку! И знаете что, налепите еще каких-нибудь украшений, я вам набавлю доллар.
А так как я в доле с извозчичьими дворами, то, конечно, не забываю ввернуть, что миссис О'Шонесси наняла кареты за пятьдесят четыре доллара и устроила своему Деннису такие пышные похороны, точно он был герцогом или убийцей. Тут, конечно, она попадается на удочку и перекрывает О'Шонесси на четыре извозчика и один омнибус. Так было, но теперь все переменилось; то есть переменилось у нас в городе. Ирландцы, бывало, так разорялись на кареты для похорон, что после похорон по два года голодали и ходили в отрепьях; наконец их священник вмешался и все это запретил. Он не позволяет теперь им нанимать больше двух извозчиков, а иногда — только одного.
— Отлично, — сказал я, — если вы так веселы и жизнерадостны в обыкновенное время, то каковы же вы во время эпидемий?!
Он покачал головой.
— Нет, тут вы ошибаетесь, мы эпидемий не любим. Эпидемия — дело недоходное. Впрочем, я не совсем то хотел сказать: она невыгодна по сравнению с нормальным временем. Неужели вы не догадываетесь почему?
