Смерть императору! - Саймон Скэрроу
В километре от берега наварх приказал убрать паруса и выпустить весла. Под палубой раздался громкий грохот дерева, когда продолговатые лопасти и обветренные кожухи-гнезда выдвигались из бортов и замирали над поверхностью воды, чтобы предотвратить любое сопротивление инерции движения. Как и у всех военных кораблей, действовавших в бурных водах у берегов Галлии, нижняя линия портов для весел была закрыта, и бирема приводилась в движение лишь одним рядом весел с каждой стороны.
Прозвучал барабан, и весла выровнялись и встали на изготовку. Второй удар привел их в дружное движение. Когда лопасти вонзились в воду, прозвучал еще один удар для тяги и дальнейшего поддержания темпа. Так продолжалось в ритме, который вызывал легкую дрожь палубы под ногами с каждым ударом. Матросы вытянули гротовый парус, закрепили шкоты и прочие канаты страховочными штифтами, чтобы команда не спотыкалась о них во время боя.
Десанту и морским пехотинцам было приказано вернуться на середину палубы, когда бирема начала поворачиваться в сторону пляжа.
- Построиться! - приказал Галерий, и они подняли щиты и встали в сомкнутый строй по центру корабля.
Морские пехотинцы отвязали посадочные рампы и перенесли их вперед, а также открыли небольшие ворота в бортике по обе стороны от носовых поручней. Они пробежали по узким пандусам на небольшое расстояние и стали ждать дальнейших приказов. Катон посмотрел вниз. Вода была достаточно прозрачной, чтобы разглядеть темные и светлые пятна на дне небольшой бухты перед пляжем.
Следующая бирема тоже убрала паруса и шла на веслах прямо вдоль косы, приближаясь к окончанию косы в соответствии с первоначальными приказами. У Катона возник момент самокритики за то, что он не учел возможность высадки дальше по косе, но утешил себя мыслью, что плавучая метательная батарея сможет беспокоить и расстраивать боевой дух любых вражеских воинов до того, как они доберутся до его людей.
Бирема мчалась к берегу, и когда они были уже в пятидесяти шагах, наварх рявкнул: - Суши весла! Готовься к столкновению!
Раздался последний удар барабана, и весла поднялись, со стекающей морской водой, и повисли метрах в двух над водной гладью. Катон схватился за борт и слегка согнул колени, в ожидании. Последовала легкая дрожь, а затем довольно мощный удар, заставивший всех на борту качнуться вперед, а тех, кто не был готов – споткнуться и упасть кубарем на палубу. Нос корабля, наехавший на гальку, задрожал. Мачта заскрипела и затряслась, а затем палуба стала устойчивой и неподвижной под калигами Катона.
- Готовь пандусы! - приказал наварх, и морские пехотинцы двинули их вперед, прежде чем позволить концам упасть на мелководье не более чем в нескольких шагах от того места, где разбивались небольшие волны, сверкающие на песке залива.
Галерий поднял руку, чтобы привлечь внимание своих людей.
- Первая центурия! Вперед!
Две шеренги ауксиллариев подошли к воротам и спустились по трапам, что заставило их немного задрожать под тяжестью тяжело снаряженных людей, пытающихся удержать равновесие с копьем в одной руке и щитом в другой. Галерий плюхнулся в воду и устремился вперед, за ним его люди. Катон встроился в очередь людей на спуск по правому трапу и пробрался также вниз. Море было ужасно холодным и заставило его задохнуться, когда оно сомкнулось вокруг его ног. Он проделал со всеми свой путь до пляжа, крошечные ракушки и песок хрустели под его калигами, и присоединился к Галерию и его сигниферу. Люди продолжали спрыгивать в морскую воду, которая струйками стекала с подолов их туник. Когда взошло солнце, коса и прибрежные территории залились румяным светом.
Как только морские пехотинцы с биремы, около тридцати человек под командованием декуриона, построились позади центурии ауксиллариев, Катон отдал приказ продвигаться вверх по берегу в сторону небольшого хребта неровной земли, протянувшейся по всей длине косы. Когда они вынырнули из-за высоких кочек и травы, ему открылся вид на окружающую местность. Теперь он мог увидеть, что бирема с небольшой группой баллист втянула весла и бросила якорь почти в километре далее от них. Моряки тянули форштевень, чтобы повернуть судно боком к берегу, так чтобы можно было легко пустить в ход все метательное оружие. «Прямо в самый необходимый момент», - подумал Катон, так как он увидел отряд бриттов, приближающихся со стороны поселения, которое он заметил ранее.
Они уже приблежались к уровню метательной биремы и были вооружены копьями, топорами, несколькими мечами и рядом других образцов импровизированного оружия. Десять или около того из них ехали впереди верхом на лошадях, за ними следовали не более двухсот пеших бойцов. У них не было вида закаленных воинов, и Катон решил, что они должно быть были собраны из близлежащего поселения. Тем не менее, они превосходили числом людей Галерия и морских пехотинцев почти в соотношении два к одному.
- Левый фланг! Во фронт! До тех пор, пока центурия не образует новую линию через самую высокую точку косы, обращенную к наступающему врагу.
Галерий и сигнифер заняли свои позиции справа от линии. Внизу на берегу матросы затащили посадочные трапы и теперь спешили поднять нос, в то время как гребцы слегка двигали веслами, чтобы оттолкнуть судно от берега. На мгновение показалось, что бирема застряла, но затем она сместилась и плавно отодвинулась назад к отмели. Наварх отдал приказ, и корабль развернулся и направился в море, миновав следующее военное судно, которое как раз уже разворачивалось к берегу. Вскоре еще одна центурия и отряд морских пехотинцев усилят уже высадившуюся группу римлян, ожидающую встречи с врагом.
Когда Катон повернулся обратно, чтобы рассмотреть разношерстное воинство, в этот же момент всадника, ехавшего во главе небольшого конного отряда, сбросило с лошади, как будто его отшвырнула в сторону гигантская невидимая рука. Почти в то же мгновение среди пеших бриттов образовался водоворот тел, и трое или четверо из них были снесены в той же манере. Затем вдоль косы раздался быстрый хор далеких тресков метательных механизмов с биремы.
Это был неудачный выстрел с точки зрения врага, так как они лишились своего лидера с первого же залпа. Всадники остановились, а пешие смотрели с ужасом на своих поверженных товарищей. Мгновение спустя раздался второй залп, на этот раз более рваный, так как прислуга некоторых механизмов заряжала оружие быстрее, чем другие. Остановившиеся и столпившиеся бритты представляли собой легкую мишень, и еще несколько человек были выбиты из подобия строя.
Один из всадников с бо́льшим присутствием духа, чем большинство его
