Под белым орлом - Грегор Самаров
— Я принуждён сказать вам комплимент, — сказал Герне после минутного размышления, — вы ясно и определённо провидите события, и в том, что вы сказали, я нахожу много такого, что согласуется с моими собственными идеями. Но с подобными вещами нужно обходиться в высшей степени осторожно; прежде чем говорить, нужно видеть и слышать; прежде чем давать, нужно иметь обеспечение.
— Я вполне понимаю, ваше превосходительство, — ответил Серра, — что по отношению к чужестранцу...
— Это касается не вашей особы, — прервал его Герне, — я склонен доверять вам... Речь идёт о самом предмете и о тех, которые будут способствовать выполнению нашего плана; они не должны знать, что будут прикованы золотою цепью к повиновению.
— А если они и будут знать, — сказал Серра, пожимая плечами, — то они всё-таки позволят надеть на себя золотые цепи.
— Всё равно, — сказал фон Герне, — удаются только те дела, которые решаются втайне, поэтому я надеюсь, что вы сохраните это дело в строжайшем секрете.
— Неужели допустимо, — возразил Серра, — чтобы я с ребяческой неосторожностью разрушил план, выполнением которого я надеюсь вернуть своё счастье?
— Вы потерпели неудачу в своём отечестве? — заметил фон Герне.
— Тяжкие удары судьбы поразили меня, ваше превосходительство; в борьбе с несчастьем я употребил всё, что в силах человеческих, но здание, потребовавшее многолетнего труда, рухнуло... Господин фон Кейт, которому я имел счастье оказать услугу, рекомендовал меня сюда, и если план, только что изложенный мною, удастся, то, я надеюсь, вы, ваше превосходительство, равно как и граф Виельгорский и государственный канцлер в Вене, не откажетесь дать мне положение, при котором я мог бы служить большому делу и вместе с тем работать для себя лично.
— Каждый труд должен быть вознаграждён по достоинству, — сказал Герне, — я лично умею ценить услугу людей ловких и скрытных. В настоящее время я могу приступить к этому делу лишь с крайней осторожностью. В Петербурге дорого дали бы за то, чтобы узнать наш план, — прибавил он вскользь, глядя при этом острым, испытующим взором, — там охотно помешали бы ему, так как его выполнение означало бы уничтожение русского влияния.
— На русской службе, ваше превосходительство, — возразил Серра, — переход от блестящих высот к гибельной пропасти слишком незначителен, поэтому не стоит рисковать ради единичного случая подкупа; к тому же продать дело, когда я честным путём могу добиться не только больших выгод, но и почётного положения, было бы величайшей глупостью с моей стороны, на какую вы, ваше превосходительство, наверное не считаете меня способным.
— Однако вы понимаете с полуслова, — улыбаясь сказал Герне, — и открыто говорите о вещах, о которых принято умалчивать; это свидетельствует в пользу вашего ума и собственного достоинства. Итак, приступайте к делу!
— А что прикажете мне делать, ваше превосходительство? — спросил Серра.
Фон Герне, задумчиво разглядывая брюссельские кружева на своих манжетах, сказал:
— Прежде всего необходимо узнать в точности, как предполагается организовать в Варшаве ломбардное общество; какая сумма потребуется, чтобы положить основание и начать дело; какое обеспечение предполагается дать и какие обязательства взять на себя. Всё это — такие вопросы, о которых нельзя писать; письмо может попасть в чужие руки и погубить не только дело, но и людей; кроме того, на бумаге легче солгать, буквы имеют физиономии, по которой можно прочесть, говорится ли правда, или ложь. Вас я считаю человеком, который разберётся и за ложью сумеет отыскать правду.
— Я надеюсь, — сказал Серра потупляясь, — что доверие ко мне вашего превосходительства и в этом отношении найдёт полное оправдание.
— Отлично, — сказал министр, — в таком случае поезжайте в Варшаву и разузнайте там всё, что требуется. Возвращайтесь, по возможности, с готовым планом и точными данными, для того чтобы я мог судить, что необходимо и возможно предпринять. Более подробную инструкцию я не могу вам дать; вы сами знаете, в чём дело, и, чем подробнее будет ваше донесение, тем выше будет и ваша заслуга.
— А к кому должен я обратиться? — спросил Серра. — Мне понадобится какое-нибудь удостоверение от вашего превосходительства, для того чтобы заручиться доверием и получить доступ туда, где я мог бы наблюдать и разузнавать.
— В этом-то и заключается главное затруднение, — сказал фон Герне, — в деле, которое нас интересует главным образом, вы не должны проявлять деятельную роль, и мне было бы желательно, чтобы вы, будучи в Варшаве, не поддерживали никаких сношений с Веной, так как это могло бы навлечь на вас подозрение. В столице Польши находится много ловких русских шпионов; вы должны явиться в Варшаву под каким-нибудь предлогом, ясным для всего мира и притом лишённым всякого общественного интереса.
— Совершенно верно, и я жду приказаний вашего превосходительства!
Фон Герне помолчал некоторое время, как бы колеблясь в нерешительности, затем сказал:
— Я приобрёл несколько имений в Польше и, желая расширить свои владения, веду переговоры относительно покупки поместья «Кроточин», принадлежащего графу Станиславу Потоцкому, главнокомандующему артиллерией. Переговоры были приостановлены на некоторое время; теперь я желаю снова возобновить их и даю вам на то полномочия.
— Понимаю, — сказал Серра.
— Граф является одним из самых влиятельных людей в Польше, — продолжал фон Герне, — и его дело будет — открыть вам все дальнейшие пути.
— Значит, с ним я могу говорить откровенно?
— Несомненно, — ответил фон Герне, — но только от своего имени, пока только от своего имени.
— Само собою разумеется. От имени вашего превосходительства я буду только вести переговоры о покупке поместья «Кроточин», а так как вы доверяете мне такое важное личное дело, то граф не станет сомневаться, что и во всех других отношениях я осведомлён относительно идей вашего превосходительства.
— С вами беседовать —
