Ближний круг госпожи Тань - Си Лиза

Взгляд отца медленно обводит собравшихся. Если бы это был магистрат Фу, то, возможно, и нашлись бы доводы против, но никто не позволяет подобного в отношении судьи префектуры.

– Мы рассмотрим факты в хронологическом порядке, – продолжает он, – начнем с повторного дознания, потом перейдем ко второму обвинению, а затем рассмотрим, как связаны эти два преступления – если мы действительно сочтем, что произошедшее было противозаконным по своей природе, а не просто порождено случайностью или некомпетентностью, – и какой умысел за ними стоит. Обвиняемый – лечащий врач семьи Ян, доктор Ван.

Хотя новость о том, что доктор Ван станет объектом расследования, породила в Благоуханной усладе множество сплетен, обвинения, произнесенные вслух в официальной обстановке, возводит вокруг сидящих рядом со мной стену неверия. Доктор Ван, в свою очередь, поднимает подбородок, растягивает губы в легкой улыбке и еле заметно покачивает головой, мол, это его не касается и не должно волновать остальных.

Мой отец жестом указывает на дознавателя:

– Можете начинать.

– Я начну с процедуры «Рассеивание злобы», – объясняет дознаватель Сунь. – Мой помощник раздаст вам жвачку, сделанную из смолы амбрового дерева, или, если хотите, он даст вам пососать кусочек засахаренного имбиря. Это поможет изгнать запах смерти. У него также есть бутылочка с маслом из семян конопли. Возможно, вы захотите намазать им нос. Запах разложения не исчезнет полностью, но станет слабее.

Он поворачивается к отцу.

– Когда могильщики вскрыли гроб Ян Фэнши, мы обнаружили, что самые дурные жидкости испарились, но в интересах семьи я протер тело вином и уксусом.

С этими словами дознаватель сдергивает муслиновую простыню, чтобы показать то, что осталось от Целомудренной тетушки. Члены семьи издают слабые восклицания, видя, как сильно разложилась та, кого они знали. Плоть выглядит увядшей и мешковатой. Губы старушки разъехались, обнажив торчащие зубы. Нос и глаза исчезли, оставив три зияющие дыры. Кожа, некогда покрывавшая голени Целомудренной тетушки, полностью исчезла, обнажив гладкие белые кости.

Воспоминания о первоначальном дознании возвращаются, когда господин Сунь рассказывает о результатах, похожих на те, что были изложены повитухой Ши четырнадцать лет назад, а его помощник макает кисть в красные чернила и отмечает красные точки на схеме тела тетушки. Вода, первоначально обнаруженная в животе умершей, которая указывала на утопление как на первоначальную причину смерти, все еще заметна по тому, как медленно разлагается эта область. Дознаватель также изучает предыдущие задокументированные свидетельства, хотя некоторые из них, но не все, стерты временем.

– Здесь мы видим засохшую грязь, – сообщает дознаватель Сунь, указывая тонкой бамбуковой палочкой на разинутый рот Целомудренной тетушки. Он переводит палочку на одну из ее рук. – Ногти продолжают расти в могиле, они удлиняются, становясь похожими на звериные когти. Но вы можете отчетливо различить засохшую грязь не только под ногтями, но и на остатках ладоней. – Продвигаясь дальше, кончик палочки касается места чуть выше верхних зубов. – Засохшая грязь залепляет полость, где когда‑то был ее нос.

Отец откашливается и зачитывает:

– В ходе первого дознания было установлено, что Ян Фэнши случайно упала, ударилась головой и утонула в пруду. Однако вещественные доказательства не полностью подтверждают эту теорию. Да, в ее животе была обнаружена вода. И да, пруд достаточно мелкий, чтобы большинство людей, даже детей, могли выбраться из него. Но если бы она потеряла сознание, у нее не было бы возможности бороться за свою жизнь. Однако на руках и под ногтями у нее обнаружена грязь. Даже если бы умершая несколько дней, а не часов лежала на поверхности пруда, грязь не успела бы так глубоко проникнуть в ее нос и ротовую полость.

Я смотрю на мужа, который наклонил голову и о чем‑то негромко переговаривается со своим отцом. Госпожа Ко и некоторые другие дамы из внутренних покоев трут глаза. Доктор Ван уставился на свои руки, которые лежат на коленях ладонями вверх. Невозможно угадать, что он сейчас чувствует.

– Есть еще кое-что, что следует рассмотреть, – говорит дознаватель Сунь. – Я почтительно прошу судью Таня присоединиться ко мне.

Отец поднимается и устремляется к столу.

– Мне нужна помощь, – говорит дознаватель. – Необходимо перевернуть тело.

Как только останки Целомудренной тетушки оказываются лицом вниз, помощник возвращается к плану-схеме.

– На первом дознании повитуха Ши сообщила, что госпожа Ян ударилась левой стороной головы. – Дознаватель снова использует палочку, чтобы указать на труп тетушки. – Если это так, то почему на затылке у нее вмятина?

Отец почесывает бороду, размышляя над проблемой, а потом спрашивает:

– Если она упала и ударилась затылком, то почему ее нашли в пруду лицом вниз? И, с административной точки зрения, с чего вдруг в официальном протоколе фигурирует подобное расхождение? – Мужчины Ян принимаются обсуждать эту тему. Отец поднимает руку, призывая к тишине. – Ответ на второй вопрос должен быть получен от первоначальных дознавателя и магистрата. Я бы также поинтересовался, знакомы ли они с обвиняемым и посулил ли он им финансовую или иную выгоду. Как вы все знаете, подлог в ходе официального расследования влечет за собой суровое наказание, но это подождет до другого раза. Что же касается первого вопроса, то я хочу напомнить всем, что мы собираемся на месте смерти только для того, чтобы собрать улики. Я прошу господина Яна и его сына следовать за мной. Остальные остаются на своих местах.

Мои свекор, муж и отец медленно идут по дорожке и исчезают за азалиями, которые за последние годы стали еще выше.

Я опускаю глаза и навостряю уши, надеясь уловить обрывки разговора со стороны пруда, но ничего не слышу, кроме всплесков. Мы все ждем. Наконец трое мужчин возвращаются по тропинке. Они несут камни разного размера, некоторые из них мокрые. Сапоги Маожэня и нижняя часть его халата тоже промокли. Мужчины кладут камни на стол и возвращаются на свои места.

Отец говорит:

– Камень не меняется за пару десятилетий. – Он жестом обращается к дознавателю. – Пожалуйста, попробуйте сопоставить эти образцы с вмятиной в черепе Ян Фэнши.

Несколько женщин прикрывают глаза. Один юноша, который казался мне ребенком из-за его трепетного характера и который сейчас углубленно готовится к императорским экзаменам, падает в обморок, и его уносят. Мои муж и свекор побелели, словно саван.

Через несколько минут судмедэксперт Сунь берет в руки камень, все еще блестящий от воды.

– Этот камень расколол череп госпожи Ян. Он точно соответствует выемке. Женщина умерла не сразу, ее держали в пруду лицом вниз. Она, должно быть, очень сильно сопротивлялась, как мы видим по следам грязи.

Я смотрю на доктора Вана, чтобы узнать, как он отреагирует на эту новость, но он остается неподвижным, будто не слышал ни слова. Он смотрит куда‑то над моей головой; вдруг я понимаю: там сидят госпожа Чэнь и Маковка.

Мэйлин и ее мать ждут, когда их вызовут в качестве свидетелей. Отец усаживается на свое место и обращается к доктору:

– Пожалуйста, встаньте и повернитесь лицом к столу с телом.

Доктор Ван повинуется.

– Говорят, что, если подозреваемого допрашивать перед трупом и родственниками жертвы, он или она будут более склонны к признанию. Не хотите ли вы сделать его сейчас?

Доктор Ван презрительно фыркает.

– Не хочу! Я не сделал ничего предосудительного.

Мой отец спокойно кладет руку на стол и вновь обращает внимание на собравшихся.

– Мы услышали об уликах, найденных на теле госпожа Ян. Они указывают на то, что это убийство. К мотиву или мотивам я вернусь позже, а сейчас давайте перейдем ко второму обвинению, поскольку, как я полагаю, мы обнаружим, что причина обоих преступлений исходит из одного источника. Доктор Ван, оставайтесь на месте. Ши Мэйлин, подойдите, пожалуйста.

Мэйлин идет по центральному проходу и садится на второй стул возле маленького стола. Мой отец задает ей всего пять вопросов.