Золото народа - Виталий Галияскарович Гадиятов
— Вы даже не представляете, какое счастье встретить здесь людей, — говорила Нина. За время болезни она похудела, лицо побледнело, глаза провалились. — В городе такое воспринимается не так, а вот в тайге… — Она неожиданно увидела Чару. — Ой, какая у вас красивая собака! А как её звать?.. Чара? Чара, иди ко мне, ну иди, не бойся. Ты просто прелесть. Я тебя сейчас покормлю. Боря, принеси, пожалуйста, что-нибудь для Чары. — Нина говорила, не умолкая. Приход ребят её взволновал, и она сразу забыла обо всем пережитом.
А Иван наконец увидел зимовье, о котором так долго мечтал, и на радостях тоже не мог остановиться.
— Это же просто сказка! Да ещё в таком классном месте. Вот такие надо строить, — кивнул он Николаю. — Это не то, что у тебя.
— Ваня, всё наоборот. Настоящее зимовьё у меня, а это так — дача для отдыха. — Он вытащил сигареты.
— На эти, — Борис протянул пачку «Мальборо». Она была похожа на ту, которую они нашли в верховье Курунга.
— Да ты что, Николай, изба что надо, — продолжал Иван. — Я всю жизнь в такой бы жил. Одна мебель чего стоит!
Нина улыбнулась, показывая свои белоснежные зубы. Она разрумянилась, но была ещё очень слабая.
— Особенно кровать, — сказала девушка, — это просто шедевр. До чего же она ещё удобная. Я на ней пролежала…
— Ты пролежала почти пять суток, Нинок, — сказал Борис. — Вот сколько ты проболела. Я уже, ребята, не знал, что с ней делать, как её лечить. А как только тайменьей ухой накормил, так, представляете, ей сразу полегчало, и дело пошло на поправку. Вот благодаря тайменю она и выздоровела. Видать, он забрал её болезнь. Тайменя сначала не было, понимаешь, не ловился, зараза. Вот только недавно подфартило, зато здоровенный зверюга — сил нет. Этак, скажу я вам по секрету, килограммов на тридцать, не меньше.
— Да ну, не может быть, — не выдержал такой наглости Клочков. — Как же ты его вытащил, расскажи нам грешным, а то я не знаю, как это делать. Рассказывай, рассказывай, не стесняйся.
Борис степенно покивал головой и, довольный, спокойно начал:
— Пришлось, конечно, с ним побороться. Вы что думаете — это хариуса из воды выдергивать? Такие крокодилы просто так не сдаются, ну и главное, инвентарь не подвел, — он ткнул куда-то в угол.
Под стенкой стоял его новенький телескопический спиннинг с какой-то необычной катушкой. Возле крепления поблескивала блесна и виднелся мощный тройник.
— Да, повезло тебе, — с нескрываемой завистью сказал Клочков. — Я такого ещё не ловил. Один раз здоровый ушёл, а так всё мелочовка попадается. Ну, килограммов до десяти, не больше.
— А вы откуда идёте? — угощая малосольным тайменем, спрашивал Борис. — Мы здесь почти неделю и никого ещё не видели. По-моему, место здесь совсем не живое — вот только этот оставленный гидропост.
— Мы, кстати, позавчера здесь проходили и вас не видели, а сегодня я смотрю и глазам своим не верю: через реку трос перекинут и человек ходит. Чудеса да и только! Вы как будто с неба упали.
— Да я тут под крышей нашел этот трос с лебедкой и решил восстановить переправу. Подумал, что поможет на обратной дороге. Он у гидрологов здесь же висел.
Клочков без обиняков всё выяснил о собеседниках, а о себе и Иване сказал, что они краеведы.
— Занимаемся изучением истории своего родного края. Это и жизнь наших современников, и перегонная авиация, и многое-многое другое.
Когда Клочков закончил, Борис рассказал о разбившемся самолёте, который они нашли в горах.
— Да, новичкам всегда везёт, — тяжело вздохнул Клочков. — Видно, так устроен этот мир: они почему-то всегда оказываются на гребне волны. А я, между прочим, уверен был, что самолёт где-то в этом районе упал.
На прощание обменялись адресами. Иван, не глядя, сунул свой листок в карман и, переключившись на другое, сразу о нём забыл.
— Будете в наших местах, заходите, — махала им вслед Нина. — Мы будем ждать, не теряйтесь. Счастливого пути!
Клочков неожиданно заговорил о пороге.
— Борис, там внизу очень серьёзный порог. Так что не вздумайте отсюда сплавляться. Уже ни один утонул. Этот порог довольно хитрый — с большой волной, а с берега выглядит совсем безобидно. На самом деле, там два порога идут друг за другом. Только расслабился — тут тебя и накрыло. На порогах вообще главное правило — не подставлять лодку бортом к волне.
Обратная дорога уже не казалась Ивану такой тяжёлой. Можно было только радоваться, но он видел, что Клочкова не покидает дурное настроение.
— Да, мне бы такой навигатор, — закуривая дорогую сигарету, неожиданно заговорил Николай. Он затянулся и, на мгновение задержав дыхание, медленно выпустил дым. Было видно, что он наслаждается. — Этот навигатор — хорошая вещь! Что-то я не верю, что его выдали в институте. Зачем он биологам? По-моему, очень дорогая штуковина, да ещё заграничная.
Всё, что он увидел на экране навигатора, выходило за пределы его понимания, и он долго не мог успокоиться.
— Самолёт мы, конечно, найдём, — это уже дело техники, но главное другое: ты знаешь, они совсем не те, за кого себя выдают. Никакие они не биологи. Всё это фикция чистой воды.
Иван поднял на него удивлённые глаза.
— Не понял, объясни.
— Ну не биологи они, понимаешь, и даже близко с ними не сидели. Нина имеет очень смутно представление о местной флоре и фауне, ну а про бабочек, которыми она будто бы занимается, я уже не говорю. Она даже не знает, как выглядят те бабочки, которых они собираются изучать. Показала мне обыкновенную капустницу — вот она, говорит. А та бабочка, о которой я тебе рассказывал, одна-единственная представляет здесь практический интерес. Вот ради неё можно было сюда приехать в экспедицию — это точно. А все остальные, что тут летают, — так, мелочь: они везде распространены. — Клочков поморщился и, докурив сигарету, выбросил под ноги окурок… — А где их сачки, ты видел? И я не видел. У них здесь какой-то другой интерес. А вот какой, я, к сожалению, пока не прочувствовал.
Прямо перед их носом из кустов выскочил заяц. Он отбежал и стал на них смотреть. Заяц шевелил ушами и вздрагивал, а потом резко прыгнул в сторону. Он мелькал среди кустов,
