Джек Хайт - Орел пустыни
На лбу Юсуфа снова появились морщины, но он ничего не ответил. Они в молчании сидели под бесчисленными звездами, пока костер не догорел окончательно. Наконец огонь погас, угольки превратились в пепел. Юсуф встал, потянулся и посмотрел на Джона сверху вниз.
– Ты знаешь, что никогда не сможешь на ней жениться.
– Я знаю.
Юсуф кивнул, перешагнул через пепел и протянул руку. Джон взял ее, и Юсуф помог ему подняться.
– Тогда пойдем, друг. Пора возвращаться в Алеппо.
Глава 20
Июнь 1163
Алеппо
Юсуф пустил лошадь рысью по мощеной дороге, ведущей к цитадели Алеппо, Джон ехал рядом. Весь долгий путь из пустыни они преодолели молча. Они миновали ворота цитадели, остановились и спешились возле конюшни. Юсуф протянул Джону поводья своей лошади, посмотрел ему в глаза и сделал глубокий вдох.
– Я… я хочу сказать…
Джон поднял руку, останавливая его.
– Ничего не нужно говорить. В пустыне мы сказали друг другу все, что было необходимо. Мы остаемся друзьями, а все остальное значения не имеет.
Юсуф кивнул, протянул руку, и Джон ее пожал.
– Встретимся вечером, когда будем тренировать наших людей.
– Да, сегодня вечером, – ответил Джон и повел лошадей в конюшню.
Юсуф направился во дворец, огибая поле, расположенное в самом центре, где дюжина мамлюков играла в поло. Один из них загнал мяч между стойками ворот и завопил от радости. Глядя на него, Юсуф вспомнил свое детство и момент, когда он в первый раз одержал над Тураном верх. Он покачал головой. Тогда победа над старшим братом казалась ему самым важным делом на свете.
Юсуф вошел во дворец и зашагал в свои покои. Он не удивился, когда увидел, что Фарида его ждет. Она бросила один лишь взгляд на его лицо и улыбнулась:
– Хвала Аллаху, я рада, что ты этого не сделал.
– Я не смог.
Фарида пересекла комнату и поцеловала его.
– Ты правильно поступил.
– Да, – пробормотал Юсуф.
Фарида отпустила его и отстранилась.
– Азимат прислала тебе сообщение. Ты должен ее навестить. – Юсуф нахмурился. – Ты не хочешь ее видеть? – спросила Фарида. – Что случилось?
– Я не хочу это обсуждать, – сказал Юсуф и пошел к двери. – Я скоро вернусь.
Когда Юсуф добрался до гарема, евнух сообщил ему, что Азимат в саду. Юсуф вышел из дворца, пересек площадь перед цитаделью и оказался в саду среди благоухающих роз. Евнухи, стоявшие на страже у входа, кивнули Юсуфу, он вошел и направился дальше по лабиринту тропинок. Обернувшись, он увидел, что евнухи внимательно за ним наблюдают.
Юсуф обнаружил Азимат в центре лабиринта, где она сидела возле низкого круглого бассейна с водой, бурлящей в центре. Она улыбнулась, увидев его. Юсуф поклонился.
– Хатун.
– Я рада, что ты пришел, – сказала она, вставая и подходя к нему. – Тогда, во время землетрясения, я думала, что потеряла тебя, Юсуф. И это заставило меня кое-что понять. – Она понизила голос. – Я… люблю тебя.
Юсуф отступил назад:
– Не говори так.
– Но почему? – Азимат нахмурилась. – Разве ты меня не любишь?
Юсуф отвернулся:
– Мы больше не должны встречаться.
– Что ты имеешь в виду? – Она схватила его за руку. – Посмотри на меня! – Он неохотно поднял глаза. – Ты меня любишь, я знаю.
– Это не имеет значения. Но я не стану предавать моего господина.
– Уже слишком поздно. Мы оба его предали.
– Нет. – Юсуф взял ее руки в свои и заговорил страстно и убедительно: – Землетрясение было знаком, Азимат. Мы поступаем неправильно, но Аллах дает нам второй шанс. Мы должны вернуться на истинный путь.
Азимат высвободила руки.
– Знак Аллаха? Не говори глупости! – Юсуф промолчал, повернулся спиной к Азимат, но она схватила его за руку и развернула к себе: – Значит, ты готов отказаться от царства?
– Да, если мне придется.
– Понятно. – Азимат выпрямила спину, и ее лицо стало холодным. – В тебе есть величие, Юсуф, но ты его боишься. Чтобы стать великим, нужно быть готовым воспользоваться моментом, забыв о цене. Ты должен быть способен предать кого угодно и когда угодно.
– А ты, Азимат? Ты готова предать кого угодно, чтобы увидеть своего сына на престоле? – Она кивнула. – Даже меня? – Азимат посмотрела на него, но ничего не ответила и отвела взгляд. Юсуф покачал головой: – Стоит ли удивляться, что Аллах проклял твое лоно. Ты олицетворяешь все, что я презираю.
Азимат сильно ударила его по щеке.
– Ты меня не любишь, трус, – бросила она. – И никогда не любил. – Развернувшись, она пошла прочь.
Юсуф остался стоять на месте, глядя вслед уходящей Азимат. Он знал, что поступил правильно, но его не оставляло щемящее чувство. Он сорвал цветок – дамасскую розу – и понюхал ее.
– Я очень тебя люблю, Азимат, – прошептал он.
Потом он бросил цветок и раздавил его ногой.
Август 1163
Алеппо
– О, Аллах, прости меня, прояви милосердие, – бормотал Юсуф, стоя на коленях на полу в своей спальне. Он распростерся на коврике, но выпрямился, когда в дверь постучали. – Входите! – крикнул он.
В комнату вошел Джон и застыл на месте.
– Извини, Юсуф. Я не думал, что уже наступило время молитвы.
– Еще нет, но молитва приносит мне умиротворение, – ответил Юсуф, поднимаясь на ноги. – Чего ты хочешь?
– Тебя требуют в Зал советов.
– Ты знаешь, что произошло?
– Из Дамаска с новостями вернулся твой брат Селим. Это все, что мне известно.
Юсуф поспешно зашагал по коридорам дворца и поднялся по спиральной лестнице в Зал советов, находящийся в высокой башне. Там уже были Нур ад-Дин, Ширкух, Гумуштагин и Селим. Юсуф вошел и обменялся поцелуями с братом.
– Салям, Селим. Мы давно не виделись.
– Он принес хорошие вести, – сказал Нур ад-Дин. – Король Амальрик совершил решающую ошибку. Он двинулся к Дамаску во главе своей армии. – Малик оглядел собравшихся. – Мы растопчем франков у стен Дамаска.
– Не все тут так хорошо, – проворчал Ширкух. – Христианская армия заметно нас опережает. Дамаск может пасть до нашего появления.
– Мы доберемся до города вовремя, – уверенно сказал Нур ад-Дин. – И тогда мы их раздавим – раз и навсегда.
Сентябрь 1163
Дамаск
Юсуф ехал с Нур ад-Дином и Ширкухом во главе армии в десять тысяч человек. Их марш продолжался девять дней. Сначала они двигались на запад, потом на юг вдоль берега реки Оронт, мимо городов Хама и Хомс. После Хомса армия направилась в горы и сегодня должна была добраться до Дамаска. Юсуф надеялся, что они не опоздают. Франки осадили Дамаск четыре дня назад.
Сейчас они двигались по равнине, вдоль водостока, пересекающего выжженную солнцем землю, с тонкой струйкой воды на самом дне. Казалось, равнине нет конца, и далекий горизонт мерцал в жарких лучах солнца. Дамаск все еще не появился, но тут Юсуф заметил коричневое облако, поднимающееся высоко в небо.
– Как вы думаете, что это такое? – спросил Нур ад-Дин у своих эмиров.
Юсуф прищурился – солнце слепило глаза.
– Похоже на дым.
– Так и есть, – нахмурился Ширкух. – Надеюсь, Аллах не позволит нам опоздать. Если франки уже в городе…
– Тогда нам следует поспешить, – закончил за него Нур ад-Дин. – Вперед! – Он пришпорил свою лошадь.
Юсуф и остальные эмиры галопом последовали за ним, многотысячная армия мамлюков не отставала. Стук копыт громом прокатился по равнине, в воздух поднялись клубы пыли. На горизонте уже показался город, темные стены, граничащие с пустыней слева, и изумрудные сады справа. Когда они подъехали ближе, Юсуф понял, что пожаров в Дамаске нет. Коричневое облако поднималось над низкими холмами к западу от города, за садами.
Нур ад-Дин поднял кулак и придержал свою лошадь. Юсуф остановился рядом.
– Я не понимаю, – сказал Юсуф. – В горах нечему гореть.
Ширкух усмехнулся:
– Это не дым, Юсуф, а всего лишь пыль. Такую пыль может поднять только армия. Франки отступают.
– Дамаск удалось удержать, – возбужденно сказал Нур ад-Дин. – Должно быть, франки испугались, что мы можем окружить их у стен города.
– Они совсем недалеко, – сказал Юсуф. – Если мы поспешим, то сможем их догнать.
– Терпение, Юсуф, – ответил Нур ад-Дин. – Сегодня наши люди прошли долгий путь, а мы хотим, чтобы они отдохнули перед сражением. Мы разобьем лагерь в садах, где будет много пищи и воды.
– А франки?
– Ты возьмешь отряд и будешь за ними следить, посылая ко мне гонцов, чтобы я был в курсе передвижений противника. Постарайся, чтобы твоих людей не заметили. Я хочу, чтобы они думали, будто им удалось уйти. А потом, когда наступит подходящий момент, мы нанесем им неожиданный удар, как у брода Иакова. И на этот раз мы не остановимся до тех пор, пока не сбросим последнего франка в море.
