Милослав Стингл - Индейцы без томагавков
КАК УНИЧТОЖАЛИСЬ ИНДЕЙСКИЕ ИМПЕРИИ
У всякого преступления, а убийство, как известно, - это преступление, должен быть виновник, тот, кто его совершил. В преступлениях, описанных в этой главе, основным, хотя далеко не единственным виновником был Франсиско Писарро. Поэтому с него и начнем. Кто такой Франсиско Писарро? Если Кортеса родители растили как будущую гордость семьи и послали в Саламанку учиться в университете, то о судьбе Франсиско Писарро никто не позаботился. Он был незаконнорожденным, а в ханжеской католической Испании это почиталось куда более тяжким грехом, чем убийство сотен индейцев. Отцу, офицеру высшего ранга, он был не нужен, отреклась от него и мать, Франсиска, чье имя он получил при крещении. Поэтому ему вообще не пришлось учиться. С детских лет он был вынужден трудиться. Он стал свинопасом. «Это был способный парень, любивший приключения, и такое занятие было ему не по душе», - пишет один из его биографов, не замечая комизма своих слов. Но поскольку «такое занятие» было ему действительно «не по душе», Писарро вскоре сбежал и оказался на юге Испании, в Севилье. А Севилья со времен первых плаваний Колумба была перевалочным пунктом на пути из Испании во вновь завоеванные территории Америки. Первое свое плавание Писарро совершил по обычному для того времени маршруту: Севилья - Эспаньола. На Эспаньоле еще одна пересадка, после чего Писарро попадает в Панаму. Это как раз то время, когда Васко Нуньес де Бальбоа пересек перешеек и открыл Тихий океан. Писарро жадно прислушивается к толкам в экспедиции о новых планах Бальбоа, который задумал поход в «Пиру» - золотоносную страну, лежащую где-то на юге.
В ту пору до Панамы дошли слухи о сказочных сокровищах огромного города Теночтитлана, которыми так легко завладела кучка конкистадоров во главе с каким-то Кортесом. «Если это мог сделать Кортес, то почему не могу и я», - говорит себе один из «панамских помещиков» - Франсиско Писарро. И вот неграмотный свинопас замышляет поход, цель которого - похоронить величайшую империю доколумбовой Америки. В отличие от Кортеса, единоличного предводителя и вдохновителя завоевания Мексики, Писарро ищет себе компаньонов. Так возникает сообщество кровожадных хищников, которые рано или поздно перегрызут друг другу горло. Но пока что мы присутствуем при первом акте драмы…
Их было трое - все из Панамы. Первый член триумвирата - Писарро, военный руководитель похода и глава общества по ликвидации «Пиру». Второй - молчаливый маленький Диего да Альмагро, невежественный, жестокий воин; впрочем, на фоке «элиты» тогдашних конкистадоров он все же, пожалуй, честнее и лучше многих. Его обязанность - вербовка солдат и снаряжение судов. И наконец, третий - хитрый, одаренный коммерческим талантом священник Бернардо де Луке. Он ведает денежной стороной предприятия. С денег, собственно, все и начинается. Прежде всего эта троица собрала «акционерный капитал», с которым компания могла бы приступить к делу. Но нельзя было упускать из виду главное… Все трое отправились к панамскому нотариусу и в его присутствии подписали договор, которым взаимно обязались разделить между собой поровну все золото и вообще все, что найдут в стране, о которой они еще ничего не знали. После этого они разошлись. Луке остался в Панаме, чтобы заготовлять провиант и защищать их общие интересы перед испанскими колониальными властями. А двое других пустились в плавание на двух кораблях, купленных на имевшиеся в их распоряжении средства. На поиски и завоевание Перу Писарро затратил значительно больше времени, чем Кортес на свой поход в Мексику.
Поначалу экспедиции сильно не везло. Писарро отплыл первым 14 ноября 1524 года. Через несколько дней поднял паруса и второй корабль, которым командовал Альмагро. Писарро достиг устья реки Виру, следуя вдоль, берегов нынешней Колумбии. Это была печальная земля. Болотистое побережье, комары, тропическая жара и никаких следов человека. Скоро дал знать о себе и голод. Видя, что его экспедиции грозит серьезная опасность, Писарро принял решение высадиться на берег, а корабль послать к не слишком отдаленным Жемчужным островам за провизией. Корабль уплыл. Голод все усиливался. Только через семь недель Монтенегро, замещавший на корабле Писарро, вернулся с припасами. К этому времени около сорока человек умерло от голода. Место, где экспедиция Писарро испытала столько мучений, до сих пор сохранило название Пуэрто-дель-Амбре (Голодная гавань).
Ослабевшие конкистадоры, так и не дождавшись корабля Альмагро, продолжали путь на юг. Достигнув небольшого гористого полуострова, они увидели индейскую деревню. Когда завоеватели сошли на берег, деревня эта - позднее ее назвали Пунта Кемада - была пуста. Писарро хотел здесь обосноваться, но уже во время первой разведки, окрестностей, которую возглавил Монтенегро, индейцы напали на его отряд, и много солдат при этом было убито. Вслед за тем индейцы, опередив отступающего Монтенегро, атаковали основные силы экспедиции. Испанцы опять понесли потери, и сам Писарро получил несколько ранений. Немного золота Писарро все же нашел, и поэтому экспедиция (так и не встретившись с кораблем Альмагро) могла вернуться в Панаму. Между тем Альмагро, напав на след Писарро, высадился на том же полуострове и захватил даже деревню Пунта Кемада. Правда, для самого Альмагро эта битва кончилась плохо: индейская стрела лишила его глаза.
Тем не менее Альмагро решил двинуться дальше. Он достиг устья неизвестной ему реки, которую назвал Сан-Хуан. Здесь жили индейцы-земледельцы, более миролюбивые, чем их северные соседи. Не обнаружив нигде больше следов Писарро, Альмагро тоже повернул на север. В Чикаме, на Панамском перешейке, оба конкистадора наконец встретились. Ни неудачи, ни большие потери не отбили у них охоты к новым авантюрам. Ведь золото они нашли (особенно повезло в этом отношении Альмагро) и теперь уже не сомневались, что где-то не очень далеко, за рекой Сан-Хуан, лежит «золотая страна». Было решено, что Альмагро вернется в Панаму. С помощью золота он добьется согласия губернатора на новую экспедицию и найдет для нее солдат. Писарро же тем временем будет залечивать раны в Чикаме.
В Панаме план новой экспедиции, которую предлагал Альмагро, не вызвал большого энтузиазма. У губернатора Педрариаса Давила были свои планы. Он готовил поход на север, в Никарагуа, и был заинтересован в том, чтобы поселенцы присоединились к его экспедиции. К тому же особого успеха первое плавание Писарро, казалось, не принесло… Зато священник патер Луке был настроен более оптимистично. Он вложил в дело последние свои сбережения и употребил все красноречие церковника, чтобы смягчить Давилу и добиться его согласия на новую экспедицию. 10 марта 1526 года в панамском соборе (и на что только не пригодны церкви!) был подписан новый договор; согласно ему вся слава, вся прибыль, которые будут приобретены в завоеванных землях, должны опять быть поделены на три части.
Вторая экспедиция насчитывала 180 человек, и в ее распоряжении было снова два корабля. Писарро привлек к участию в ней видного мореплавателя, кормчего из Андалузии Бартоломе Руиса. На этот раз плавание началось гораздо благополучнее. Оба корабля уже знакомым путем добрались до устья реки Сан-Хуан - до самой южной точки, которой достигла первая экспедиция (точнее, корабль Альмагро). Здесь конкистадоры высадились и сразу же напали на индейскую деревню, расположенную близ устья реки. Добыча оказалась богатой. В деревне испанцы нашли множество золотых украшений. Теперь Писарро и Альмагро были уже уверены в том, что приближаются к границам «золотой страны». Но они хорошо понимали, что 180 усталых солдат - недостаточная сила для осуществления их великолепных замыслов. И снова было решено, что Альмагро на одном из кораблей вернется с золотом в Панаму и навербует новых солдат, а тем временем Писарро с несколькими помощниками высадится на берег и обследует устье реки Сан-Хуан. Кормчий же Руис на втором корабле поплывет с остальными членами команды дальше на юг… Самым интересным было плавание Руиса. Первую остановку он сделал у небольшого острова Гальо (примерно на 2° северной широты), а затем, выйдя в море, увидел нечто удивительное. Это была так называемая бальса - большой перуанский плот из нескольких стволов бальсового дерева, с маленьким навесом и четырехугольным парусом. Надо сказать, что до этих пор испанцам еще ни разу не приходилось видеть, чтобы индейцы пользовались парусами. На плоту находилось не менее 20 мужчин и женщин, одетых в шерстяные и бумажные ткани, с украшениями из золота, серебра и драгоценных камней. Здесь же был сложен большой груз, предназначенный для продажи или обмена. Индейские купцы без всякого страха поднялись на борт испанского корабля и рассказали Руису о замечательной стране на юге, о ее плодородных полях, больших городах и о дворце ее властителя, который якобы весь выложен золотом. Двое из этих купцов были родом из большого торгового центра Тумбеса. Руис уговорил нескольких индейцев остаться на его корабле, чтобы подтвердить свой рассказ самому Писарро. Спустя несколько дней корабль достиг пункта, лежащего уже южнее экватора, который мореплаватели обозначили как Кабо Пасадо. Так Бартоломе Руис стал первым европейцем, пересекшим экватор в Тихом океане. Из своего успешного разведывательного плавания, продолжавшегося десять недель, Руис вернулся к устью реки Сан-Хуан. И вернулся как раз вовремя.
