Избранник вечности - Анатолий Гаврилович Ильяхов
Передовое войско с царём остановилось напротив закрытых наглухо главных ворот. Александр не знал, как поступить — идти на штурм без подготовки не имело смысла, но как заставить гарнизон сдаться, мысли пока не появлялись.
На стенах появились люди, не агрессивные, любопытствующие. Они молчали, их число увеличивалось. Загремели засовы, массивные ворота неспешно раскрылись. Показалась группа жрецов в белых одеяниях, на многих цветочные гирлянды и венки. За ними следовали музыканты с бубнами и свирелями. Воздух наполнился громкими резкими звуками. Жрецы запели высокими голосами гимны и размахивали зелеными ветвями. Их мирные намерения говорили сами по себе. Шествие замыкали всадники в богатых одеждах, обвешанные гирляндами ярких цветов. Породистые кони также украшены цветами. Впереди надменной поступью вышагивал рослый перс. Шимун с удивлением воскликнул:
— Это же Мазей! Я его однажды видел!
Халдей не ошибся. Бывший сатрап персидского царя, отважный командир всадников, отличившийся храбростью при Габ Гамелах, убивший немало македонских воинов, встречал царя своих врагов. Рядом с ним четверо юношей. Не доходя до Александра, возвышавшегося на Букефале, Мазей упал на колени — юноши сделали то же самое — и возопил:
— Великий царь! Царь-победитель! — переводчик донёс его слова до Александра. — Я, смиренный, лежу у твоих ног, и ты вправе предать меня смерти. Я передаю тебе город без сопротивления, а самого себя вместе с сыновьями — в твои руки, чтобы ты по справедливости решил, чего мы достойны — жизни или смерти.
Он униженно прополз на коленях к Александру; поцеловал землю у ног коня. Букефалу явно не понравилось; он тревожно повёл ушами и отпрянул.
Александр недолго раздумывал. Знатного военачальника Дария знали в Персии, его поступок мог побудить к сдаче городов другими сатрапами. Царь благосклонно улыбнулся и жестом позволил Мазею и сыновьям подняться и следовать за ним.
Прежде чем войти в город, македонский царь запретил армии следовать за ним во избежание притеснений и грабежей горожан. Взял только отряд конников. Прошёл с ними через главные ворота. Там спешился и пересел на колесницу персидского царя, хранившуюся в городе. Отстранив возницу, взялся за вожжи и, посмотрев на Мазея, поманил пальцем. Перс понял, что македонский царь приглашает в колесницу.
— Показывай город! Ты хозяин, а я у тебя гость.
Желание неожиданное как для Мазея, так и для македонских друзей царя, и военачальников.
Колесницу встречали ликующие горожане, они увидели молодого царя, о котором все вокруг говорили. То, что с ним находился верный слуга Дария, означало одно — дни персидского царя сочтены. Александру показалось, что он плывёт в волнах народной признательности как освободитель, а не завоеватель, и это состояние уносило его высоко в небеса, словно бога…
Колесница проследовала по Дороге процессий, устланной цветами и венками, туда, где над огромным городом возвышался царский дворец.
Перед главными воротами Александра встречали два каменных изваяния крылатых львов. Стражи с копьями в руках и в длинных кожаных доспехах распахнули высокие резные ворота. Навстречу выбежали, кланяясь на ходу, два человека; как оказалось, управляющий дворцом и хранитель казны. Оба наперебой кричали:
— О, Великий! Владыка мира! Пусть не оставит тебя любовь Мар Дука!
Глазам Александра предстал дворцовый комплекс, внушительный по размерам, красивый и богатый. За стенами дворца протекала река, совсем близко, что угадывалось по прохладному состоянию воздуха. Повсюду пальмовые деревья, дающие благостную тень. Внутри царствовала тишина, безлюдье.
Александр сошёл с колесницы и в сопровождении Мазея и управляющего направился в покои. Проходя через просторные залы с высокими потолками и изразцовыми стенами, он не переставал удивляться роскоши, словно выставленной напоказ: драгоценные ковры, вазы, мраморные и золочёные статуи, посуда и светильники из золота. Тронный зал, кабинет и спальня особенно поразили размерами и богатейшей отделкой.
Александру показали сокровищницу царя Дария. В дальней стороне дворца за внушительными стенами с бронзовой дверью его ожидали ряды глиняных сосудов в рост человека, наполненные золотым песком, жемчугом, монетами. В больших ящиках и плетёных корзинах хранились драгоценные камни — сапфиры, изумруды, рубины, алмазы — необыкновенной чистоты и величины. На полу горы золотых и серебряных ожерелий, парадное оружие и одежды из бесценных тканей. При виде столь неожиданного богатства Александр больше не сожалел, что попал в Вавилон. Он стал богаче в десять-двадцать раз, чем до этого!
Помимо укрытых в сокровищнице ценностей македонский царь стал обладателем сотен дворцовых слуг и рабов, принадлежавших Дарию. В его имущество прибавились сельские поместья и амбары с урожаем зерна и плодов, стада скота и конюшни, обширный зверинец со страусами, пантерами, львами, слонами и тиграми. Но, удивительно, от созерцания доставшихся без боя сокровищ особенного трепета Александр не испытывал. В вой не с Персией получение богатства не являлось главной целью а лишь средством для достижения мечты…
БАШНЯ ДО НЕБЕС
Надолго задерживаться в Вавилоне царь не планировал. Уже на следующий день Мазей услышал пожелание посетить святилище Мар Дука; послал предупредить священнослужителей о предстоящем визите.
К храму вела удобная для проезда колесниц Дорога Процессий, Айбур-Шаба, за ней шумел огромный рынок. Оттуда доносились узнаваемые запахи благовоний и пряностей, жареного мяса и вообще восточной еды, что готовилась на жаровнях для прокорма многотысячной толпы. Среди многоголосья, присущего подобным местам, слышались призывы лавочников, назойливо предлагавших, как они утверждали, самые дешёвые в мире товары.
Царская колесница катила по каменным плитам, разделённым чёрными линиями асфальтовых швов. По краям дороги двумя рядами замерли вавилонские копьеносцы, за ними толпились в синих одеяниях жрецы с рыжими бородами. На стенах, облагороженных синей плиткой, отблескивали солнцем изразцовые рельефы с изображениями священных животных богини Иштар — сказочных драконов и львов с оскаленной пастью. Вдоль стен надежными стражами возвышались огромные финиковые деревья. Рядом каменные постаменты с факелами; Мазей услужливо пояснил царю, что факелы зажигаются один раз в году ночью во время наступления Нового года. У подножия каждого постамента лежали камни со священными письменами на скошенной поверхности. На серебряных алтарях курились благовония.
Вход в святилище вёл через огромную каменную арку, покрытую изразцами небесного цвета — Ворота богини Иштар, супруги Мар Дука. Они символически разделяли мир людей от мира богов. Македонскому царю разрешалось переступить невидимую черту…
Минуя ворота и ещё одну арку, Александр оказался на открытой территории, священной для каждого жителя Вавилона. К
