Неля Гульчук - Александр Македонский. Наследник власти
– Мы побеждали и более опасных противников, – кивнул Птолемей.
Взгляд его остановился на Лисимахе.
– Теперь твое мнение.
Лисимах заговорил твердо и спокойно:
– Я прекрасно знаю, что Антигон выиграл крупнейшее сражение благодаря помощи союзников и в первую очередь Птолемея и Селевка. Теперь он забыл об этом и выступает открыто против бывших друзей, обеспечивших ему победу. Это подлость! Осознав свою силу, Антигон идет напролом. Но он забывает, что он не Александр. И понесет в свое время заслуженную кару. Но я считаю, что сейчас начинать войну с Антигоном преждевременно.
– Что? – спросил пораженный услышанным Селевк. – Война с Антигоном дело решенное.
– Война с Антигоном – дело нешуточное, – невозмутимо возразил Лисимах. – Она может оказаться ужаснее всех предыдущих войн.
Впервые в жизни Селевк испытал чувство неприязни к Лисимаху, правда, лишь на мгновение.
Птолемей положил руку на плечо Селевка и тихо шепнул:
– Не падай духом. Умная голова всегда найдет выход из самой трудной ситуации.
И уже громким голосом заговорил:
– Антигон мечтает о славе Александра Великого. Но он забывает, что колесо истории не повернет вспять даже его железная рука. Времена Александра, к сожалению, миновали безвозвратно. Мы должны спасти себя от опасности и сможем сделать это, только если объединимся. Что скажешь ты, Азандр? С чьим мнением ты согласен?
Сатрап Карии поднял глаза.
– В ближайшее время я не советую начинать войну с Антигоном.
Лисимах одобрительно кивнул. Селевк возмущенно пожал плечами.
Птолемей удивился:
– И это говоришь ты, искатель справедливости на земле?!
– Я считаюсь с реальностью, а справедливость – понятие отвлеченное. Я не советую начинать открытую войну сейчас, в спешке.
– Что же ты советуешь? – нетерпеливо бросил Селевк.
– В первую очередь нам надо, объединившись, собрать все боевые силы и обеспечить безопасность наших границ. Только тогда ты, Птолемей, совместно с Селевком, который пока будет состоять у тебя на службе, сможешь начать готовиться к битвам с Антигоном в Египте, Сирии и на Кипре. Лисимах пока вооружается во Фракии, Кассандр – в Греции и Македонии, я – в Карии. Сейчас же, чтобы выиграть время, я советую отправить к Антигону послов от наших сатрапий.
На лице Лисимаха читалось согласие. Селевк же был явно встревожен. Птолемей незаметно пожал ему руку, чтобы ободрить.
– Какие требования, по твоему мнению, Азандр, должны выдвинуть послы?
– Мы все заодно с Антигоном вели войну против Полиперхонта и Эвмена, поэтому справедливо, чтобы мы тоже могли воспользоваться плодами победы.
Предложение Азандра вызвало общее одобрение. В свою очередь Птолемей предложил давно продуманный им план раздела государства:
– Вся Сирия, Финикия и весь Кипр должны быть присоединены к Египту, Фригия на Геллеспонте передана Лисимаху, Ликия и Каппадокия соединены с Карией под властью Азандра, Вавилония немедленно возвращена Селевку, за Кассандром утверждено обладание европейскими землями и тем положением, которое до сих пор занимает Полиперхонт. Только на таких условиях мы все со своей стороны признаем Антигона стратегом верхних сатрапий и будем готовы оказывать ему услуги и содействия.
– А если Антигон откажется принять наши условия? В чем я не сомневаюсь, – прервал Птолемея Селевк.
– Тогда мы объединенными силами заставим его принять наши справедливые требования, – ответил за Птолемея Лисимах.
…На предложения своих недавних союзников Антигон ответил с нескрываемой резкостью и откровенной враждебностью: он готов к войне.
Хотя превосходство сил было на стороне Антигона, но и противники были сильны. В первую очередь Антигон решил захватить берега Финикии и построить на финикийских верфях новые корабли. У Птолемея, самого опасного из его врагов, был совершенный флот и талантливые навархи, а теперь среди его военачальников оказался и бежавший из Вавилона Селевк.
Мысли старого, опытного, тщеславного стратега текли, постепенно выстраиваясь в четкий план военных действий.
В Сирию Антигон вторгся внезапно, без большого труда изгнав из ее городов египетские гарнизоны, и форсированным маршем двинулся к Тиру. Тир возвышался на скалистом острове в четырех стадиях от берега. Его неприступные стены и башни высоко поднимались над морем. Но Антигон решил попытаться овладеть этим сказочно богатым городом. Если в свое время Александру удалось сокрушить неприступную твердыню, значит, удастся и ему.
Раскинувшийся на острове город находился под защитой сильного египетского гарнизона.
Вскоре тысячи плотников, кузнецов и ремесленников уже строили в Сидоне, Библе и Триполе по приказу Антигона новый флот. А в это время готовый к бою египетский флот из ста кораблей крейсировал у финикийских берегов под командованием Селевка.
Антигон негодовал, наблюдая с берега за неприятельским флотом:
– Совсем скоро, едва наступит лето, я вышлю в море пятьсот кораблей против ваших ста. Тогда берегитесь.
В эти дни необычайно ярко проявился талант его любимого сына, Деметрия, в строительстве огромных и в то же время подвижных кораблей и осадных машин.
Отец ликовал:
– С твоими кораблями и машинами, Деметрий, мы скоро завоюем весь мир…
Было около полуночи, когда старый слуга, переступив порог покоев Птолемея, почтительно поклонившись, доложил, что вернувшийся с берегов Финикии Селевк просит срочно принять его.
В этот поздний час Птолемей беседовал с Филоклом о необходимости начала строительства в Александрии крупнейшей библиотеки.
– Зови, зови Селевка, – приказал он слуге. – Наверняка новости об Антигоне. Много бед принесет он всем нам!
– Уже принес! – раздался громкий голос Селевка, появившегося на пороге кабинета.
– Что случилось? – От Птолемея не укрылась крайняя взволнованность друга. – Мне кажется, что ты излишне волнуешься и не уверен в благоволении к нам богов.
– Оставь богов, Птолемей. Им хорошо на Олимпе, хотя и над их головами тяготеет неумолимый рок. Для тревоги у меня есть полное основание.
Глядя прямо в глаза Птолемею, Селевк начал:
– Антигон собирает все силы, чтобы сломить тебя, самого могущественного из его противников. Птолемей, власть – великая сила, но нужны нечеловеческие старания, чтобы не потерять ее. Египтяне называют тебя самым справедливым и мудрым из македонян. Сирия и Финикия тоже подвластны тебе. Пока!
Филокл решил вмешаться в затянувшуюся речь:
– Селевк, что произошло?
– Многое. Я не ожидал, что Антигон с такой быстротой создаст новый флот. Его морские силы уже значительно превышают наши. Часть кораблей с пятью и десятью рядами весел несколько дней назад он отправил для осады Тира, другую часть под предводительством Диоскорида послал крейсировать в море.
Спокойствие Птолемея удивило Селевка.
– Птолемей, неужели ты позволишь Антигону беспрепятственно отнять у тебя Сирию, Финикию и Тир?
Птолемей продолжал молчать, давая другу выговориться.
– Ведь ты располагаешь значительными силами. Пойми, Антигон – самый опасный из всех наших врагов. Да и его сын, Деметрий, ему под стать. Из львенка он превращается в льва. Талантлив и смел до безрассудства.
– Отнять Сирию, Финикию и Тир! – вдруг неожиданно прервал Птолемей Селевка, повторяя его слова. – Но выгодно ли именно сейчас рисковать испытанными в боях воинами? Я дорожу каждым из них.
Филокл, угадав мысли Птолемея, продолжил:
– Защита этих провинций потребует многих затрат и тысяч жертв.
– Вот именно, – кивнул Птолемей. – Отказываясь выступить навстречу Антигону, я поставлю его перед необходимостью искать решительного сражения у границ Египта. А победа возвратит нам и Сирию, и Финикию, и Тир.
Селевк тяжело вздохнул:
– Птолемей, сейчас у Антигона мощный флот! Он вместе с Деметрием готовится к морскому сражению. Твоих морских сил для этого сражения может оказаться недостаточно. Мои опасения не напрасны.
– Что же ты советуешь?
– Вот с советом я и пришел к тебе в столь поздний час. Отправь меня с твоим братом Менелаем на Кипр, чтобы собрать второй, более многочисленный флот.
– Это хорошая мысль, – поддержал Селевка Филокл. – Морского сражения нам скорее всего не избежать.
– Ну что ж, пожалуй, вы правы, – согласился Птолемей. – Отправляйся немедленно, Селевк, и постарайся сделать так, чтобы наши морские силы не уступали противнику.
…Когда корабль ранним утром выходил в море, Селевк и Менелай, опершись о борт, с палубы триеры наблюдали за постепенно удаляющимися берегами Александрии.
Селевк думал о том, что захват городов Кипра сделает Птолемея повелителем всего острова и позволит занять выгодные позиции для предстоящей морской войны. В том, что она неизбежна, Селевк не сомневался. А победив Антигона, он сможет вернуться в Вавилон. Он с нежностью и грустью вспомнил прощание с Апамой, Антиохом и маленькой Лаодикой. Когда-то теперь он увидит их вновь?..
