Честь Рима - Саймон Скэрроу
Лицо Назона стало невыразительным, а голос ровным, когда он повторил:
— Нет времени?
Гракх беспокойно зашевелился и огляделся. Заметив неподалеку пустую деревянную кадку, он поспешил за ней и поставил ее перевернутой возле Назона, затем тяжело сел.
Назон улыбнулся, наклонился и шлепнул кожевника по толстому колену.
— Вот! Так-то лучше! Мы с тобой сидим на солнышке и мило беседуем за чашей вина — когда эта мелкая струя мочи, конечно, вернется вместе с ним — прямо как пара старых приятелей, а?
— Если ты так говоришь, — настороженно ответил Гракх.
— Итак, что нового в мире, Гракх?
— Нового?
— Да, нового, — медленно ответил Назон, как будто обращался к идиоту.
— Что ты имеешь в виду?
Он театрально закатил глаза.
— Давай посмотрим. Например, твоя молодая жена. Как проходит ее беременность? Ты, должно быть, с нетерпением ждешь появления нового члена семьи, которого можно будет задействовать в твоем деле, как только он сможет ходить.
— Беременна? — Гракх выглядел озадаченным. — Она… она не беременна.
— Не беременна? — Назон нахмурился.
Их прервала грузная женщина с круглыми красными щеками, вышедшая из дома, неся под мышкой маленькую амфору и несколько кожаных мензурок с ручками на бечевке. За ней вышел мальчик с корзиной, в которой лежали маленькие буханки хлеба. Назон посмотрел на нее, приподняв бровь, когда угощение было расставлено между двумя сидящими мужчинами.
— Ты уверен, что она не ждет ребенка? Судя по ее виду, я бы сказал, что это могут быть даже близнецы. — Затем он хлопнул себя по лбу. — О, теперь я вижу! Ты, должно быть прав, Гракх. Она не беременна, а просто толстая, как свинья. — Он разразился хохотом, и трое его спутников присоединились к нему.
Некоторые из тех, кто работал во дворе, рискнули взглянуть на несчастную сцену. Жена Гракха покраснела и бросила на мужа страдальческий взгляд, прося поддержки. Тот покачал головой и жестом указал на дом.
— Оставь нас, моя дорогая.
Когда она отвернулась, Назон бросился к ней и сильно ударил ее по заднице. Она вскрикнула и отбежала в безопасное место с обиженным выражением лица, которое свидетельствовало о грядущих резких словах между ней и ее мужем в тот момент, когда Назон и его люди уйдут.
— Не делай так больше, — сказал Гракх сквозь стиснутые зубы.
Назон вытащил пробку из амфоры и наливал себе вино, но застыл на месте.
— Ты угрожаешь мне, старик?
Гракх посмотрел вниз на свои обутые в сандалии ноги и тихо произнес.
— Просто не обращайся с ней так. Вот и все.
Назон медленно поднялся на ноги, от его прежней насмешливой веселости не осталось и следа.
— Почему, Гракх, я думал, мы друзья.
Внезапным движением он плеснул вино из кубка в лицо кожевнику, а затем швырнул кувшин в стену над его головой. Он разлетелся на осколки, а вино разлетелось по штукатурке и частично залило голову Гракха.
— Нам здесь не рады, парни. Так что мы уйдем, как только этот жирный ублюдок расплатится. — Он пнул Гракха. — Шевелись!
Кожевник поднялся на ноги, сгорбив голову, и поспешил в свой таблиний. Раздался нервный скрежет ключа, вставленного в замок и повернутого, затем слабый скрип петель, потом болезненное ворчание, после чего он вышел, неся в руках крепкий ящик. Он поставил его на место, открыл крышку, и Назон отсчитал монеты в свой сундук.
— …сорок восемь, сорок девять и пятьдесят. Это твой ежемесячный взнос, и, скажем, еще десять за испорченную вещь. — Он указал на брызги вина на подоле своей туники. — Закройте ящик и в путь, парни.
Он поднялся и повел свою группу к воротам, ведущим на улицу. Когда он приблизился, группа людей в зеленых туниках и плащах расположилась в проеме. Их головы были закрыты капюшонами плащей, а рты закрыты шейными платками. Их было пятеро. Высокий мужчина в центре, справа от него — невысокий громоздкий человек, слева — худой. По бокам от них стояли двое крепко сложенных мужчин среднего роста.
Назон и его люди замерли. Прочистив горло, Назон сделал жест приветствия открытой рукой.
— Друзья мои, что это значит? Мы просто идем по своим делам. Эта кожевенная мастерская находится на нашей территории, как договорились наш и ваш главы. Поэтому, если вы не возражаете, я хотел бы любезно попросить вас убраться отсюда, пока Цинна не узнал, что вы угрожаете нашему перемирию.
— Мечи, — тихо сказал человек в центре. Раздался короткий звон металла, и Назон оказался перед рядом сверкающих коротких мечей, которые держали люди, знающие свое дело и выглядящие при этом решительно.
— Положите сундук на землю, бросьте оружие и уходите, — продолжил мужчина.
Бравада Назона, с которой он минуту назад задирал Гракха, мгновенно улетучилась, и его острый ум понял, что его жизнь и жизнь его людей находится в серьезнейшей опасности. Не только от стоявших перед ними людей из банды Мальвиния, но и от Цинны, который не очень-то жаловал тех, кто не возвращался к своему хозяину с полной месячной выручкой. Не один злоумышленник поплатился за это своей жизнью, их просто напросто душили, прежде чем находили плавающими лицом вниз среди судов на Тамесисе.
— Парни, нам лучше сделать то, что говорит этот человек. — Он повернулся к своим товарищам, незаметно выхватывая метательный нож из ножен, спрятанных за поясом. Он оглядел каждого из своих людей, чтобы его намерения были ясны, а затем крутанулся и метнул нож в грудь человека, стоявшего в середине шеренги.
Оружие мелькнуло по двору, и не было времени на предупреждающий крик, но с такой быстрой реакцией, что Назон едва ли поверил, что это возможно, мужчина дернулся сторону. В то же мгновение его меч метнулся вверх, чтобы отбить нож, и раздался металлический звон, когда он пролетел через ворота и ударился о толстую балку из дерева, проходящую над торговым ларьком на противоположной стороне улицы.
Как только клинок покинул его пальцы, рука Назона стремительно переместилась к короткому мечу, спрятанному под плащом, и теперь он вырвал его, крикнув своим людям: — Убить их!
Крича изо всех сил, он повел атаку на строй людей Мальвиния, зная, что должен либо выйти победителем, либо пасть, бросив вызов своему врагу. Рабочие дубильни старались убраться как можно дальше от ворот, забегая в дом или в кладовые и сараи, расположенные по краю двора. Назон выбрал человека, отдавшего приказ, помня о его молниеносной реакции в момент уклонения от метательного ножа. Если бы он только мог поразить его, возможно, это выбило бы из его последователей немного мужества и малость уравняло бы
