Адмиралы Грейги: оклеветанные и забытые - Наталья Колева
Подписали: Нач. Стр. части Инженер-Полковник Лумберг и Делопроизводитель Карпов»[230].
И что на открытии памятника присутствовали три сына, а Юлии Михайловны не было, автор тоже видимо не в курсе. Просветим! Что действительно сделал сын Алексея Самуиловича, так это ответил на просьбу Микешина. В записке сказано: «По просьбе Микешина удостоверяю, что поза эта весьма напоминает покойного отца моего и что я её предпочитаю, без всякого сравнения, всем другим проектам. Грейг. 20 октября 1867 г.»[231] Капитан! «Удостоверить позу», не значит «утвердить эскиз». Вас кто-то обманул. Да это и не эскиз, это рисунок, выполненный Микешиным в цвете и в верхнем левом углу помета С.Грейга. «21 мая, тот – час после открытия памятника А. С. Грейгу, Его Императорским Высочеством генерал-адмиралом, была послана депеша вдове адмирала Юлии Михайловне Грейг, следующего содержания: «Мне приятно поздравить Вас с открытием памятника Вашему супругу. Ваши сыновья и ветераны черноморского флота окружили меня в день моего праздника, при освящении монумента, который адмирал Грейг готовил себе полувековой деятельностью на пользу России и флота, и в пример потомству. КОНСТАНТИН». Ну что тут скажешь, не заметило Его Высочество стоящую рядом Юлию Михайловну, вот и решил послать депешу, причем в Петербург. Бред? Ещё какой. Тост Константина звучал так: «Ещё предлагаю тост за трёх сыновей Грейга, которые здесь присутствуют. Все они родились здесь в Николаеве, и один из них мой ровесник. Когда получено было в Николаеве известие о моем рождении – матушка его была беременна им, и граф Литта предсказывал, что она готовит мне адъютанта. Предсказание это сбылось – он был не только моим адъютантом, но сделался ближайшим моим сотрудником и лучшим моим другом…». Это незаконнорожденный – то? В ответ, главный командир сказал: «Позвольте мне, Ваше Императорское Высочество, от лица всех черноморцев, принести Вам глубочайшую благодарность за горячее Ваше содействие к сооружению памятника достойнейшему нашему адмиралу».
«Морской сборник», 1861 год.
Журнал «Гражданин» в № 23 от 26 мая 1873 года сообщил следующее:
«…21-е мая останется надолго памятно жителям г. Николаева. В этот день Николаев, кроме празднования тезоименитства своего гостя В. К. Константина Николаевича, праздновал так же открытие памятника адмиралу Алексею Самуиловичу Грейгу и спуск на воду первого черноморского броненосца-поповки «Новгород». Оба эти торжества были удостоены присутствием Его Императорского Высочества генерал-адмирала. С 10 часов утра Николаев представлял, говорит «Николаевский вестник», необычайный вид оживленного движения, какое редко можно видеть на его широких улицах: со всех сторон густые массы народа стекались к площади адмиралтейского собора, где воздвигнут памятник адмиралу Грейгу; батальоны войск шли туда же…В 11 часов Его Высочество прибыл в адмиралтейский собор на литургию, по окончании которой изволил выйти на площадь и, в сопровождении главного командира Черноморского флота и портов, командующего войсками Одесского военного округа и многочисленной свиты адмиралов, генералов и проч.». Подошел к инвалидам, современникам А. С. Грейга, и поздоровался с ними. Обошел войска, стоящие с трех сторон монумента, у подножия стояли воспитанницы Николаевского училища. Из собора вышло духовенство. Был отслужен молебен, священником П. Еланским была прознесена речь. После этого сдернули полотно, закрывавшее монумент; войска отдали честь, а с судов, стоящих на рейде, произведен салют. «Мы не помним такого громадного стечения народа в Николаеве, привлеченным настоящим торжеством, не смотря на дождь, который начинал несколько раз идти…21 мая, тотчас после открытия памятника А. С. Грейгу, Его Императорским Высочеством генерал-адмиралом была послана депеша вдове адмирала Юлии Михайловне Грейг». А вот это я как-то пропустила: депеша послана не любовнице, не сожительнице, а ВДОВЕ. Это значит, что она была, мало того, что законной, она была признанной женой адмирала Алексея Самуиловича Грейга. Законной и признанной! Ещё раз хочу спросить у Шигина, если «престарелая Юлия Михайловна прибыла в Николаев», то кому депешу-то, посылали? Вы же сами упоминали депешу. Почитать вас, Юлия Михайловна стояла рядом и ей просто эту депешу передали. Надо же ну хоть иногда думать, что пишите. Может я не так понимаю, что такое депеша? Словарь Брокгауза и Ефрона т. 86: «Сначала так называлось письмо, посылаемое с курьером. С изобретением электрического телеграфа – всякое сообщение, передаваемое путем электричества, хотя бы и между частными лицами». Синонимы: извещение, сообщение, уведомление и т. д. Ой, а может это курьер был? Ну, а что, картина маслом. Ей посылают депешу в Петербург, курьер, не найдя её там, возвращается в Николаев, находит рядом с В. К. Константином и передает. Приказ выполнен. Написала и сама своей фантазии порадовалась. Лихо закрутила сюжетец.
На сайте города было опубликовано обращение следующего содержания: «Обращаемся в этой петиции с требованием о принятии решения и организации мер по восстановлению исторической ценности города – памятника губернатора Николаева и командиру Черноморского флота Алексею Грейгу на Соборной площади. Заслуги Грейга в создании и формировании нашего города велики. Создание первого на юге России парусного флота, улучшение инфраструктуры города, как морского, военного, научного и культурного центра, привлечение специалистов из разных стран, создание образовательных и профессиональных заведения, больниц, церквей, кирх, синагоги, мечети, развитию промышленности, торговли и ремесел». Хочется верить, что всё получится и на Соборной площади восстановят памятник Алексею Самуиловичу Грейгу, именно восстановят, а не создадут новый. Да, специально для Шигина, сообщаю: обращение написано в ноябре 2018 году. Это чтобы у него не появилось желание опять оскорбить Юрия Семеновича Крючкова. Юрий Семенович умер в 2015 году и с ним прощался весь город, просто потому, что уважали. Но по трусости своей, так как ничего из написанного Крючковым опровергнуть не может, Шигин оскорбляет его уже после смерти. В статье Е. Мищенко написано, что на переплавку сдали только пушки и якоря, так сказано в документах. О скульптуре – не слова! Памятник отнесли во двор музея и положили его лицом вниз. Кто-то, видимо уважающий адмирала, да и с большим юмором, на его плаще написал: «Не хотели смотреть мне в лицо, будете смотреть мне в – ж…у!».
