История Германии в ХХ веке. Том II - Ульрих Херберт
– За рассуждениями Брандта и Бара последовали первые шаги по вступлению в переговоры с ГДР о содействии частным лицам. К ним относятся так называемые соглашения по поводу пропусков (Passierscheinabkommen, 1963), которые позволили гражданам Западного Берлина посещать своих восточных родственников во время рождественских праздников. Было подано 1,2 миллиона заявлений; уже одно это показало всю важность принятия согласованных взаимно полезных мер. Но за это приходилось платить, поскольку каждый раунд переговоров, как бы тщательно он ни был огражден от любого подобия признания власти СЕПГ, означал именно это: частицу признания. «Стена не будет демонтирована с помощью транзитных пропусков, – предупреждал новый канцлер Людвиг Эрхард об этом «троянском коне». – С помощью таких хитростей и уловок к нам хотят протащить теорию трех государств»[11]. Эрхард скорее рассчитывал на улучшение отношений с государствами восточного блока без признания ГДР. С 1962 года новому министру иностранных дел Шрёдеру также удалось создать торговые представительства в нескольких странах Восточной Европы, не упоминая при этом ГДР. Однако доктрина Хальштейна, согласно которой дипломатические отношения должны были быть разорваны с любым государством, признавшим ГДР, была сохранена. Благодаря экономической мощи ФРГ она в течение определенного времени была действующим рычагом для обеспечения притязаний ФРГ на «единоличное представительство».
Однако в долгосрочной перспективе федеральное руководство стало уязвимее для шантажа. Это стало очевидно в мае 1965 года, когда в ответ на военную поддержку Израиля со стороны ФРГ большинство арабских государств пригрозили признать ГДР, а после признания Западной Германией Израиля фактически прервали свои отношения с ФРГ. На фоне международной тенденции к разрядке и признанию послевоенных реалий становилось все более очевидным, что ФРГ не может продолжать свою политику изоляции стран Восточного блока и ГДР. Западногерманская политика в отношении Востока и Германии топталась на месте. С 1961 года она не смогла добиться никакого прогресса. Она не добилась ни открытости на Восток, ни облегчения положения населения ГДР. Она также не смогла остановить тенденцию к международному признанию ГДР, которая была отчетливо видна не только в дипломатической сфере, но и в культуре и, прежде всего, в спорте. Ему нечего было противопоставить динамике политики разрядки, основанной на статус-кво. ХДС/ХСС, однако, не хотели и не могли решиться на новое начало.
КРИЗИС И КРИТИКА ЭПОХИ АДЕНАУЭРА
Во внутренней политике убедительность и решительность правительства под руководством Аденауэра также заметно снизились вскоре после победы на выборах 1957 года. То, что стало очевидным для внешней и германской политики после возведения Стены, относилось и к внутренней политике: ни правительство, ни поддерживающие его союзные партии не имели сколько-нибудь правдоподобных концепций будущего ФРГ после завершения этапа реконструкции. ХДС и ХСС были сильно зациклены на правительстве, канцлере и завоевании большинства. Отсутствовали глубокие программные дебаты и профессиональная партийная структура; не случайно участились разговоры о [ХДС/ХСС как] «союзе по выборам канцлера». Канцлер, который в первые десять лет так решительно и безошибочно руководил Республикой в сфере экономического возрождения и решения в пользу Запада, теперь все чаще сталкивался с неопределенностью, противоречиями и казусами, которые постепенно подрывали его репутацию. Например, в апреле 1959 года Аденауэр, которому 5 января 1956 года исполнилось восемьдесят, к всеобщему удивлению, объявил о выдвижении своей кандидатуры на пост федерального президента; вероятно, полагая, что таким образом он сможет установить президентский режим, подобный де Голлю во Франции, и, прежде всего, самостоятельно контролировать внешнюю политику – с министром финансов Этцелем, которому он очень доверял, в качестве федерального канцлера для текущей повестки. Только когда ему стало ясно, что это не только повлечет за собой значительные конституционные проблемы, но и что парламентские фракции ХДС/ХСС изберут канцлером министра экономики Эрхарда (который в его глазах был совершенно непригоден), Аденауэр снял свою кандидатуру[12]. Действия старого канцлера не только нанесли ущерб президентству, но и вызвали сомнения в его толковании конституции. С тех пор призывы к его отставке не прекращались.
В следующем году канцлер выступил с инициативой создания второго телевещания наряду с Рабочим сообществом государственных вещательных организаций ФРГ (ARD), основанным в 1954 году, чье все более критическое отношение к его правительству уже некоторое время раздражало его. Новая телестудия должна была находиться под государственным контролем – но и эта инициатива была подвергнута резкой критике и в итоге отклонена Федеральным конституционным судом. «Второе немецкое телевидение» было основано федеральными землями как общественная вещательная организация и таким образом выведено из-под прямого контроля федерального правительства.
В обоих случаях действия главы правительства были юридически проблематичными; однако оба случая показали, что институты разделения властей в Республике функционируют даже в случае спора. В частности, Федеральный конституционный суд оказался большой удачей для западногерманской демократии. Однако промахи главы правительства накапливались. Общественность не понимала, почему Аденауэр не поехал в Берлин сразу после возведения Стены, а невозмутимо продолжил свою избирательную кампанию в Западной Германии. Его манера пренебрежительно называть своего соперника Вилли Брандта «Брандт по прозвищу Фрам» (намекая на его деятельность в норвежском Сопротивлении во время германской оккупации) или упоминать его внебрачное происхождение усилила широко распространенное впечатление, что время Аденауэра подходит к концу.
Тем не менее ХДС/ХСС победил на выборах в бундестаг в сентябре 1961 года, хотя и с некоторыми потерями. С 45,5 процента он оказался на пять пунктов ниже своего результата 1957 года, в то время как СвДП (FDP) добилась значительных успехов, набрав 12,8 процента. После четырех лет единоличного правления ХДС/ХСС в правительство вновь вошла СвДП, которая выиграла от потери престижа Аденауэра. СДПГ получила 36,2 процента, что было на 4,4 пункта больше,
