На исходе каменного века - Михаил Павлович Маношкин
Остальное доделывал сам организм, закаленный, натренированный, способный к колоссальным физическим и нервным нагрузкам. Он быстро справлялся с бедой.
Трехдневного отдыха на берегу Ду оказалось достаточно, чтобы раненые почувствовали себя значительно лучше. Потом Рослые Воины соорудили два плавучих дома, и Дуа понесла их вниз по течению.
Дуа кормила и поила Рослых Людей, радовала их своим гостеприимством. Они охотно купались в ней, ловили рыбу. Плавание на плотах было приятным отдыхом, особенно желанным для раненых. Дуа помогла им полностью восстановить свои силы.
Эри теперь тоже уверенно плавал. Он больше не страшился Дуа, и она относилась к нему по-дружески.
Ночевали Рослые Люди на берегу, у костров.
Гал беспокойно поглядывал на левый берег, думая о близких. Как они там? Не наткнулись ли на них какие-нибудь пришлые люди?
Наконец с плотов заметили на берегу хижину. Гал издали помахал рукой — на площадку тотчас высыпала вся семья. Женщины держали на руках детей. Дома все было благополучно.
* * *
Риа чаще других смотрела на Дуа: не возвращается ли Гал. Она привыкла делить с ним радости и невзгоды, ей больше всех недоставало его. С ним и опасности были меньше, и ночи радостней. Но, тревожась о муже и сыне, она привычно делала свои дела, так что близкие и не замечали ее беспокойства. Ае и Туин во всем помогали ей. Уор охотился, ловил рыбу. Но с тех пор как недалеко от дома Уор заметил леопарда, он не отлучался далеко от жилища.
Близкое соседство пятнистого зверя обеспокоило Уора: леопард не покидал окрестностей хижины.
Миновало несколько дней. Бана предупреждающе рычала, чувствуя зверя, а люди понемногу привыкали к соседству хищника: маловероятно, чтобы он напал на них, пошел на такой риск, да и пищи у Дуа ему хватало.
Они еще не знали, что это был хромой леопард, неспособный настичь привычную добычу. Преследуя козу, он оступился и сломал ногу. Поломанная кость срослась неровно, и ему стало трудно добывать себе пищу. Зверь был голоден — он давно голодал. Пища, которой он довольствовался — птенцы, лягушки, ящерицы, — была недостойна леопарда, а настоящая добыча разгуливала на площадке перед хижиной. Алчность зверя особенно возбуждали собака и дети. Голод все настойчивее заставлял его искать подступы к площадке, заглушал в нем природную осторожность. Леопард нашел тропу, ведущую к хижине, выбрал подходящий момент для нападения, когда Уор, которого он опасался больше всех, спустился вниз к реке, а на площадке оставались женщина, дети и собака. Людей он побаивался, но случая полакомиться собачьим мясом не упускал. Убивал он обычно одиночек, отставших от стаи, а здесь была именно такая, одинокая, собака.
Пятнистый зверь недооценивал Бану, он не предполагал, что она будет сражаться с ним насмерть и преградит ему путь к детям.
Он выскочил на площадку. Человеческие детеныши и женщина были на расстоянии одного прыжка от него. Сейчас ударом лапы он превратит их в окровавленные куски ароматного мяса. Он уже приготовился к этому сладкому танцу крови, но собака помешала ему. С яростью, не уступающей злобе леопарда, она ринулась на врага.
Оба зверя слились в рычащий, бешено перекатывающийся по площадке ком. Леопард был сильнее собаки, но она защищала детей, и это придавало ей сил.
Двухлетний Ндан даже не испугался — так неожиданно появился леопард и так быстро кинулась на него Бана. Он стоял на месте и наблюдал за битвой.
Из хижины стремглав выбежали еще две женщины, впереди — Риа.
Бана из последних сил сражалась с леопардом. Грудь и живот у нее были в крови, леопард тоже был окровавлен.
Риа не растерялась, увидев хищника. Кровь предков, которым приходилось отстаивать жизнь в битве со зверем, зажгла в ней гнев. Риа вскинула копье — леопард оторвался от собаки, отпрянул в сторону. Он был ранен — клыки и когти Баны оставили на нем след, — но боль только распалила его ярость. Он метнулся к Риа — она ударом копья остановила его. Он покатился по площадке, увлекая за собой копье. Теперь оружие было только у Туин. Ае, опомнившись от неожиданности и страха, подхватила детей и укрыла в хижине, а сама стала с копьем в руке у входа: если леопард победит Риа и Туин, она преградит ему путь.
Дочь гор оказалась достойной своего племени. Пока Риа вооружалась палицей, Туин вступила в битву с хищником. Удар ее копья пришелся ему в челюсть. Тяжело дыша, обливаясь кровью, зверь злобно смотрел на Туин, готовясь достать ее своими когтями. Палица Уора, подоспевшего на помощь женщинам, решила дело: леопард сразу обмяк.
Бана, ослабевшая от потери крови, тоже неподвижно лежала на площадке. Люди были глубоко благодарны собаке. Она преградила леопарду путь, спасла детей от смерти, дала женщинам время взяться за оружие и укрыть детей в хижине. Риа и Туин принялись лечить собаку, но ее раны были слишком глубоки, и она в тот же день ушла к предкам. Как до нее Раф, Бана пожертвовала жизнью ради людей. В благодарность за ее самоотверженную дружбу они похоронили собаку по своим законам: опустили в могилу, вырытую на берегу Дуа, а сверху прикрыли землей и камнями, чтобы никто не потревожил ее сон.
Шкуру леопарда Риа подарила Туин как награду за смелость в битве со зверем. Клыки и когти Уор нанизал на шнур и повесил у входа в хижину: они будут напоминать о победе над пятнистым зверем и устрашать других хищников, если те тоже пожелают напасть на становище человека. В битве с леопардом в равной мере участвовали все, в том числе и Ае. Она вовремя позаботилась о детях и тем самым облегчила своим друзьям победу над врагом. Это была общая победа, и она одинаково радовала всех.
Уор теперь опять стал охотиться вдали от хижины. Однажды, возвращаясь домой берегом Дуа, он наткнулся на россыпь камней-цветов. Один из них был величиной с женскую ладонь. В лучах солнца он запылал, как утреннее небо. Это был удивительно теплый камень.
— Курага ценят его больше, чем алмаз, — радостно пояснила Туин. — Он дает мужчине силу, а женщине — здоровых детей!
Уору приятно было думать о том, как обрадуются такой находке отец и брат.
В их отсутствие он совершил еще один поступок, достойный мужчины: нарисовал пятнистого зверя. Он делал все, как отец. Сначала очертил силуэт зверя, потом резцом нанес
