Проклятие Гийома Завоевателя - Виктор Васильевич Бушмин
«…Мой первый предок, Арнульф Рыжий, с небольшим отрядом французских рыцарей прикрывали отход короля Шарля. По дороге он занемог лихорадкой. Королевский врач, еврей Седекия, дал Шарлю Лысому яд вместо лекарства и тем ускорил его смерть. Узнав об этом вероломстве, мой предок Арнульф Рыжий лично отсек голову этому подлому лекарю-христопродавцу. Он вложил отрубленную голову в бархатный мешок и преподнес принцу-наследнику в качестве дара. Молодой принц испугался, но Арнульф, встав на колени, сказал:
– Сир! Вот голова подлого отравителя вашего благородного отца, нашего доброго короля Карла.
Принц прослезился и наградил моего предка золотой ладанкой с мощами святого Элигия. Эта ладанка всегда передается по женской линии нашего рода. Теперь она у меня….»
Луиза сняла с цепочки, висевшей у нее на шее, прекрасную ладанку, крашенную тремя крупными рубинами.
– Вот она, дети мои! Эту ладанку получит наша дочь…
Мессир Антуан открыл глаза и произнес:
– Признаться, я немного задремал, но весь твой рассказ, Луиза, увидел воочию. Даже, как твой предок отрубил голову подлому лекарю-еврею…
Годфруа, до этого момента смотревший на жену восхищенными глазами, произнес, зевая:
– Ну, вот и все. Время уже позднее. Пора ложиться спать, – он жестом приказал нянькам забрать детей. – Пойду, проверю гарнизоны на башнях, после чего вернусь в спальню. Всем спокойной ночи, пусть Господь защитит нас и нашего славного короля Людовика от врагов и ядов…
– Истинно так! – Сказал де Сент-Омер, встал и, немного опираясь рукой на свой меч, направился к себе в комнату. Слуги быстро покинули зал.
Годфруа поцеловал Луизу, нежно шепнув:
– Милая моя соловушка, позволь мне вечером войти к тебе?
Луиза улыбнулась, показав крохотные ровные белые зубки:
– Жду…
Годфруа вместе с шателеном замка Шарлем Мрачным обошел все посты на стенах и башнях замка, проведал казарму, в которой находились двести копейщиков, предназначенных к отправке на войну для пополнения войск короля Людовика. Воины заканчивали подготовку к завтрашнему отъезду, упаковывали свои вещи в дорожные мешки.
Их короткие кольчуги аламанского типа с рукавами до локтей к большой гордости и радости Годфруа де Леви научились ковать местные кузнецы графства. Король Людовик лично проверил качество присланных ему образцов кольчуг и остался доволен.
Теперь работы у оружейников графства прибавилось. Но они не роптали, ведь сенешаль графства щедро оплачивал их работу. Так вот, кольчуги, предварительно смазанные свиным салом, аккуратно сворачивались в некое подобие рулонов и складывались в бочки, которые надежно закупоривались. Все это делалось для того, чтобы вода не испортила раньше времени их. Часть кольчуг висела на шестах с поперечиной. Они предназначались для походного охранения копейщиков, так как часть отряда должна была ехать в полном вооружении.
Воины весело смеялись и перешучивались между собой. Когда вошел их господин, старший воин подол команду «Внимание!», шум и веселье прекратилось, воины встали и приветствовали сенешаля де Леви.
Годфруа молча оглядел их всех. Молодые и открытые лица еще вчерашних крестьян светились радостью в предвкушении будущих сражений, наград и свободы. Де Леви вздохнул, он прекрасно понимал, что многих из них смерть возьмет в первые дни или месяцы войны. Раны или болезни в то время косили людей толпами, жизнь была коротка и опасна, мало, кому удавалось спокойно дожить до старости.
Если уж и короли умирали от холеры, дизентерии или от простейшего заражения, приступа аппендицита, когда врачи умели только рвать зубы и кое-как вправлять кости. Когда о простейших понятиях дезинфекции не было вообще и речи. Что тогда можно было ожидать! Простые раны долго не заживали, а уж, при сложных ранениях за жизнь человека никто не поставил бы и ломаного денье!
– Как настроение, воины графства Дрё?! Поздравляю вас со свободой! Послужите королю Людовику для защиты Франции! Слава и богатство ждут вас!..
– Виват сенешалю! Виват Королю Людовику! Виват Франция! – Последовал мощный рев двух сотен глоток.
– Спокойной вам ночи, воины! Завтра у вас сложный день. Начало марша в войско короля. Отдохните, выспитесь, как следует! Все-таки, можно сказать, это у вас последняя ночь спокойной и мирной жизни! Удачи вам, ребята! – Напутствовал их де Леви, после чего вышел из казармы.
Годфруа отпустил Шарля в караульную башню, а сам пошел в дом, где его ждала красавица-жена. Он быстро влетел по крутым лестничным ступенькам наверх и открыл дверь комнаты.
Луиза, большая любительница старинной римской забавы под названием «купальня», только закончила омовение и сидела, завернувшись в выбеленную простыню. Её черные длинные волосы струились вдоль плеч и закрывали всю спину. Служанки уже успели расплести ее косы и расчесать их черепашьими гребнями. Воду в купальне служанки уже поменяли, и над широкой дубовой купелью стоял приятный пар, в воздухе витал запах мяты и еще чего-то, трудно уловимого, но безумно приятного.
– Омойся, милый. Сегодня я приготовила тебе купель с ромашкой и мятой. Слуг я прогнала. Сегодня я омою тебя сама…
Луиза встала и подошла к Годфруа. Он ощутил нежный запах ее кожи, по его телу пробежала легкая дрожь мурашек. Луиза заметила его реакцию и, улыбнувшись, стала неспешно раздевать его. Годфруа послушно разделся и погрузился в купель. Теплая вода приятно согрела его тело. Луиза стала растирать его тело шершавой рукавицей, Годфруа немного разомлел.
– Луиза, милая, меня, признаться, тоже захватило чтение. Иногда, когда я нахожусь в разъездах по графству, я беру с собой какую-нибудь книгу или рукопись и читаю по вечерам…
– Глупый. Сейчас не об этом надо говорить… – нежно прошептала ему на ухо Луиза и влезла к нему в купель.
Годфруа хотел, было произнести что-нибудь в ответ, но не успел. Жаркие и сочные губы его жены нежно и страстно закрыли его рот жарким поцелуем. Он поднялся из купели с Луизой на руках и откатил пол комнаты выплеснувшейся водой. Годфруа отнес ее на кровать, и они упали, погрузившись в приятное небытие…
Губы Годфруа нежно скользили по телу Луизы, которое отзывалось на его малейшее прикосновение приятной дрожью. Годфруа целовал ее прекрасный животик, плечи, руки, опускаясь все ниже и ниже к ее нежному и зовущему лону. Луиза застонала и сильно прижала голову Годфруа к своему телу, обвив его плечи ногами. Она томно застонала и немного прикусила свои пухлые губки от удовольствия…
Годфруа приподнялся и… нежно вошел в горячее и зовущее лоно Луизы. Вихрь наслаждения захлестнул их, унося в сказочный и загадочный мир любви, открывая свои таинственные ворота наслаждений и удовольствия от взаимных чувств, которые многим неизвестны до сих пор…
Только любовь, искренняя, открытая и взаимная, может открыть
