Книга тайных желаний - Кидд Сью Монк
— Закопай свои записи, чтобы однажды они нашлись.
— Обещаю, тетя. Я позабочусь, чтобы такой день настал.
«Когда я обращусь в прах, пропой эти слова над моими костями: она была голосом», — читаю я последнюю строчку молитвы, записанной в чаше, и мы втроем — Диодора, Тавифа и я — опрокидываем на бок сосуды, в каждом из которых запечатано по пятнадцать кодексов, и перекатываем поближе к ямам, где им отведено место. Я достаю из мешка портрет на липовой дощечке, который заказала много лет назад в подарок Иисусу, чтобы он хранил память обо мне. Мы с сестрами с минуту рассматриваем мое лицо. Портрет проделал со мной путь до Галилеи, но было уже слишком поздно. Я всегда буду жалеть о том, что не пришла раньше.
Я оборачиваю портрет лоскутом от плаща Иисуса и думаю о том, какая память о муже сохранилась спустя три десятилетия после его смерти. Последние несколько лет Лави приносил мне из Александрии обрывки новостей о последователях Иисуса, которые не разбежались, когда он умер, но увеличились в количестве. Лави говорит, что небольшие группы появились даже здесь, в Египте. Люди собираются по домам, передавая друг другу истории об Иисусе, его притчи и изречения. Как бы мне хотелось услышать, о чем они рассказывают.
«Они говорят, что у Иисуса не было жены», — сказал мне Лави. Почему? Над этой загадкой я ломала голову месяцами. Потому что меня не было рядом, когда он проповедовал в Галилее? Или потому, что женщины так часто бывают невидимы? А может, последователи Иисуса считают, что безбрачие придавало ему святости? Ответов я не нашла, осталась лишь боль оттого, что меня стерли из памяти.
Запечатав крышки пчелиным воском, мы с трудом опускаем сосуды в землю. Стоя на коленях, засыпаем ямы каменистой землей, которую загребаем прямо руками. Рукописи сохранены, тетя. Я сдержала обещание.
Мы отряхиваемся, переводя дыхание. Мне вдруг приходит в голову, что отголоски моей жизни, скорее всего, растворятся без следа, словно громовой раскат. Но самой этой жизни, такой яркой, уже достаточно.
Солнце заходит за горизонт, и оттуда поднимается густое золотое сияние. Я вглядываюсь вдаль и пою: «Я Ана. Я была женой Иисуса из Назарета. Я — голос».
От автора
Октябрьским утром 2014 года мне пришла в голову идея написать роман о вымышленной жене Иисуса. Пятнадцатью годами ранее я уже подумывала о чем-то подобном, но тогда решила, что такая книга будет не ко времени, к тому же, признаюсь, мне просто не хватило смелости. Однако тем октябрьским днем, полтора десятилетия спустя, сюжет настойчиво напомнил о себе. Я безуспешно пыталась уговорить себя не браться за него. Согласно освященной временем христианской традиции, Иисус не был женат. Это мнение закрепилась в коллективном сознании. Зачем мутить воду? Но было уже слишком поздно: воображение принялось за работу, и я увидела героиню. Спустя несколько минут она обрела имя: Ана.
У меня есть привычка держать на столе карточки с выписками. Одна из них, с цитатой, принадлежащей перу Вирджинии Вулф, пролежала там все четыре с половиной года, которые ушли на сбор материала и работу над романом. В ней было сказано: «Для художественного вымысла нет пределов».
Задача романиста заключается не столько в том, чтобы отразить, словно в зеркале, реальное, сколько в том, чтобы представить возможное. «Книга тайных желаний» переосмысливает постулат о том, что Иисус никогда не знал женщины и всю жизнь оставался холост. Я рассматриваю вероятность того, что у него была жена. Разумеется, в канонических текстах Священного Писания нигде не упоминается жена Иисуса, однако же не говорится и о том, что Христос был холост. Библия хранит молчание. «Будь у Христа жена, это нашло бы отражение в Писании», — объяснил мне кто-то. Но действительно ли это так? Вынужденное молчание и «невидимость» женщин в те времена бросается в глаза. По сравнению с мужчинами, в текстах Ветхого и Нового Заветов женщинам редко дают слово, их даже нечасто упоминают. А если упоминают, то не всегда называют по имени.
Кроме того, стоит напомнить, что в Галилее I века нашей эры супружество считалось делом очевидным. Вступление в брак было гражданским, семейным и священным долгом мужчины. Как правило, юноша приводил в дом жену, когда ему исполнялось двадцать лет (хотя иногда процесс затягивался до тридцати), тем самым переходя в категорию взрослых мужчин, полноправных членов своей общины. Сыновья должны были жениться, этого ожидали от них родители. Отказ от брака стал бы для семьи потрясением, а то и позором. Религия прямо диктовала иудею «не отказываться от женитьбы». Конечно, Иисус мог игнорировать подобные предписания. Существуют свидетельства того, что в I веке н. э. в иудаизм начали проникать аскетические идеалы. Кроме того, Христос и вовсе мог вести себя как нонконформист. Однако я решила, что в двадцать лет — за десять лет до начала служения — Иисус, скорее всего, не отвергал религиозную и культурную этику своего времени и своего народа.
Утверждения, что Иисус не был женат, впервые появились только во II веке н. э. Их питали усвоенные христианством идеи аскетизма и заимствованного у греков дуализма, которые отринули телесность и витальность мира, возведя на пьедестал чистый дух. Женщины, которые традиционно отождествлялись с плотским началом, тоже утратили свою значимость: их заставили замолчать и оттеснили на периферию, отняв у них положение, которое они занимали в христианских общинах первого века. Безбрачие стало путем к святости. Непорочность провозгласили одной из высших христианских добродетелей. Убежденные в скором наступлении конца света, верующие принялись горячо спорить о том, следует ли христианам вступать в брак. Учитывая нарастание подобных настроений в религии, люди попросту сочли брак неприемлемым для Христа.
Эти соображения позволили мне выйти за рамки традиционных церковных представлений и создать образ женатого Иисуса.
Конечно, я не знаю, был Иисус женат или нет. Есть весомые аргументы, поддерживающие мнение, что он никогда не вступал в брак. До тех пор, пока где-нибудь не обнаружат сосуд с подлинным древним манускриптом, который подтвердит существование жены Иисуса, мы просто-напросто вынуждены оставаться в неведении. И даже в случае появления подобного манускрипта вопрос, скорее всего, так и останется открытым.
И все же с того самого момента, когда я почувствовала желание написать эту историю, я понимала, как важно представить Иисуса женатым. Ведь это, в свою очередь, подводит нас к любопытному вопросу: какой бы была сейчас западная цивилизация, если бы в истории Христа нашлось место для его жены? Разумеется, мы можем лишь строить догадки, однако кажется вполне разумным предположить, что в таком случае религиозное и культурное наследие христианства и западной цивилизации в целом оказались бы несколько иными. Возможно, тогда мужчины и женщины обладали бы равными правами, а отношения между сексуальностью и святостью отличались бы куда меньшей напряженностью. Возможно, не существовало бы никакого целибата. Мне интересно представлять, как все изменилось бы (если бы, конечно, вообще изменилось), будь Иисус женат, — как порожденное моим воображением могло бы повлиять на реальное.
Я с глубочайшим почтением признаю то влияние, которое Иисус Христос оказывает на миллионы людей. Его значение в истории западной цивилизации исключительно и затрагивает не только христиан. Держа все это в голове, я сочла полезным сказать несколько слов о том, как я работала над характером моего персонажа.
Мне с самого начала было ясно, что в романе я сосредоточусь на Иисусе-человеке. История будет о нем, а не о Боге-Сыне, которым ему суждено было стать. Ранние христиане спорили о том, был ли Иисус человеком или воплощением Бога, пока в четвертом веке нашей эры этот вопрос не был разрешен на Никейском соборе. Конец спорам был положен на Халкидонском соборе 451 года, на котором сформулировали догмат, утверждающий, что Иисус был в равной мере и человеком, и Богом. Однако чем шире становилось почитание Христа, тем меньше человечности оставалось в его образе. Тем не менее именно его человеческие качества привлекли меня.
