Иван Ле - Хмельницкий. Книга третья
Монашка посмотрела на казака из отряда Полторалиха, охранявшего монастырь. Тот кивнул головой. Когда монашка отперла и открыла калитку во двор монастыря, богомолец быстро юркнул в нее.
— Мне срочно нужен казак Полторалиха! — решительно сказал он.
— Карпо? — спросил казак. — Может быть, я могу заменить его. Кто ты, признавайся, кто подослал тебя?
— О том, что подослан, ты, казак, угадал. А вот кем, скажу только старшому, — ответил прибывший.
— Завязывать тебе глаза или тут подождешь? Матушка, позовите сюда, пожалуйста, Карпа! — сказал казак не совсем дружелюбно, преграждая дорогу прибывшему. — Если обманешь и наведешь сюда жолнеров, сразу читай молитву за упокой своей души, вот здесь, возле калитки!
— Нас уже пугали, парень, не такие, как ты, — смело ответил незнакомец.
— То-то и хламиду на себя напялил, богомольцем прикидываешься. Не к лицу это воину. Так смелые не поступают.
— Вот тебя, такого умника, и подстерегал. Разве ты не понимаешь, что за каждым вооруженным казаком, который заходит к вам, следят гончие Чаплинского?
— Это уже настоящий разговор. А то — богомолец… Да вот и Карпо. Тут к тебе какой-то богомолец пришел, брат Карпо, — доложил Полторалиха казак.
— Оружие проверили?
— Вот я и говорю ему, брат Карпо, — начал богомолец. — Меня прислал полковник казацкого Чигиринского полка Кричевский. Он просил, чтобы Полторалиха сам приехал к нему. Он собирается освободить своей властью нашего сотника пана Хмельницкого. Тот сейчас заключен в темнице в Боровице. А куда ему спрятаться после освобождения? Расстояние не близкое, кругом жолнеры, да и есаул Барабаш неблагосклонно относится к Хмельницкому. А Хмельницкого стерегут гайдуки Самойла Лаща. Пан полковник велел мне напомнить вам об этом, чтобы знали, с кем придется иметь дело.
Действительно, от Чигирина до Боровицы не ближний свет. Всюду по хуторам рыскают жолнеры Потоцкого, могут напасть на Хмельницкого и убить, как беглеца.
Карпо собрал около сотни добрых казаков. Это были настоящие воины, которые верили в силу сабли, как в единственное мерило справедливости!
Эти слова, сказанные когда-то Хмельницким, они услышали от молодого казацкого сотника Петра Дорошенко, прибывшего сюда на неожиданно созванный Круг.
— Наш Богдан до сих пор еще надеется на помощь Москвы, — говорил Дорошенко казакам. — Меня посылал туда за этим. Но когда придет эта помощь, а сейчас он, друзья мои, схвачен. После битвы у Кумейковских озер паны шляхтичи бросились грабить украинские земли, заводить свои имения, а московский царь до сих пор еще не может опомниться после падения Смоленска, захваченного польскими королевскими войсками. Обессиленное войско царя, может быть, сейчас с радостью воспользовалось бы нашей помощью. Но дело в том, что царь до сих пор не может объединить свой русский народ. Совсем недавно я вернулся из Москвы, куда ездил по поручению Хмельницкого.
— Что же ты советуешь, молодец? — спрашивали казаки.
— Советую самим спасать Богдана. Полковник Кричевский, может быть, и сможет вырвать своего кума из заключения. А потом что? Не станет же он изменником Речи Посполитой?
— Так, может, потом и преследовать нас начнет или как?
— Разве знаешь, как обернется дело. Все Приднепровье заполонили королевские жолнеры, — рассудительно вставил кто-то из старших казаков.
— Иуда своим поцелуем предал Христа, не собирается ли и пан Кричевский заработать сребреники от коронного гетмана?
— Не городите чепухи, — строго сказал Карпо Полторалиха. — Именно помощь полковника нам сейчас и нужна. Берусь с несколькими хлопцами вывезти Богдана из Боровицы, я там каждый закоулок знаю. Если бы только полковник Кричевский освободил его из-под ареста.
— Кого из хлопцев возьмешь с собой?
— Мне все равно. Возьму Тодося Гаркушу и Лукаша Матулинского. На первый раз хватит и нас троих. А Дорошенко придется возглавить остальных и двигаться следом за нами вдоль Днепра. Ты должен отвлечь внимание гайдуков Лаща. Потому что нам с Богданом, может, придется податься за Днепр…
— Можете утонуть, лед еще ненадежный.
— Нам не впервой по такому льду переправляться. Значит, так и сделаем, казаки. Или, может, что непонятно?
Казаки оглядывались, ища тех, кому могло быть что-то непонятно. Ведь он так просто и ясно рассказал обо всем! А уже приближалось утро, мороз крепко щипал за щеки.
— Думаю, что отряду пора и в путь, — промолвил Дорошенко.
И все посмотрели на затянутое снежными тучами небо. Отряд — это не один-два человека, с ним не скроешься. Надо отправиться в дорогу до рассвета.
— Ты, Петр, подожди гонца от нас и двигайся окольным путем, обходя злополучный Чигирин, — посоветовал Карпо.
19
В это же раннее утро подстароста Данило Чаплинский уговаривал Гелену, стоя перед запертой дверью ее спальни:
— Когда же, Геленка, обвенчаемся мы с тобой?
— Ах, уважаемый пан Данило, если бы только это было одно мое горе…
Подстароста стал прислушиваться. Ему показалось, что Гелена плачет, а отчего — никак он не поймет. Посмотрел на себя в зеркало, приосанился. Единственно, что мешает ему, так это лысина да, может быть, еще и возраст… Но что значит возраст, разве он первый среди литовских шляхтичей в таких летах женится на восемнадцатилетней девушке? Вон княжна Корецкая в двенадцать лет уже стала матерью, а дочь Радзивилла в пятнадцать лет вышла замуж за Яна Замойского.
— Так как же, Геленка? Сегодня я жду пана ксендза, чтобы дать присягу перед объявлением в костеле о нашем бракосочетании. Хотя об этом и так уже всем известно в Чигирине. На рождество должны обвенчаться!
— Лучше бы уж из Киева пригласил пан Данило ксендза.
— О, где этот Киев, Геленка!..
На дворе занимался рассвет, приближалось утро, дышавшее зимней прохладой. Подстароста уже и гостей пригласил на сегодня. Неужели он не способен уговорить эту девчонку! Если не уговорить, то… Разве не так поступали и знатные сенаторы, даже пан Сапега, заручившись согласием родителей невесты! Он уже несколько дней тому назад объявил чигиринскому панству о том, что женится на Гелене.
— Долго ли еще я буду ждать твоего ответа, Гелена, неразумная девчонка? — разгневанно пробормотал, врываясь в спальню девушки.
Но на пороге остановился. Девушка рыдала, уткнувшись лицом в подушку. Ему хотелось подойти к ней, может, пожалеть, а то и… плетью «приголубить» непокорную. Вишь, блажь в голову пришла, капризничать стала. Поздно уже! Все жители Чигирина, жолнеры знают об их браке!..
Гелена подняла голову, заплаканными глазами глядя на своего палача жениха. Что может она сделать, одинокая сирота? Сколько может оттягивать? Видела она, как мышь пытается обмануть кота, когда тот отвернется или станет лизать лапу. Мыши невдомек, что кот только делает вид, будто не видит и не знает ее намерений. Все в Чигирине уже знают…
— Пан обещал исполнить любое мое желание, если я соглашусь на брак с ним, — промолвила она сквозь слезы.
Гелена, словно мышка, прибегает к разным уловкам, лишь бы спастись. А Чаплинский расценил ее слова по-своему: Гелена согласна выйти за него замуж!
— Какое желание, моя любимая невеста? Говори, все исполню.
— Мне хотелось бы выйти на улицу, прогуляться по двору немного, чтобы на свободе обдумать свое решение. Такая чудесная погода на дворе, а я сижу в доме. Не по турецкому же обычаю пан хочет взять меня, держа все время взаперти.
— Хорошо, моя дорогая невеста. Выходи хоть на улицу, только не вздумай бежать…
— Это было бы самоубийством, разве я этого не понимаю? А мне жить хочется, пан Данило, и я желала бы на свободе убедить себя, что выхожу за вас замуж по своей доброй воле. Я ведь на всю жизнь стану женой и, наверное… госпожой.
Чаплинский даже засиял от радости. Она говорит как обрученная!
— Да-да, моя любимая, станешь женой и госпожой! Пожалуйста, иди погуляй! Только дай слово, моя милая, что не убежишь, ведь все равно стражу я предупрежу. Да, собственно…
— Даю честное слово, мой пан… жених! Пускай следит за мной охрана, лишь бы я этого не видела.
— Может быть, Геленка задумала наложить на себя руки?..
Гелена так горько и искренне засмеялась, что Чаплинский даже пожалел о сказанном. Какие еще нужны ему доказательства? Молодая девушка любит жизнь, а она не так уж плоха у нее, хотя бы взять и предстоящее замужество. Она еще успеет взять свое от жизни! Успеет!
20
Чаплинский возвращался к себе в комнату в приподнятом настроении. Встретил горничную и даже не обратил внимания на ее озабоченность.
— Ничего не изменилось, почтенная Дарина! Обед для гостей на двадцать-тридцать персон. Будут пан ксендз, паны шляхтичи из Корсуня и Смелы. Очевидно, будет и полковник Кричевский. Но об этом потом…
— Полковник Лащ вас ждет!.. — сообщила горничная.
