Валентин Рыбин - Закаспий; Каспий; Ашхабад; Фунтиков; Красноводск; 26 бакинских комиссаров
- Ну, вот и хорошо, поехали...
Еще в Казанджике, сдав санитарный поезд начальнику тыла, Лесовский с личного разрешения Паскуцкого присоединился к конной разведке Русанова и сейчас, когда отряд отправился на поиски кратчайшего пути к Айдыну, был рад, что опять он у дел, не пришлось осесть в кабинетном кресле земотдела. Николай Иванович ехал в первом ряду со своими друзьями - Бяшимом и Али Дженгом впереди, то и дело останавливаясь и совещаясь, - Куйбышев и Русанов. Вокруг стелились сухие, облизанные ветром шоры, и не было на них никакого следа, напоминающего дорогу.
- А ну, братцы, пошли по кругу, по спирали - всем смотреть только под копыта коней. Не может быть, чтобы не пролегало хоть какой-то захудалой колеи, - распорядился Русанов.
Конники закружились, словно на манеже, растянувшись в цепочку. И вот радостный крик Бяшима:
- Товарищ командир, я нашел дорога. Вот, иди сюда, смотри... Конский яблек валяица, лежит...
- Какие еще яблоки, что ты мелешь?! - Русанов, подъехав, увидел свежий конский помет. - Да, действительно, яблоки! - засмеялся он. - Только вот вопрос - чьи лошади их растеряли?
Бяшим нагнулся, поворошил штыком и с полной уверенностью сказал:
- Да, командир, это наши... Это лошади товарища Зацепина. Он брайт с собой в дорогу ячмень. Яблек из ячменя...
Кавалеристы посмеивались над Бяшимом, не доверяя его предположениям. Всякие сомнения рассеялись, когда из тумана выехал прямо на отряд одинокий кавалерист-красноармеец.
- Кто такой, какого полка? - тотчас атаковал его вопросами Русанов.
- Рядовой четвертой сотни, командир Зацепин... Вот отъехал в сторону по делам, пока то да се, а наши и скрылись из глаз. Я - туды, я сюды, а их, как корова языком слизнула.
- «Туды, сюды», - передразнил Русанов. - Присоединяйся к отряду.
Тут же была найдена колея от проехавших арб. Да и туман рассеивался, и вот на горизонте показалась горная вершина Балхана.
- Итак, все теперь ясно. - Куйбышев, рассматривая карту, определил место нахождения разведки и послал трех бойцов в штаб командования, написав на клочке бумажки записку: «Командующему Тимошкову... След арб, по-видимому, ведет на станцию Айдын. Он все время направляется на север - северо-восток. Карта, по-видимому, верна. Мы едем дальше, но ввиду необходимости спешить, я счел нужным послать это донесение. В направлении, в котором мы едем, проехал взвод 16 кавполка, что мы узнали по следам и словам одного заплутавшего казака... Член Реввоенсовета Туркфронта В. Куйбышев...»
К полудню Куйбышев с разведчиками выехали к полотну железной дороги. Бойцы, взобравшись на телеграфные столбы, в нескольких местах обрезали провода, заложили под рельсы динамит и взорвали путь. Почти одновременно с их взрывами, восточнее, грянули взрывы, устроенные разведчиками Зацепина. Это был своего рода сигнал к штурму станции Айдын. Тотчас началось наступление со стороны Малого Балхана обходной группы. Загремели пушки, запылали на станции цистерны с горючим, затрещали пулеметы и покатилось в сухом морозном воздухе «ура!». Одновременно деникинцы были атакованы со стороны Казанджика, по линии железной дороги. Перед этим отряды, двинувшиеся в эшелонах, без боя заняли станции Ахча-Куйма и Перевал. Враг был зажат в огненное кольцо врасплох. Удар нанесен настолько неожиданно, что командующий белогвардейскими войсками генерал Литвинов даже в мыслях не допускал, что красные рядом. Когда деникинская разведка, обнаружив обходную группу близ Малого Балхана, вернулась в Айдын и письменно доложила об этом, Литвинов небрежно черкнул на донесении: «Арестовать паникера. Чтобы в четырех верстах могли очутиться красные - это исключено». Теперь самонадеянный генерал, оставив штаб и не захватив секретные бумаги, бежал с офицерами в Каракумы.
Сражение на станции, начавшееся с артиллерийского и пулеметного обстрелов, а потом перешедшее врукопашную, постепенно обретало картину панического бегства врага. На какое-то время деникинцам удалось закрепиться на своих позициях, когда со стороны Перевала подошли к Айдыну отступающая пехота и два бронепоезда. Деникинцы, вылезая из вагонов, разворачивались в цепь и двигались на наш правый фланг. В бой вступила, красная кавалерия и опрокинула деникинцев. Подоспевшие отряды со стороны Казанджика довершили дело, - началось массовое отступление белогвардейцев в сторону Джебела по степи и железной дороге. Враг был разбит наголову.
Передовые части Закаспийского фронта преследовали врага, чтобы не дать ему закрепиться в Бала-Ишеме и Джебеле, но участь белых была уже решена. На станции Айдын еще шла опись трофеев, а РВС фронта разрабатывал операции по скорейшему захвату нефтяных промыслов Нефтедага и Челекена. В утлом кабинетишке начальника станции Куйбышев, склонившись над картой, размышлял:
- Почему - Челекен? Почему - Нефтедаг? Почему - нефть вообще? Да потому, что туркменская нефть должна сыграть огромнейшую роль в разгроме белогвардейских полчищ по всей России. Сейчас, когда Баку в руках англичан и белогвардейцев, нефтью нас могут снабжать только Нефтедаг и Челекен... Важность возлагаемых на нас задач подчеркивается и тем, что нам нужна нефть, много нефти, - командование Туркфронта и лично Ленин приняли решение сосредоточить главный удар, первый удар по разгрому интервентов и белогвардейцев на Закаспийском фронте. Ликвидировав фронт Закаспийский, мы перебросим наши доблестные войска в Семиречье и Фергану... Товарищ Тимошков, я думаю, разрабатывая предстоящие военные операции, командование учло все обстоятельства?
- Безусловно, Валериан Владимирович, командиру кавалерийского полка решено выделить один эскадрон и снабдить его транспортом. Этот эскадрон, при подходе к железнодорожной ветке на Нефтедаг, отделится от общей колонны и направится для занятия пункта. Что касается занятия Челекена, тут необходим особый обходной отряд... Командиром назначен товарищ Банков... Отряд до челекенского залива пройдет по сыпучим пескам, затем переправится в больших туркменских лодках - киржимах на остров.
После заседания Куйбышев с русановским отрядом выехал к месту расстрела бакинских комиссаров. Казанджикские рабочие сразу после взятия станций Ахча-Куйма и Перевал отыскали в высоких лесистых барханах останки комиссаров и доложили командованию фронта. Вместе с Куйбышевым отправился на Перевал и Паскуцкий. Сняв шапки, в волнении комкая их в руках, Куйбышев, Паскуцкий, Русанов и весь отряд в скорбном молчании смотрели на могильные холмики временно захороненных руководителей Бакинской коммуны.
- Вечная память вам, стойким борцам революции, - негромко произнес Куйбышев и, опустившись на колено, поклонился...
На станции он продиктовал телеграмму в ЦК РКП (б), копию адресовал ВЦИКу о том, что обнаружено место захоронения товарищей Шаумяна, Джапаридзе, Петрова и других бакинских комиссаров, что после освобождения Красноводска нужно будет организовать торжественную церемонию перенесения их тел, и просил указания о месте захоронения.
XIII
В начале февраля войска Туркестанского фронта взяли Красноводск. Грузные пароходы, переполненные офицерьем, белоэсерами, закаспийской аристократией, подались на юг в персидский порт Энзели. С падением Красноводска всполошилась свора Ораз Сердара, засевшая с осени на Челекене. Спасаясь от расплаты, она едва успела сесть на пароход и отплыть в Астрабадский залив, - отряд красных, высадившись на острове, уже был в ауле Огамене и приближался к Кара-Гелю. Почти одновременно еще один отряд красноармейцев, вышедший из Кизыл-Арвата, достиг прибрежного селения Гасан-Кули и, радушно встреченный каспийскими рыбаками, помог им установить Советскую власть на Атреке.
Прибывший 22 февраля из Самары в Ташкент командующий Туркестанским фронтом Фрунзе приказом по фронту, приветствуя победителей, призвал: «Красные туркестанцы! Еще одно-два усилия, и первый период нашей революции - период революционных бурь и битв - останется позади. Это усилие, наряду с прочими, должны сделать и мы. Еще бродят в Фергане белогвардейские разбойничьи шайки английских холопов Мадамин-бека и Иргаша, еще держатся в Семиречье остатки сибирской контрреволюции. Я жду от вас выполнения долга!»
Ушли на Семиреченский и Ферганский фронты красные полки из Закаспия. Отправились строить новую жизнь в городах и селах рабочие и дехкане. Под Фергану со своей конной разведкой уехал Русанов, взяв с собой Бяшима и Али Дженга. Лесовский задержался в Красноводске с санитарным поездом, и неожиданно был вызван командующим в штаб 1-й армии Зиновьевым.
- Прошу, садитесь... - Командарм, мужчина лет тридцати, плотный, с округлым добродушным лицом, подал руку. - Я пригласил вас как человека, знакомого с бывшим полковником Хазарским. Я беседовал с ним, и он сказал мне, что знал лично Житникова, Телия, Тузина. К сожалению, все они погибли...
