От «Варяга» до истории учебника - Алексей Николаевич Кукушкин
«Открыл глаза Бурлаков, уже находясь в солнечной Филадельфии, присутствуя на совещании судостроителя с двумя офицерами, прибывшими из Петербурга.
— Перед нашей встречей, господа, я хотел на Вас заработать, но после того, что Вы сделали для меня и моей дочери, примите мои искренние уверения в честности и достойности как судостроителя, — заверил Чарльз Крамп русских офицеров.
Николай стал сканировать память Щесановича Эдуарда Николаевича, по прозвищу «Идальго», вероятно связанную с его умеренностью и аскетизмом, о произошедшем инциденте, и узнал, что русские моряки спасли от вооруженных налетчиков автомобиль, прообраз автобуса, правда на паровой тяге, на котором и совершала своё путешествие дочь Крампа.
— Теперь перейдем к делам господа, — опять взял слово Крамп, который умел не только корабли строить, но и был неплохим оратором, — почему вы не хотите построить корабль типа японского "Касаги"? Позвольте мне напомнить его характеристики: 4900тонн водоизмещения, 374 фута длинны, 49 футов ширины и 18 футов углубления, пройдет даже Путиловским каналом в Санкт-Петербурге и отшвартуется у Зимнего дворца, или Адмиралтейства, как Вам будет угодно.
— В данном напоминании, нет необходимости. Я отлично знаю и помню характеристики всех кораблей, которые могут противостоять Русскому императорскому флоту, — скромно ответил капитан 1-го ранга с польскими корнями. — Для нас имеет определяющий фактор скорость, и дальность плавания, так как исторически у Российской империи мало баз в океанах, мы почему-то не принимали в подданство многих султанов, тех или иных островов, а это было делом не лишним, в отличие от наших геополитических противников и характеристики кораблей должны учитывать и это обстоятельство.
— Но позвольте, — настаивал Крамп, — у того корабля что я построил для флота микадо и бронирование палубы составляет от 1 ½ дюйма до 2 ½ дюйма, а скосы вообще 4 ½ дюйма, щиты 8-дюймовых орудий 2 ½ до 4 ½ дюйма, щиты 4,7-дюймовых орудий 2 ½ дюйма, боевая рубка 4 ½ дюйма. Можно сказать, что японцы получили многое в малом. Данный крейсер будет достойным противником для любого Вашего корабля, который сумеет его догнать.
— Именно об этом мы и хотели с Вами поговорить, — включился в разговор Бэр Владимир Иосифович, отправившийся от внезапного появления в своём разуме Бурлакова, представитель другого течения в русском императорском флоте, а именно остзейских немцев, составлявших костяк флота, — бронирование корабля, который мы с Вами строим в настоящий момент, составляет 588 тонн. Оно представлено плитами толщиной в 1 ½-дюйма, 2-дюйма и 3-дюйма, что я считаю вполне достаточным, но если у «Касаги» установлена дюжина паровых котлов, то у нас будет находиться три десятка паровых котлов системы Никлосса. Скорость должна составить не просто рекордные 24,5 узла, то есть на два узла больше, чем у японцев, но корабль должен суметь её держать длительное время, а именно часов двенадцать».
В общем, с горем пополам крейсер был сконструирован и после начала войны, встретил своего японского визави, в два раза его меньший, именно такими японцы и планировали вести разведку, крейсер «Ниитака»:
«За пять минут пристрелки с «Ниитаки» прилетели четыре снаряда. Попадания пришлись в якорь, который вдавило силой взрыва в корпус, два попадания в середину корпуса на уровне коффердамов и один в корму под дальномерным постом.
— Укусы больные, но не смертельные, — заметил Бэр первому помощнику и похвалил наводчика, — обрусевший швед хорошо свой дальномер знает.
Мичман Иванов подбадривал своих командоров, в то же время размышляя: «Все чему они учились, расстреливая стволы пригодилось им во внезапном бою, вот он враг, теперь лишь надо только попасть».
«Бурлаков в обличии Бэра обращаясь к старшему офицеру:
— Кажется, у японцев выбиты до половины орудий. Нам необходимо добить супостата.
Но тут, на протяжении двух, минут русский крейсер был чуть не отправлен в нокдаун. Один снаряд прямо попал в кормовое3-дюймовое орудие, вывел его из строя вместе с расчетом, а другой снаряд попал в 1 ½-дюймовый бронепояс, с трудом установленный Щесановичем при постройке «Варяга» в аккурат над носовым торпедным аппаратом. Хорошо, что снаряд был фугасный, и пусть и тонкая, но броня Круппа с честью выдержала данное испытание. Но по иронии судьбы, рядом ударил второй снаряд, прямо в торпедный аппарат, и уже раскачавшаяся плита, у которой отломились два болта, выдержала и это попадание, не выдержали оставшиеся болты. Бронеплита, как осенний листок, соскользнула в пучину морскую, выполнив свой долг до конца, и спасла корабль.
Будто в ответ, мичман Петр Иванов очень тщательно прицелился и залп четырех 6-дм орудий левого борта выстроил против японца стену разрывов. Результатом удачного попадания стала сбитая кормовая труба и начавшийся пожар в центре японского крейсера.
Комендор Семен Диких наводит свою пушку, и шепчет ей ласковые заветные слова. Она, как подобает красавице упрямиться. Перелет, перелёт, недолет. Вдруг, как будто тоже перелет, но волна как на ладони чуть приподнимает «Ниитаку» и 8-дюймовый снаряд врезается в 2 ½ дюймовую бронепалубу японца, прорезается её как в масло и взрывается уже в носовом артиллерийском погребе, не стреляющей баковой 6-дюймовки, где лежали шестьдесят шесть снарядов, и разверзся настоящий ад.
Чуть ранее, случившегося взрыва японский капитан решил развернуть свой корабль кормой к противнику, размышляя: «Пока тот будет догонять, есть шансы всадить пару снарядов в нос русскому крейсеру или сбить часть труб». Но это было последнее, что пришло ему в голову, носовая часть крейсера была взорвана и оторвана.
Крейсер погружался носом в пучину морскую. «Ура!» — кричали русские моряки, а японцы спасались, кто может, но железная дисциплина приказала в первую очередь спасти портрет императора».
Вторая победа юного курсанта вдохновила на следующие подвиги, но вначале опять хронология: «Кстати я выяснил, что юлианский календарь и григорианский отличались не, только, на 14 дней как нам впаривают, но и на одиннадцать лет, — Бурлаков решил блеснуть своими знаниями. — В старообрядческой Москве был принят юлианский календарь, а в Петербурге, который больше ориентирован на Европу как и у всех григорианский был в почете, и когда советы пришли к власти, они свой календарь распространили на всю страну, а до этого и так всех всё устраивало.
— Я, то думал, почему медаль за оборону «Порт-Артура» выпущена только 14 января 1914 года, — Козлов потер лоб, теперь все сходиться, — 23 декабря сдали крепость, которая еще могла обороняться, а 14 января через три
