Инна Сударева - Ловите принца! (Щепки на воде)
Белая лошадь кронпринца, взрывая копытами землю, распуская длинный хвост, словно невеста — шлейф, звездой полетела вниз по склону. За ним, гулкой лавиной, орущей 'вперед! дикими, ужасными голосами, последовали отряды Ливия, Бурбета и Коприя.
Первые палатки врагов они смели. Так, как разбушевавшиеся водные потоки по весне прорывают плотину и уносят бревна, жонглируя ими, словно тростинками. И вклинились дальше, вглубь растревоженного лагеря.
Мелин орудовал мечом легко, играючи — сказались каждодневные тренировки в Двуглавой Крепости.
Первый убивающий удар — снизу вверх — достался рослому воину, который выскочил наперерез кронпринцу с боевым топором в руках. Клинок Мелина рассек рыцарю голову, вонзившись в подбородок. Шлем убитого полетел куда-то в бок, а конь юноши, заржав, перепрыгнул через валящееся тело и рванулся дальше — в сторону солдат, мечущихся у палаток. И тут уж клинку кронпринца не стало отдыха. Правой рукой он разил, не позволяя предплечью и кисти ни на минуту расслабиться, а левой — ловко управлял конем, поворачивая его именно туда, куда нужно было, чтоб рубануть или уколоть поточнее. Те из врагов, кто отваживались броситься на него с поднятыми мечами, отлетали, рассеченные надвое. Рыцари, следовавшие за кронпринцем, не уступали ему в точности, мощи и смертельности своих ударов.
Дальше и дальше, в самый центр вражьего стана несли их скакуны. Следом бежали, победно крича, пешие воины Данна: они спешили занять очищенную от противника территорию.
Внезапность и скорость сослужили Мелину и его войску хорошую службу: враги не могли ничего выставить против этой молниеносной атаки. По расчетам их командиров, лагаронцы из Данн в случае похода должны были подтянуться к Коровьим холмам только через день. И теперь, когда воины кронпринца словно с неба свалились, в лагере Гош, Тэйт и Бикео царили полная дезориентация и растерянность.
— Пленных не брааать! — проорал Мелин, увидав флаги Тэйт над высоким пестрым шатром. — Здесь враги! Только враги!
— Пленных не брааать! — отозвались его приказу капитаны и другие командиры.
Вернув на время меч в ножны, кронпринц подхватил торчащее из земли копье и с ним наперевес, устрашающе крича 'убью! , понесся на того, кто вышел из шатра — на высокого и большого в объемах рыцаря с длинными черными волосами, рассыпанными по закованным в белую сталь плечам. Мелин был уверен: это — очень важная во вражьей армии птица.
— Меч! — взревел рыцарь своему оруженосцу, видя налетающего всадника. — Мой меч!
Тот успел сунуть в огромную ладонь господина длинный и широкий клинок и отскочил в сторону, чтоб не попасть под замах.
И Мелину не удалась атака: рыцарь с лихим 'нна! ударил мечом по наконечнику летящего в грудь копья и перерубил его. Тут же, очень ловко, несмотря на крупные размеры и большой вес, крутнулся вокруг оси, рассекая выставленным клинком воздух, и на повороте всадил свое оружие в бок поравнявшегося с ним коня Мелина. Животное дико заржало и, встав на дыбы, опрокинулось, приминая всадника.
Кронпринц вылетел из седла и грохнулся оземь, сильно ушибив правый бок и голову, и на какое-то мгновение лишился сознания.
Длинноволосый рыцарь — князь Волот — с торжествующим криком бросился к упавшему, намереваясь прикончить его, и уже занес меч, чтоб снести Мелину голову, но подлетел один из даннских рыцарей и на полном скаку ударил князя в спину. Тот охнул, упав лицом вниз от сильного толчка. Клинок всадника не ранил его — защитили прочные латы — но от Мелина отвлекли. Нескольких секунд, пока Волот поднимался, кронпринцу хватило, чтоб прийти в себя и тоже встать. Вовремя: князь, распаленный тем, что его сбили с ног, заревел, словно взбесившийся бык, и кинулся с мечом на перевес на юношу.
Мелин откинулся назад, чтоб поберечься страшного удара в шею, и оружие Волота пропело мимо, тонко звякнув самым кончиком по защитному воротнику. От этого у юноши затылок обдало волной липкого холода — смерть хихикнула ему этим 'ззинь'. В ответ, хоть и тяжело было двигать ушибленной рукой, кронпринц пырнул князя в бок обломком сломавшегося при падении копья, который посчастливилось не выронить. Острые расщепы вонзились Волоту ровно меж двух половинок панциря, под нижнее ребро и пробили кольчугу. Князь заревел еще громче — уже от боли:
— Уу-блюдок! — и упал на одно колено.
— Да! — радостно ответил Мелин. — Еще какой! — и, нарочито паясничая, раскланялся. — Лорд Мелин Лагаронский к вашим услугам!
Юноша бросил обломок копья в сторону и выхватил меч, чтоб отбить атаки налетевших дружинников Волота: они горели желанием спасти своего сюзерена и проучить наглого юнца, который пустил князю кровь.
Мелин присел, чтоб дернуть еще один клинок — из ножен, закрепленных у седла своего убитого коня — и, не отступив ни на шаг, встретил рыцарей Тэйт сокрушительными приемами 'Двух крыльев'. Он хотел нанести как можно больший урон врагам и главное — захватить в плен князя Тэйт. Уж от такой добычи отказываться было глупо. Но юноша не смог: пришлось одному держать оборону сразу от пятерых отличных бойцов, в то время как трое других подхватили ревущего проклятия Волота и понесли из битвы.
— Кто-нибудь! Ко мне! — закричал Мелин, видя, что лишается 'трофея'.
Он рубанул левой и свалил одного врага наземь, махнул правой и сбил с другого шлем, при этом оглушив. Свел мечи вместе, жестоко рассекая шею третьему, и поймал обоими лезвиями направленные на себя клинки четвертого и пятого:
— Ха!
И тут парню помогли: с победными криками налетели его всадники, еще через минуту подбежали, лихо перепрыгивая через поваленные палатки и тела убитых, пешие воины Данн. Тех, кто бился с Мелином, 'успокоили' издали — стрелами, а рыцарей, тащивших куда подальше князя Волота, окружили, наставив на них копья, мечи и настороженные луки.
Кронпринц, еще раз победно выкрикнув 'ха! , опустил мечи и бросился к окруженным:
— Сдавайтесь! Или смерть вам!
Воины Тэйт, всего три человека, стояли спина к спине, направив обнаженные мечи на лагаронцев и, было видно, готовились драться до последнего. Их князь лежал ничком в грязи, все еще рыча весьма нехорошие слова, но все глуше и глуше: он терял кровь, а вместе с нею — и силы.
— Сдавайтесь! — повторил Мелин, поднял забрало шлема и назвал себя. — Я даю слово: в плену вас не тронут.
Откуда-то на взмыленном, заляпанном кровью жеребце примчался Коприй, сам тоже в кровавых пятнах. В одной руке он держал высоко-высоко свой меч, щедро раздаривший смерть врагам, в другой, полотнищем вниз, уничижительно, — волок знамя Тэйт, рваное, грязное. Глаза оруженосца горели, он зычно кричал:
— Холм наш! Мы пробили окружение! Холм наш! Противник бежит на другие холмы!
— Слыхали? — обратился Мелин к воинам Тэйт. — Вам не за что больше биться. Все ваши разбежались. Лагерь наш, холм наш. Сдавайтесь — и будете жить.
Рыцари Тэйт бросили взгляды на князя. Но он не мог дать им какой-либо приказ: Волот совершенно затих, скрючившись в луже крови. И его воины опустили мечи:
— Сдаемся.
Мелин кивнул своим дружинникам:
— Обезоружить и связать. Коприй, займись князем. Он еще пригодиться…
В это время подлетел еще рыцарь Данн с не менее ярким огнем в глазах, с не менее радостной вестью:
— Мы захватили две катапульты, осадную башню Тэйт и четыре мортиры! Мы захватили все их укрепления, все их обозы! Мы захватили даже их завтрак! Противник рассеян по склонам, бежит спасаться к соседям. Ваша милость, позвольте их преследовать! Перебьем!
— Всем назад! — приказал Мелин. — Собраться здесь. У нас другая задача: укрепить позиции, отдохнуть, наладить связь с городом и ждать своих. Горячку пороть нельзя. К тому же, Бикео и Гош наверняка уже собрались с мыслями и силами и приготовились обороняться намного серьезней. Обманем их надежды, — и он улыбнулся, довольно, радостно.
— Ваша милость, — к юноше подошел Коприй. — Гош и Бикео могут прямо сейчас пойти в атаку и отбить наши позиции.
— Не думаю, — ответил Мелин. — Они не знают, сколько нас, а мы всего за какой-то час нанесли большой урон силам Тэйт и захватили цельного князя Тэйт. Это должно впечатлить. Так что Гош и Орикора десять раз подумают, прежде чем кидаться на нас. У нас есть время, чтоб укрепиться. И у нас есть завтрак, а моим бравым рубакам надо набить животы после славной победы! Ну, кто за то, чтоб объесть Тэйт? — крикнул он воинам, и те отозвались радостным ревом. — Громче-громче, парни! И выше мой флаг! — приказал кронпринц знаменосцу. — Пусть знает Илидол — Мелин пришел!..
Туман схлынул с Коровьих холмов. Казалось, лагаронцы разметали не только вражий лагерь, но и его космы. И солдаты на стенах осажденного города могли прекрасно видеть, что вместо флагов Тэйт над одним из холмов поднялось знамя Мелина Лагаронского — голубое с серебряными дубовыми листьями.
