Александр Майборода - Святополк Окаянный
Глава 22
Гонец Предславы из дворца вышел через задний ход, о котором дружинники Святополка пока не знали.
К этому времени вечерняя заря давно отгорела, луна еще не поднялась, и княжеский двор плотным покрывалом накрыла ночная темнота. Только у главных ворот мелькали люди с факелами. Разумеется, они не видели, что происходит в дальних уголках огромного княжеского двора. Это было на руку гонцу.
Прячась в темноте, он перелез через стену, и оказался в городе. Дружинников Святополка здесь не было, и гонцу приходилось опасаться только разъяренных собак, которые взахлеб лаяли, когда гонец проходил мимо их дворов. Это было очень опасно, так как на лай собак могли появиться городские ночные обходчики, ж не зная событий, происходящих в княжеском дворце, могли задержать подозрительного человека и сдать его на княжеский двор, где хозяйничали дружинники Святополка.
Но все обошлось благополучно.
А добравшись до внешней стены, гонец был уже окончательно уверен, что его побег удался. Поднявшись на стену, гонец завидел, что ему осталось только спуститься по веревке, которую он нес, свернутую кольцом на плече. Ему хотелось поскорее спуститься со стены в казавшуюся ему безопасной темноту внизу. Но помня распоряжение Предславы, он затаился на стене и стал ждать ее сигнала.
Ждать ему пришлось недолго. Вскоре он увидел крестообразное движение свечи в окошке комнаты Предславы.
Заметив сигнал, обрадованный закончившимся ожиданием овец сначала бросил конец веревки за стену. Затем зажег при-готовленный факел и помахал в ответ крестом. После этого бросил факел под стену. С шипением упав на землю, факел осветил внизу небольшой пятачок. Тут же где-то вдали со стороны сторожевой башни послышались тревожные крики, и гонец поторопился, пока в него не пустили стрелу, спуститься со стены.
Коснувшись земли, гонец подхватил догорающий факел и, спотыкаясь о выбоины, побежал в сторону темных кустов. Пока он бежал, он слышал странный посвист, тонкий, как будто пялом нежно пела синица. Но, понимая, что синицы по ночам спят в своих гнездах, гонец на бегу озирался пытаясь понять, что свистит.
Так он добежал до кустов, здесь навстречу ему выскочил человек с красным в свете факела лицом. Вырвав из рук гонца факел, он бросил его в сторону, как будто это была ядовитая змея.
Удивленный гонец замер, но, отбросив огонь в сторону, человек сильно дернул его за руку, и они упали в самую гущу кустов.
— Что такое? — пробормотал пораженный гонец.
— Ты что, не видишь, что в тебя пускают стрелы? — зло спросил человек
Невольно бросив взгляд на разгорающийся огонь от упавшего на сухую траву факела, гонец заметил, как на освещенном месте выросло несколько тонких прямых стержней.
Сообразив, что он спасся только чудом, гонец похолодел от страха. Но переживать страхи было некогда, человек тянул его за руку:
— Идем скорее подальше отсюда. Скоро рассвет.
Гонец быстро пошел за ним. Человек, видимо, хорошо знал дорогу, по которой вел, так как они ни разу не остановились, и даже не запнулись о корни.
Через полчаса быстрого шага они зашли в лес, и скоро гонец увидел полуразвалившуюся хибару, из тех, в каких разбойники любят устраивать притоны.
Солнце еще не поднялось, но стало уже темно, и когда человек, приведший гонца в это место, обернулся к нему лицом, гонец узнал его — это был его напарник.
Запыхавшийся гонец сообщил ему, что Владимир умер.
Второй гонец сказал, что надо быстро уезжать, так как он опасается, что Святополк утром пошлет свои отряды, чтобы перекрыть дороги.
Первый гонец хотел напомнить, что у них нет лошадей для дальней поездки. Но второй гонец провел его в загон, скрытый за хибарой, и здесь обнаружилось четыре готовых в дорогу коня.
Не теряя времени, гонцы сели на коней и, несмотря на то, что в лесу было еще темно, двинулись в сторону дороги, ведущей на север.
Пока они выбирались из леса, ободрали о колючие ветви лица и руки. Но когда солнце поднялось, они уже были на дороге. Тут можно было пустить коней вскачь.
Но так им удалось проехать недалеко. Неожиданно дорогу им преградили трое дружинников. По знакам на плащах гонцы увидели, что это были дружинники Святополка.
Двое против троих — силы неравные, однако гонцы, понадеявшись на свой боевой опыт, смело ринулись в бой. После мерного натиска они поразили одного из дружинников Святополка. Но оставшиеся двое оказались бойцами покрепче, и вскоре один из гонцов упал с лошади.
Дружинник, поразивший гонца, а это был Варяж, оставив пораженного неприятеля, тут же бросился на помощь своему другу, который с трудом сдерживал своего соперника.
Двое дружинников скоро сразили бы и второго гонца, но тут из леса с криками вывалилась ватага воинов в серых плащах. Они были без знаков, но Варяж узнал одного из них и воскликнул:
— Будый!
— Ах, ты меня узнал — так умри же! — с криком бросился па него Будый.
Святополковым дружинникам пришлось туго, теперь на стороне их противника был значительный перевес, — у Будого было около десятка воинов. Они окружили Варяжа, и быстро убить его им мешал только сам же Будый, который, желая лично убить Варяжа, крутился вокруг него.
Но битва одного дружинника с двумя десятками воинов не могла долго продолжаться. И вот уже Варяж устало отмахивался мечом один. Его тело покрылось кровавыми ранами, и кровь окропила одежду багровыми пятнами.
Однако, увлеченные неравной схваткой новгородские воины в свою очередь не заметили опасности, грозившей им самим. Пока они нападали на Варяжа и его товарища, на дороге показалось еще трое воинов. Заметив схватку, они решительно бросились на воинов Будого.
Когда новгородские воины заметили новых противников, ге были уже рядом. Новгородцы были удивлены непонятной отвагой троих воинов, осмелившихся броситься на целый отряд закованных в стальную броню воинов, однако нимало не насторожились.
Между тем Микула врезался в строй потерявших бдительность новгородцев первым, как щука в стайку беспечных карасей. Товарищи Микулы немного приотстали, так как их кони, безусловно хорошие, все же не могли сравниться по резвости с его чудесным конем. Но это только обрадовало Микулу, так как он мог действовать, не опасаясь задеть своих товарищей.
Под ударами меча Микула сразу же пали двое новгородцев, затем еще двое. Он срубал закаленных в боях воинов, как беззащитные тонкие деревца.
Будый ранее от боярина Блуда слышал, что среди дружинников Святополка появился богатырь, который легко может справиться с десятком воинов. Но только после того, как начали падать его дружинники, Будый догадался, с каким противником они столкнулись.
Варяж же, увидев Микулу, как будто приобрел новые силы, радостно завопил:
— Рахдай! — и яростно заработал мечом, наступая на Будого.
Бывалый Будый мгновенно сообразил, что, продолжая эту драку, он потеряет свой отряд, между тем люди ему еще нужны, так как дело его не только совсем не закончено, по и даже, наоборот, вступает в решительную фазу — гонец успел ему сказать о смерти Владимира.
Поэтому Будый, не долго думая, подал сигнал, и его воины тут же бросились наутек.
Микула не стал преследовать убегающих новгородцев, а Варяж это сделать был уже не в силах — от усталости он просто свалился с коня на землю, как куль с мякиной.
Микула соскочил с коня, сперва вытер окровавленный клинок о кусочек мягкой ткани, вложил его в ножны, затем только подошел к Варяжу и склонился над ним, осматривая его раны.
Варяж лежал с закрытыми глазами, его лицо было залито кровью. Осмотрев раны, Микула убедился, что они большой опасности не представляют, и Варяж потерял сознание не столько из-за потери крови, сколько под впечатлением пережитой опасности. Все же Варяж был уже не молод, его волосы и борода покрылись серебристым налетом.
Микула, смочив раны жидкостью из своей фляжки, занялся их перевязыванием.
От его движений Варяж пришел в себя и открыл глаза. Микула поинтересовался:
— Кто это напал на тебя?
Варяж с трудом проговорил:
— Мы перехватили гонцов из Киева. Одного убили, но второму на помощь пришел этот отряд. Его возглавляет новгородский воевода Будый.
— Жаль что ушел, — сказал Микула.
— Это уже не имеет значения, — ответил Варяж. — Увидев гонцов, Будый и так догадался, с каким известием они едут в Новгород.
Микула пожал плечами и занялся другим делом: он снял с коня Варяжа седельную суму и подложил ее под голову Заряжу.
— Ты полежи пока, — предложил он. — А я тем временем осмотрю остальных.
Впрочем, он быстро убедился, что остальным, лежавшим на земле, его помощь не нужна, и вернулся к Варяжу.
Глава 23
Борис с войском бродил по степи уже третью неделю, однако печенегов так и не нашел. В конце концов взбунтовался Добрыня. Он догнал повозку, в которой ехал, удобно устроившись, Борис, и, перебравшись на ходу в повозку, завел разговор:
