Де Луис - Немецкая пятая колонна во второй мировой войне
Нам трудно высказать определенное суждение относительно деятельности Канариса и личного состава возглавляемого им управления. В общем и целом эти люди способствовали немецкой агрессии, но иногда и препятствовали ей. Они тоже сидели в одной лодке с Гитлером и должны были плыть в ней в любом заданном направлении; вместе с тем среди них имелись и такие, кто с большим риском для себя пытался вызвать в этой лодке течь: достаточно вспомнить полковника Остера, предупредившего Норвегию и Голландию о предстоящем вторжении.
Важно подчеркнуть, что упоминавшиеся нами выше органы шпионажа являлись не единственными, может быть, и не самыми важными средствами, при помощи которых Гитлер со своими политическими и военными советниками получал необходимую информацию из-за границы.
Когда в ходе немецкого вторжения солдаты или мирные граждане страны, подвергшейся нападению, замечали, что противнику известны районы размещения резервов, дислокация войск и штабов, они обычно полагали, будто немцы выведали все это посредством использования, если так можно выразиться, “старомодных” шпионов.
Однако дело обстояло не совсем так. Со времени первой мировой войны сбор секретной военной информации стал в значительной своей части механизированным процессом. Каждая крупная держава располагает такими службами, которые еще в мирное время подслушивают телефонные разговоры иностранных представителей и перехватывают их телеграммы, а в военное время проделывают то же самое, перехватывая радиопередачи противника. Все секретные телеграммы и кодированные передачи стараются расшифровать. При этом не всегда удается добиться желаемых результатов, но зачастую старания увенчиваются успехом. Уже во времена Веймарской республики Германия располагала [424] специальным органом для решения подобных задач; в третьем рейхе количество таких органов довели до пяти, причем они конкурировали друг с другом. Наиболее крупный орган находился в ведении Геринга. Он именовался научно-исследовательским управлением (Forschungsamt). Данный орган, основанный в 1933 году, имел впоследствии свыше 3000 сотрудников; в период войны с Россией ему удавалось расшифровывать ежедневно 20 000 из тех 100 000 радиограмм, которыми обменивались между собой русское верховное командование, командование фронтов, армий, корпусов, дивизий, а также командиры более мелких подразделений. Для того чтобы с точностью установить, какие войсковые соединения наступают или собираются наступать на немецкие войска, Гитлеру не требовалось иметь в Советском Союзе ни одного шпиона.
“Расшифровка радиопередач противника представляла исключительную ценность для всего ведения войны. Мы оказались в состоянии раскрыть почти все неприятельские коды и шифры. Военная информация о противнике в значительной степени, а в некоторые периоды даже в большей своей части базировалась на радиоразведке”{798}.
В сборе данных о противнике важную роль играла воздушная разведка. Ряд сведений географического, исторического, военного и экономического порядка накапливался немецкой разведкой благодаря связям с такими учреждениями, как Немецкий институт по изучению зарубежных стран (Deutsche Ausland - Institut), a также такими крупными немецкими фирмами, как “И. Г. Фарбен”, “Крупп”, “Цейсс”, “Рейнметалл-Борзиг”. Иногда эти фирмы соглашались принять агентов разведки в число своих сотрудников, тем самым предоставляя им возможность вести свою работу за границей. Однако, как правило, делалось это неохотно, поскольку фирмы не хотели рисковать. Значительно чаще применялась другая форма содействия: политические и экономические отчеты, составлявшиеся немецкими фирмами для их собственных нужд по коммерческим соображениям, предоставлялись в распоряжение разведки. Иногда [425] хорошо подготовленный персонал фирмы, составлявший подобные отчеты, готовил на основе тех же отчетов специальные сводки по вопросам, которые интересовали разведку. Как отчеты, так и сводки включали сведения, опубликованные в научных и технических периодических изданиях. Такая работа не считается шпионажем. Во время судебного процесса над директорами фирмы “И. Г. Фарбен” их обвиняли в подобной деятельности, но обвинение было признано необоснованным{799}.
Гитлеру никогда не приходило в голову посвящать какие-либо институты или фирмы вроде названных выше в свои тайные планы.
Следует отметить, что упоминавшиеся выше способы получения разведывательных сведений отнюдь не являлись специфически немецкими. Речь может идти лишь о количественной, а не о качественной разнице в смысле применения этих способов Германией и другими державами. Однако общественность многих стран имела слабое представление о “механизированных” и “легальных” способах разведывательной работы. В целом ряде случаев она пыталась обнаружить “немецких шпионов” там, где фактически разведывательные данные добывались при помощи радиоприемников, во время полетов скоростных истребителей-разведчиков и даже путем изучения пожелтевших от времени биржевых бюллетеней и технических журналов.
Трудно дифференцировать и определить конкретные результаты деятельности чиновников заграничной организации нацистской партии, дипломатов, многочисленных агентов главного имперского управления безопасности и агентов военной разведки. Однако не подлежит сомнению, что в общем итоге подобная деятельность в значительной мере способствовала осуществлению подготавливавшихся Гитлером агрессивных планов в период перед 1939 годом. Немецкая политическая пятая колонна отнюдь не являлась мифом.
Многие национал-социалистские и фашистские политические группировки из состава коренного населения [426] также способствовали Гитлеру в проведении его политики. Как правило, они вели свою агитацию в значительной степени независимо. Их связи с Германией являлись в действительности менее тесными, чем это зачастую предполагалось. Гитлер держался несколько отчужденно по отношению к своим подражателям в других странах. С одной стороны, слишком тесное взаимодействие могло возбудить опасения у правительств и народов других стран. С другой стороны, оно могло требовать выполнения взаимных обязательств, в то время как Гитлер хотел сохранить за собой свободу действий и право господствовать над Европой и всем миром по своему собственному усмотрению. К тому же, думал он, чего, собственно, стоили все эти люди вроде Клаузена, Квислинга, Муссерта, Дегреля, де ля Рока, Павелича, Кодреану, Мосли, Куна? Жалкие приготовишки, даже не сумевшие прийти к власти в своих собственных странах!
Остановимся несколько подробней на политической деятельности немецких подданных и немецких национальных меньшинств, проживавших вне пределов Германии ко времени прихода Гитлера к власти.
Положение и состав таких немецких групп носили весьма разнообразный характер в связи с особенностями их исторического развития. Некоторые факторы оказывали решающее влияние на успех или неудачу попыток обратить указанные группы в эффективную пятую колонну, попыток, которые предпринимались национал-социалистской Германией и кратко описывались выше.
К числу таких факторов можно отнести следующие:
Относительная численность той или иной группы. Любая группа населения могла лишь тогда организовать крупное движение, способное нарушить существующий порядок, когда она имела достаточный удельный вес в общей численности населения того государства, о котором шла речь.
Территориальная близость к Германии. Чем ближе к Германии проживала данная группа, тем большие возможности открывались для установления с ней контакта и поддержания взаимных связей.
Географическая сосредоточенность. Политическая активность группы возрастала, если она проживала в [427] смежных районах, а в некоторых из них даже составляла большинство населения.
Степень экономического развития. В современном обществе политическая деятельность чаще возникает среди городского, а не сельского населения. Чем меньше в составе данной группы разрозненно живущих фермеров, тем быстрее развивается в ее среде политическая деятельность.
Социальное положение. Если та или иная группа людей испытывала социально-экономические трудности, ее недовольство могло вылиться в политические формы. Довольные своим положением люди не стремятся к переворотам.
Исторические связи с Германией. Если территория, где проживала данная группа, входила раньше в состав Германии или же была насильственно отделена от Германии, то такая группа обычно проявляла склонность к воссоединению или слиянию с Германией.
Чувства угнетенного меньшинства. Если люди, входившие в ту или иную группу, чувствовали себя угнетенными, возникавшее недовольство способствовало повышению политической деятельности.
