На исходе каменного века - Михаил Павлович Маношкин
Взяв с собой группу женщин, Нга повела их на поиски пищи. Юноши тоже разделились. Рун остался дома, а Гал отправился с Нга.
Пока женщины собирали травы и охотились на птиц, Гал с возвышенного места наблюдал вокруг. День был солнечный, и звери будто изменили своим привычкам, отдавшись долгожданному теплу. Могучие туры лениво пощипывали траву, не обращая внимания на неторопливо идущего мимо тигра. Большие рыжие собаки грелись на камнях, снисходительно поглядывая на ошалевшего от весны зайца…
Гал понимал язык трав, птиц и зверей: все нежилось на солнце, радовалось жизни. Ему самому хотелось беззаботно растянуться на теплом камне, и чтобы рядом никого не было, кроме Риа…
Женщины закончили сбор пищи и направились домой. Теперь Гал был свободен от обязанностей дозорного. Женщины шли кучно, а к ланнам, если их много, не осмеливался подступиться ни один хищник.
Гал спустился вниз, постоял, пропуская мимо женщин. Риа шла сзади, она была свободна от ноши! Он тихо сказал ей:
— Когда тропа повернет к пещере, возвращайся, я буду ждать тебя!
— Я сделаю так! — Риа вспыхнула от волнения и радости.
Оба знали, что поступают вопреки обычаю и что племя жестоко карает тех, кто не считается с его законами. Но как тут соблюсти какой-то темный обычай, если все вокруг полно любовной ласки, а для них не существовало ничего, кроме желания быть вместе! Оба были молоды и еще не перешли черту, отделявшую юность от зрелости. А если и перейдут, то это не помешает им исполнить вдвоем брачный танец, и тогда племя забудет, что они оставались наедине друг с другом в то время, когда мужчины были на охоте.
Гал и Риа дружили с детства, и их дружба крепла из года в год. Риа тоже лишилась родителей в те страшные дни, когда ланны понесли поражение в битве с Рослыми Людьми, а потом едва ушли от преследователей-дамов. Луху заменила ей мать…
Как только женщины скрылись за поворотом, Риа повернула назад, к Галу, и ступила за ним на тропу к скале Сокола. Это была веселая тропа. Она вилась среди трав, камней, кустарников и деревьев, и всюду разноголосо пели птицы.
Риа не отставала от Гала. На бегу она любовалась его сильным телом. Светлые волосы у него спадали до плеч, ничем не связанные. В брачную ночь она скрепит их лентой, которую свяжет из волокон чо, проявляя изобретательность, на какую только способна. Каждая девушка, готовясь вступить в брак, вяжет такую ленту для своего будущего мужа. Как только Риа накинет ленту на голову Гала, а Гал наденет на Риа брачное ожерелье, их брак будет признан всеми ланнами. Тогда волосы у Гала не будут больше так развеваться на ветру — он станет мужчиной, а она женщиной, и потом у них родятся дети…
Гал и Риа не помнили сейчас ни о ланнах, ни о жестоком законе, подчиняющем мысли и поступки отдельного человека коллективным обычаям племени. Молодые люди были счастливы друг с другом, а все остальное не имело для них значения. Они радовались, что они вместе, что никто не видит их, что скоро Брачная ночь.
Но радость сделала их чересчур беззаботными. Они вовремя не заметили опасность: Баок видел, что они уединились вдвоем, и предупредил об этом Нга. Гал и Риа не подозревали, что ланны наблюдают за ними. Нга была полна решимости наказать ослушницу Риа, а Баок предвкушал наслаждение от неотвратимого теперь суда над своим соперником.
Видя, что Гал и Риа поднимаются на скалу Сокола, ланны остановились: путь к предкам Гала был для них закрыт.
* * *
Гал легко взбегал вверх по каменистым глыбам, перепрыгивал через глубокие расселины, на дне которых пенились ручьи; он не замедлял бега, даже когда видел дремлющих на солнцепеке змей. Луху открыла ему немало змеиных секретов, ее уроки не прошли даром: змеи не трогали его. Он свободно двигался своей тропой, не упуская из вида Риа. Стоило девушке чуть-чуть помедлить или ступить на ненадежный камень, и Гал прыжком переносился к ней. Он, смеясь, ходил по краю пропасти, ему, казалось, доставляло удовольствие видеть, как из-под ног у него вырывались камни и с шумом падали вниз, он всегда готов был помочь ей. Она знала это и рядом с ним не испытывала страха. Она тоже переставала замечать и кручи, и змей.
Сердце у Гала билось спокойно и ровно, сильные ноги не знали усталости. Он мог бы бежать весь день, с утра до вечера, — лишь бы рядом была Риа. Они останавливались бы только для того, чтобы выпить глоток воды, съесть кусок мяса или горсть орехов ваа. Гал был создан для суровой жизни охотника и воина, а Риа была его достойной спутницей.
На площадке, на полпути к вершине, они задержались: рядом пенился водопад. Гал всегда останавливался здесь и зачарованно смотрел на грозную мощь падающей воды. У нее был голос, цвет, запах, она день и ночь шлифовала камни, делая их гладкими и круглыми. Луху утверждала, что это вода научила ланнов обрабатывать камень. Вода сильнее людей: они превращали небольшие куски кремня в топоры, ножи и наконечники, а она играючи ворочала такие глыбы, какие и нескольким воинам не сдвинуть с места.
Гал и Риа стояли радостно взволнованные: ни зверь, ни птица не решились бы приблизиться к водопаду, а они купались в тумане из мельчайших водяных брызг и даже могли коснуться воды руками.
Гал давно дружил с водопадом. Покидая площадку, он подкармливал его камнями: все живое должно есть. А теперь, с Риа, он особенно щедро накормил пенистую воду. Риа помогала ему — оба они напоминали расшалившихся детей. Им было весело и уютно наедине с грохочущей водой.
Гал первый начал танец — Риа присоединилась к нему. Она была грациозна, ее светлые волнистые волосы пышно колыхались за спиной, обнаженная грудь золотилась на солнце, гибкие бедра, прикрытые узкой повязкой, пели ему о желании, а синие глаза полыхали, как камень-цветок. Сладкий туман заслонил Галу Дуа, скалы и небо. Риа неудержимо влекла его к себе. Но не время было исполнять брачный танец, и Риа первая опомнилась, замерла на месте. Когда мужчины на охоте, любовь запрещена законом, нарушить который не решался даже Урбу.
