Александр Войлошников - Пятая печать. Том 2
— Саш! Знаешь анекдот: «Маленький червячок спрашивает папочку: почему другие червяки живут во фруктах, а мы — в дерьме? А потому, сынок, что мы любим Родину!»
— Вить! Я потом расскажу про Князя, Мотора, Америку — это та-акие парни! Где они?
— Увы… Судьба полка — одна из трагедий того, по-скотски позорного времени… когда советский раб радовался победе над Германией.
Виктор рассказывает обстоятельно и несколько занудливо, как лекцию читает:
— Весной сорок пятого было в Праге чешское подполье, имевшее связь с союзниками и с советской армией. Это подполье, возглавляемое чешскими патриотами, было так же нужно НКВД, как чирей на заднице. Ведь Лубянка уже выкормила правительство для Чехословакии, которое чавкало из ладошки Берии, облизывая ему не только ладошку. Гебня решила осчастливить чехов варшавским вариантом уничтожения подполья руками немцев. Для этого надо было вывести чешское подполье из подполья (каламбурчик!) по варшавскому варианту, который был примитивен, как топор, но так же безотказен: спровоцировать восстание, наобещав патриотам поддержку десантом, прорывом танковой армии и так далее, а когда восстание начнется, то притвориться глухими и дать возможность немцам спокойно сделать грязную, кровавую работу по ликвидации подполья.
В Варшаве такой вариант получился — блеск! Сигнал к началу восстания передала из Москвы польская радиостанция имени Костюшко условными словами: «Поляк! Подай руку Красной армии!» И…
Два месяца восставшие варшавяне большой кровью удерживали мосты через Вислу для переправы Красной армии, но она начала переправу через Вислу ТОЛЬКО после того, как немцы, расправившись с польскими патриотами, взорвали последний мост. И тогда русской крови в Висле было больше, чем воды!
А до этого в Варшаву можно было маршировать по широким мостам, совсем без потерь. Вся Варшава была в руках восставших и ни одного немца в Варшаве не было! Первые две недели немцы даже не пытались вернуть Варшаву, полагая, что она давно занята советской армией.
Два месяца американцы просили у Сталина разрешение на использование аэродрома в Варшаве для высадки десанта, чтобы спасти варшавян, но Сталин резко ответил, что будет сбивать все самолеты, приближающиеся к Варшаве. И Рузвельт перестал настаивать. Ему было наплевать и на поляков, а тем более, на предстоящие дурные потери советской армии. Это было ему до фени, как и Сталину. «В России народу, что песка, не вычерпать», — писал Горький. И эта концепция лежала в стратегии «странной войны».
Тогда немцы, осторожно, опасаясь подвоха, снова заняли Варшаву и методично, не спеша стали уничтожать восставших варшавян. Спешить немцам было некуда, они уже понимали подлость Красной армии. Знали, что русские не допустят помощи американцев и терпеливо подождут, пока не будет уничтожен последний восставший поляк. Но не всех участников восстания смогли уничтожить немцы. Некоторым полякам удалось спрятаться. Но есть на то Смерш и советская гебня. Тех повстанцев, которые остались в живых, расстреливали «освободители» Варшавы, которые получали за это ордена и медали «За освобождение Варшавы». Это самая позорная медаль, медаль для палачей из НКВД и Смерша.
Этой блестящей операцией по уничтожению поляков руками немцев и НКВД руководил представитель ставки маршал Жуков! Чтобы заполучить такое доверие Сталина, Жуков предал Берии всех своих соратников. Что стоило этому нелюдю отправить на тот свет еще миллиончик дурных ванек ради того, чтобы уничтожить сотню тысяч янеков. Зато навсегда заполучить для России самого злейшего врага — Польшу?! И знаешь, Саша, когда я вспоминаю про Катынь и Варшаву, мне оч-чень-оч-чень стыдно, что я — русский! От имени «братской Польши» так и хочется лягнуть себя под зад за это! Стыдно быть русским после позорной «неизвестной войны»! Невозможно, чтобы поляки простили русских. Я не верующий, но знаю: не допустит Бог или рок, чтобы поляк побратался с русским палачом! Слишком велико у поляков чувство омерзения к русским подлым рабам!
В Праге гебуха применила испытанный варшавский вариант. Подбросила подполью дезинформацию о том, что немцы хотят уничтожить исторический центр Праги Старо Място и Карлов мост (будто бы немцам больше делать нечего!). А потом осталось только назначить дату восстания. И первого мая на улицах Праги выросли баррикады. Началось Пражское восстание. Но тут же чехи поняли, что Советская армия предала их, оставив тет-а-тет с эсэсовской дивизией, командиры которой с недоумением разглядывали баррикады, которые могли бы защитить горожан от конных рыцарей, но не от самоходок, выведенных на прямую наводку.
Отчаянный призыв по радио, с которым обратились обманутые чехи ко всему миру, был прощанием с этим миром, а не призывом о помощи — спасать обманутых чехов было некому: союзники были далеко, а те, кто возглавлял Советскую армию, включив рации на прием, хохотали, слушая мольбы о помощи обреченного чешского подполья. Капкан для доверчивых чехов сработал, теперь дело было за немцами: педантично, по графику, с перерывами на обед добивать и добивать пойманных в советский капкан, беспомощных чехов, сдуру вылезших на экзотические баррикады.
И вдруг!.. В историю вмешалось чудо, не предусмотренное советскими генералами. Призыв восставших пражан был услышан в штабе Первой дивизии РОА, которой командовал генерал Буняченко… ты, Саша, запомни: Сергей Кузьмич Бу-ня-чен-ко! Как историк, предполагаю я, что через пару десятков лет проклянут Жукова и с облегчением забудут русские люди позорные имена современных генералов и маршалов, на совести которых кровь миллионов русских людей, смешанная с дерьмом подлой сталинской политики, но никогда не забудут чехи светлое имя власовского генерала Буняченко, которым будет гордиться все человечество! Буняченко — не из тех холуев, которых Сталин увешивал золотыми и алмазными звездами за угодливость. Потому-то был он генералом не Советской армии, а власовской!
Зная об антифашистских настроениях личного состава дивизии, Буняченко принял дерзкое решение: силами одной своей дивизии вступить в Прагу и спасти чешских патриотов. Штаб дивизии Буняченко находился километрах в двадцати от Праги в городке Кладно, а полки, в том числе и полк в Раковнике, были расквартированы неподалеку. Двадцать километров для пехоты — разминочка, и на рассвете власовская дивизия, с ходу сокрушив оборонительные рубежи немцев на западе Праги, вступила в город и сходу начала уличные бои.
По описанию очевидцев, такому сражению, которое было в Праге, не было равных. Сражались не дилетанты тотальной мобилизации. Насмерть сошлись виртуозы войны! Дивизия Буняченко, укомплектованная из молодых русских парней, прошедших огни, воды и сталинские лагеря, насмерть схватилась с отборной дивизией из кадровых эсэсовцев, прошедших великолепную немецкую выучку. А кроме выучки, имели немцы доты в парках и пулеметные гнезда на перекрестках. И все-таки победил боевой дух власовцев, сплавленный из ненависти, удали и лихого русского авось!
В первую очередь власовцы захватили немецкие оружейные арсеналы в Праге и раздали оружие повстанцам, рассчитывая на их активную поддержку. Но, к удивлению власовцев, большинство чехов не умели стрелять! А как они собирались отстаивать свои средневековые баррикады? Зато чехи были проводниками по чердакам и подземным городским коммуникациям, а главное — расторопными санитарами, организаторами медпунктов, госпиталей, кухонь… Два дня и две ночи не смолкала канонада на улицах Праги. На третье утро осела пыль от взрывов, развеялся дым пожаров. Стихли пулеметные и автоматные очереди — немцы подняли белые флаги. Но дорого обошлась для дивизии Буняченко эта победа: за счет убитых и получивших тяжелые ранения, состав дивизии сократился на треть.
Разоружив немцев, дивизия Буняченко покинула Прагу, выполняя приказ, полученный от Власова — не вступать в контакт с Советской армией! Но тяжелораненых пришлось оставить в Праге: на пути к союзникам дивизию Буняченко ждали бои с немцами. Новое правительство Чехословакии, благодарное власовцам за своё спасение, клятвенно заверило Буняченко в том, что они жизней своих не пожалеют, но сберегут раненых русских! Наивные чехи думали, что теперь они хозяева в Праге. Да, чехи отдали свои жизни… но раненых власовцев не спасли.
Командиры РОА, лучше чехов знавшие трусливое скудоумие и подлость командования Советской армии и зависимость их от гебни и Смерша. И не были они уверены в том, что чехи останутся хозяевами в Праге, как и в своей стране. Но надеялись на то, что ранения, полученные солдатами РОА при освобождении Праги, будут достаточным основанием для их помилования. Ведь есть же такой закон для штрафных батальонов! Да и другого выхода не было ни у Буняченко, ни у чехов. Не могли тогда предполагать ни чехи, ни власовцы то, что освобождение ими Праги усугубило их вину перед Берией и Сталиным, планы которых они сорвали, не позволив немцам уничтожить чешское подполье и активных пражан, способных отстаивать свободу Чехословакии! Осыпаемые цветами и поцелуями чехов, покидали Прагу солдаты РОА, с тяжестью на душе оставляя раненых друзей.
