Джеймс Клавелл - Тай-Пэн
– Пират, в этом нет сомнения. – Орлов протянул подзорную трубу Роббу. – Вот и еще один слух подтвердился – во флоте By Фан Чоя служат европейцы.
– Но зачем им всем понадобилось спускать паруса, Дирк? – ошеломленно спросил Робб.
– Посланник нам все расскажет. – Струан подошел к краю квартердека. – Мистер, – крикнул он Кьюдахи, – приготовьтесь дать предупредительный выстрел.
– Есть, есть, сэр-р. – Кьюдахи подскочил к первой пушке и навел ее.
– Капитан Орлов! Приготовьте баркас. Вы поведете абордажную команду. Если мы сразу не потопим эту джонку.
– Но зачем брать ее на абордаж, Дирк? – спросил Робб, подходя к Струану.
– Я не подпущу ни одну пиратскую джонку ближе чем на пятьдесят ярдов. Это может оказаться брандер, набитый порохом. В наши времена лучше быть готовым к любым хитростям.
На сходном трапе появился Кулум. Ему казалось, что на него смотрит вся команда. Он был одет, как моряк, в толстую шерстяную рубашку, шерстяную куртку, широкие штаны и парусиновые туфли.
– Привет, парень, – кивнул ему Струан.
– Что происходит?
Струан рассказал ему и добавил:
– Этот костюм идет тебе, сынок. Ты выглядишь лучше.
– Мне действительно гораздо лучше, – сказал Кулум, чувствуя себя неуютно в новой одежде и совсем чужим на корабле.
Когда до пиратской джонки оставалась сотня ярдов, «Китайское Облако» дал выстрел над ее носом, и Струан поднял рупор.
– Паруса долой! – прокричал он. – Или я разнесу вас в щепки.
Джонка послушно повернула к ветру, спустила паруса и легла в дрейф, увлекаемая приливом.
– Эй, на «Китайском Облаке»! Разрешение ступить на борт, – прокричал чернобородый великан.
– Зачем, и кто вы такой?
– Капитан Скраггер, некогда житель Лондона, – крикнул человек в ответ и грубо захохотал. – Словечко вам на ухо, милорд Струан, частным образом!
– Поднимайтесь на борт один. Без оружия!
– Как парламентер, приятель?
– Да. – Струан подошел к леерному ограждению. – Держите джонку под прицелом, мистер Кьюдахи!
– Она под прицелом, сэр-р!
С борта джонки на воду спустили маленькую динги, Скраггер ловко перепрыгнул в нее и начал грести к «Китайскому Облаку». Приближаясь, он зычным голосом затянул матросскую песню «Бей Врага, Друг» в такт движениям кормового весла.
– Отчаянный черт, – заметил Струан, улыбаясь против воли.
– Скраггер – довольно редкое имя, – сказал Робб. – Не за Скраггера ли из Лондона вышла тогда замуж бабушка Этель?
– Да. Я подумал о том же, дружище. – Улыбка Струана стала еще шире. – Погоди, вот еще окажется, что среди наших родственников есть пираты.
– Разве мы сами все не пираты?
Струан рассмеялся.
– «Благородный Дом» будет в безопасности в твоих руках, Робб. Ты мудрый человек – гораздо мудрее, чем ты сам думаешь. – Он оглянулся на динги: – Отчаянный черт!
Скраггеру на вид было тридцать с небольшим. Длинные нечесаные волосы и борода черного цвета, маленькие бледно-голубые глазки, багровые обветренные руки. Из ушей свисали золотые кольца, левая сторона лица была обезображена шрамом.
Он привязал свою динги и с привычной сноровкой начал взбираться по спущенной сверху сети. Спрыгнув на палубу, он повернулся к югу, с нарочитым почтением отдал честь и поклонился по всей форме:
– Доброе утро вашим милостям! – Потом весело бросил матросам, смотревшим на него разинув рты: – Привет, ребятки! Мой начальник, By Фан Чой, желает вам благополучного плавания до самого дома! – Он захохотал, открыв поломанные зубы, потом прошел на ют и остановился перед Струаном. Он оказался ниже шотландца ростом, но выглядел плотнее.
– Давай-ка сойдем вниз!
– Мистер Кьюдахи, обыщите его!
– Эй, я же прибыл с белым флагом и без оружия. Это чистая правда. Я дал тебе слово, да помогут мне святые угодники! – возмутился Скраггер, состроив невинное лицо.
– Тебя обыщут в любом случае!
Скраггер дал себя осмотреть.
– Теперь ты удовлетворен, Тай-Пэн?
– На данный момент.
– Тогда пойдем вниз. Только мы вдвоем. Как я просил.
Струан проверил свой пистолет и жестом показал Скраггеру на трап.
– Всем оставаться на палубе.
К изумлению Струана, Скраггер двигался по клиперу с уверенностью человека, уже побывавшего раз на борту. Войдя в каюту, он с размаху упал в морское кресло и с довольным видом вытянул ноги.
– Я бы не прочь промочить горло до начала разговора, если ты не против. Грести – работка не из легких, и меня мучает жажда.
– Ром?
– Бренди. А-а, бренди! И ежели у вас отыщется лишний бочонок, я буду страсть как расположен.
– Расположен сделать что?
– Запастись терпением. – Глаза Скраггера холодно блеснули, как сталь клинка. – А ты как раз такой, как я думал.
– Ты говорил, что жил в Лондоне?
– Что верно, то верно, так и сказал. Давно только это было. А, вот, спасибо. – Скраггер принял высокую кружку бренди многолетней выдержки. Он умильно потянул носом, в несколько глотков опорожнил ее, вздохнул и вытер грязные усы. – Ах, бренди, бренди! Единственное, что плохо в моей нынешней должности, так это нехватка бренди. Страсть как эта штука помогает мне от сердца.
Струан вновь наполнил кружку.
– Благодарствуй, Тай-Пэн.
– Из какой ты части Лондона? – спросил Струан, поигрывая пистолетом.
– Из прибрежной канавы, приятель. Как раз там я и вырос.
– Как твое имя?
– Дик. А что?
Струан пожал плечами.
– Теперь давай к делу, – сказал он, решив отправить со следующей почтой запрос своим агентам, не является ли человек по имени Дик Скраггер потомком старой Этель, которой они с Роббом доводились внучатыми племянниками.
– А как же, Тай-Пэн, непременно. By Фан Чой хочет поговорить с тобой. Наедине, прямо сейчас.
– О чем?
– Я его не спрашивал, а сам он не сказал. «Отправляйся, – говорит, – привези мне Тай-Пэна». И вот я здесь. – Он осушил кружку, потом хитро прищурился: – У тебя на борту прорва серебра, если слухи не врут. А?
– Передай ему, что я встречусь с ним здесь. Я разрешаю ему прибыть на борт – одному и без оружия.
Скраггер в ответ расхохотался во все горло и привычно почесался: его одежда кишела вшами.
– Ну, Тай-Пэн, ты же знаешь, что он на это не пойдет. Да ты и сам в одиночку не пошел бы к нему без, вроде как, защиты. Видал того парнишку на моей джонке?
– Да.
– Это его младший сын. Он будет заложником. Ты должен прибыть к нему на корабль – при оружии, если хочешь, – а мальчишка останется здесь.
– А потом окажется, что это переодетый сын носильщика, а меня искромсают на куски!
– Ну, нет, – обиделся Скраггер. – Я даю тебе слово, клянусь Богом. И он тоже. Мы не какое-нибудь грязное пиратское отребье. У нас под командой три тысячи судов, и мы правим на всем побережье, как тебе хорошо известно. Я даю тебе честное слово, клянусь Господом. И он тоже.
Струан заметил белые шрамы на запястьях Скраггера. Он знал, что обнаружит такие же и на его лодыжках.
– Почему ты, англичанин, с ним?
– В самом деле, почему, приятель? Вот уж действительно, – ответил Скраггер, поднимаясь на ноги. – Ничего, если я плесну себе еще? Премного благодарен. В его флоте нас, англичан, человек, пожалуй, пятьдесят, если не больше. И еще человек пятнадцать других – американцев, большей частью, и один французик. Капитаны, пушкари, артиллеристы, помощники. Я сам-то раньше плавал помощником боцмана, – словоохотливо продолжал он, разогретый выпивкой. – Лет десять, если не больше, назад мы потерпели крушение у одного из островов там, на севере. Грязные коротконогие языческие ублюдки поймали меня и сделали своим рабом, джапанцы их звали. Они продали меня другим языческим ублюдкам, но я убежал и встретился с By Фан Чоем. Он предложил мне службу, когда узнал, что я плавал помощником боцмана и могу на корабле делать почти все. – Скраггер прикончил еще одну кружку, рыгнул и наполнил ее снова. – Ну так что, мы едем или нет?
– А почему тебе сейчас не остаться с нами? Дорогу через By Фана я себе проложу без всякого труда.
– Спасибо, приятель, но я доволен своей теперешней жизнью.
– Как долго ты пробыл заключенным?
Рука Скраггера с кружкой остановилась на полдороге, и его взгляд стал настороженным. – Достаточно долго приятель. – Он взглянул на белые шрамы на запястье: – Следы от браслетов, а? Н-да, уже двенадцать лет прошло, а они все еще со мной.
– Откуда ты сбежал? Из Ботани Бея?
– Ага, из Ботани Бея и есть, – ответил Скраггер, к которому вернулся его дружелюбный тон. – Пятнадцать лет ссылки я получил, когда был еще совсем мальчишкой, по крайней мере моложе, чем сейчас. Лет, эдак, двадцать пять мне было. Тебе, кстати, сколько?
– Достаточно много.
– А я вот про себя так никогда точно и не знал. Может, мне тридцать пять, а может, сорок пять. Ага. Так вот, пятнадцать лет за то, что съездил по морде мерзавцу – помощнику капитана на трижды чертовом фрегате.
– Тебе еще повезло, что тебя не вздернули.
